– Хочешь сказать, есть и еще одна сторона?

– Должно быть, – согласился после затянувшейся паузы Аркадий. – Мы все проанализируем, проверим, не было ли утечки. Но, по всей вероятности, мы имеем дело с, так сказать, паразитным вторжением. Больше такого не случится. По крайней мере пока ты с нами.

– Это обещание или угроза?

Аркадий качнул головой.

– Боже мой… Похоже, мы сегодня встали не с той ноги, а? Вот что я тебе скажу. Мое начальство будет очень заинтересовано в твоей безопасности – при условии, что и ты позаботишься о его безопасности. Сам понимаешь, доверие должно быть двусторонним.

– В таком случае им придется поверить мне на слово.

– Ну что ты! На это они никогда не согласятся. – В голосе Аркадия послышались примирительные нотки. – Знаю, знаю, неприятно слышать, но такие уж они недоверчивые. Они представляют это себе немного иначе. А точнее, хотят убить одним камнем сразу двух птичек. Для тебя есть небольшая работа. – Впервые за время разговора Эмблер услышал дифтонги родного для Аркадия языка – очевидно, славянского.

– Что-то вроде предварительного прослушивания.

– Вот именно! – с энтузиазмом откликнулся Аркадий. – Работа небольшая, но… довольно деликатная.

– Деликатная?

– Не стану же я тебя обманывать – какой смысл? – Он беспечно улыбнулся. – Ничего сложного, но другие с заданием не справились. Однако ж дело сделать надо. Видишь ли, у моего начальства есть одна проблема. Люди они очень осторожные – увидишь сам и еще будешь благодарен им за это. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Только вот, как ни жаль, не все их коллеги столь же осторожны и щепетильны. Как ни прискорбно, но не все, что блестит, золото. Представь, что какой-то агент сумел найти подход к кому-то из этих ненадежных коллег и, собрав кое-какую информацию, намерен передать ее в некую правоохранительную службу. Неприятный момент, что и говорить.

– Давайте начистоту. О ком вы говорите? О работающем под прикрытием федеральном агенте?

– Весьма некстати, верно? Могу даже назвать службу – Бюро по контролю за алкоголем, табаком и огнестрельным оружием.

Если таинственный агент действительно представлял АТО, то речь, по-видимому, могла идти о контрабанде оружия. Это вовсе не означало, что организация, которую представлял Аркадий, обязательно занималась нелегальной торговлей – его собеседник употребил слово «коллеги». Логично было предположить, что снабжавшие ее оружием люди попали в устроенную АТО западню.

– Рано или поздно этот человек умрет, – философски рассуждал мнимый сикх. – От сердечного приступа. От рака. От чего-то еще. Предсказать невозможно. Так или иначе он, как и все, смертен, а потому когда-нибудь умрет. Мы всего лишь хотим приблизить этот неизбежный конец. Сделать срочный заказ. Вот и все.

– Но почему я?

«Сикх» скорчил гримасу.

– Ты, право, ставишь меня в неудобное положение.

Эмблер молча смотрел на него, ожидая ответа.

– Ладно. Проблема в том, что мы не знаем, как выглядит этот человек. Сам понимаешь, популярность этим людям ни к чему. А тот, с кем он поддерживал непосредственный контакт, помочь нам уже не в состоянии.

– Потому что мертв?

– Причина не важна – так что давай не будем отвлекаться на детали. Мы знаем, где, мы знаем, когда, но нам не хотелось бы, чтобы пострадал невиновный. Нам не нужны ошибки. Теперь ты видишь, какие мы осторожные? Другие на нашем месте просто расстреляли бы из автоматов всех, кто там появится. Но мы предпочитаем действовать иначе.

– Ты мне кого-то напоминаешь… Да, мать Терезу.

– Я тебе так скажу, Таркин, на место в списке святых мы не претендуем. Но ведь и ты тоже. – Темные глаза вспыхнули. – Возвращаюсь к главному. Тебе будет достаточно одного взгляда, чтобы разобраться в ситуации. Он – мишень, он знает, что уже помечен. На этом ты его и поймаешь.

– Понятно. – Эмблер кивнул – картина прояснялась. Его услуги потребовались каким-то мерзавцам. Предлагаемая работа действительно была проверкой – но только не проверкой его способностей читать по лицам. Они хотели удостовериться в том, что он действительно, на самом деле порвал все связи со своими прежними работодателями и переступил некую моральную черту. А что может быть убедительнее, чем убийство федерального агента? Должно быть, у них имеются веские основания считать, что он достаточно разочарован в бывших хозяевах и обозлен настолько, что готов выполнить любое поручение.

Возможно, их неверно информировали. Но также возможно, что они просто знают то, чего не знает он – возможно, им известно, почему он оказался в клинике Пэрриш-Айленда. Возможно, у него было куда больше причин для обид, недовольства и даже ненависти, чем он мог себе представить.

– Так что, договорились?

Эмблер еще немного помолчал.

– А если я откажусь? Что тогда?

– Кто же тебе ответит? – улыбнулся Аркадий. – Может быть, и следует отказаться. Может быть, все построено именно с таким расчетом. Отказаться и остаться при своем. В полном неведении. Не самый плохой вариант, есть и похуже. Говорят, одну кошку подвело как раз любопытство.

– Говорят также, что она вернулась, удовлетворив любопытство. – Эмблер знал, что не выживет, не докопавшись до правды. А выжить было нужно, хотя бы для того, чтобы отомстить тем, кто пытался стереть его из этого мира. Он бросил взгляд на мужчину в синей форме, с непринужденным видом стоящего у рамки металлодетектора. – Думаю, мы договоримся.

Безумие. Но, пожалуй, только безумие и могло спасти его от другого безумия. Вспомнилась давняя, запавшая в память с урока истории греческая легенда о критском лабиринте, обители Минотавра. Лабиринт был устроен столь хитро, что вошедшие в него не могли, как ни старались, найти выход. Спасся только Тезей, которому помогла Ариадна, давшая герою клубок. Он привязал конец нити к двери у входа и потом нашел путь назад. В данный момент сидевший рядом человек был единственной нитью, которая могла помочь Эмблеру. Неизвестно было только одно: куда она приведет, к свободе или к смерти. И все же лучше рискнуть, чем оставаться в неведении, затерявшись в лабиринте.

Помолчав, Аркадий заговорил тоном человека, которому пришлось заучивать инструкцию на память.

– Завтра утром, в десять часов, у этого агента назначена встреча с прокурором Южного округа Нью-Йорка. Согласно имеющейся информации, к месту встречи, на угол Сент-Эндрю-плаза, возле Фоули-сквер в нижнем Манхэттене, его доставит бронированный автомобиль. Возможно, у него будет какое-то сопровождение; возможно, он приедет один. В любом случае лучшего момента уже не будет – часть пути ему придется проделать пешком по пешеходной зоне. Ты должен быть там.

– Без страховки?

– В помощниках у тебя будет один человек. В нужное время он передаст тебе оружие. У нас одно требование: четко выполнять инструкции. Понимаю, это почти то же самое, что просить джазмена сыграть по нотам, но, повторяю, никакой импровизации. Как говорится, либо по-моему, либо никак. Никаких отступлений от плана.

– Паршивый план, – покачал головой Эмблер. – Слишком открытое место.

– Возможно, в следующий раз мы и выслушаем твое мнение, но сейчас будет только так. К тому же, ты ведь не все знаешь, а мое начальство знает все. Ситуация проанализирована, все учтено. Объект – человек осторожный и прятаться под мостом ради твоего удобства не станет. Шанс выпадает и впрямь уникальный. Другого может и не быть, к тому же нас поджимает время.

– Я уже сейчас вижу с десяток потенциальных проблем, – стоял на своем Эмблер.

– Настаивать не буду. Можешь отказаться, – добавив в голос стальных ноток, сказал Аркадий. – Но если выполнишь все по инструкции, встретишься с кем-то из начальства. Этого человека ты знаешь. Он работал с тобой.

Если так, то этот кто-то может знать всю историю злоключений Харрисона Эмблера.

– Ладно. – Эмблер согласился, не думая, что ждет его завтра. Он не мог не согласиться, понимая, что если упустит ниточку сейчас, то может уже никогда ее не найти. Нить Ариадны – куда же она приведет?