За спиной Селины хлопнули тяжелые двери, и девушка обернулась, чтобы увидеть вошедшего.

Инг, самый молодой из числа инквизиторов, прибывших вместе с Селиной, шумно похлопал себя варежками по плечам, спине и капюшону, стряхивая снег.

— Ты как там? Согрелась? — спросил он, широко улыбнувшись.

Лицо Инга было совершенно блеклым и выцветшим, как прошлогодняя листва. Он старательно пытался ей понравиться, и чем больше усилий прикладывал, тем большую неприязнь вызывал.

И тем чаще Селине вспоминался Бруно. Если бы только она могла отвоевать его у Рика!.. Если бы только…

— Со мной все нормально, — сдержанно проговорила она, демонстративно отворачиваясь к огню.

— Это хорошо. Там за тобой пришел советник Растус, так что…

Он подсел к камину и, сбросив варежки, протянул ладони к теплу.

От мысли, что сейчас снова придется идти в пургу, Селину передернуло. Но она решительно встала, поправила на себе куртку, ремни и принялась застегивать меховую накидку.

— Варежки мои возьми, — с грустью в голосе предложил Инг. — Они теплые, кроличьи — не то что твои перчатки.

— Спасибо, я обойдусь, — резко ответила она, опуская пониже капюшон. — Удачи тебе.

— И тебе, — со вздохом ответил инквизитор.

Очутившись снаружи, Селина почувствовала, как от ледяного ветра у нее перехватило дыхание. Снег перестал, и ветер немного стих, но зато стало еще холоднее. Черные тучи, застилавшие небо от края до края, разорвало в клочья, и теперь в открывшиеся просветы было видно ослепительные звезды. Прикрывая лицо рукавом, Селина двинулась к маяку, на верхушке которого сияла огромная руна, от которой в море устремлялся яркий белый луч. У подножия маяка сейчас толпились люди: моряки с факелами в руках о чем-то вздорили с инквизиторами, но из-за плеска моря и ветра она не могла разобрать ни слова, пока не подошла совсем близко.

— … от меня-то вы что хотите?.. — возмущался высокий немолодой капитан в военной имперской форме. — Мне приказано — я исполнил!..

— Его императорское величество обещал нам поддержку!.. — напирал один из инквизиторов, эмоционально жестикулируя. — Мы ждем уже третью неделю!..

— Я все понимаю, но зачем вы мне-то это говорите?! Мое дело — привезти ваших людей и отдать письмо!

Тут дверь на маяк открылась, и в клубах вырвавшегося изнутри пара Селина увидела советника Растуса.

После того, как Селина привезла новости о наступающей пустыне, этот старик со сморщенным круглым лицом взял ее под свою опеку.

Он же догадался, как можно использовать способности девушки против их общего врага.

В отличие от всех остальных, Растус был очень легко одет: поверх обычного балахона от лютого мороза его защищал только небрежно наброшенный плащ. В руке он держал прочитанное письмо.

— Прекратите этот позор! — с негодованием в голосе прикрикнул он на инквизиторов. И, повернувшись к капитану, сказал:

— Доброго вам пути, и спасибо, что доставили наших людей в целости и сохранности.

Капитан почтительно кивнул и, с превосходством зыркнув на инквизиторов, поспешил со своими подчиненными к причалу. Инквизиторы замялись, ощущая неловкость ситуации.

Не меньше минуты Растус сверлил их осуждающим взглядом, а потом повернулся к Селине.

— Входи.

Внутри маяка было так светло, что девушка даже зажмурилась. Но все равно она успела увидеть небольшой круг с символическим изображением птицы, начертанный на полу — маяк сейчас играл роль алхимического портала, соединявшего ключевые точки на островах.

— Как ярко!.. И тепло, — с удивлением заметила она, поворачиваясь к Растусу.

Тот кивнул.

— Верно. И тепло, и светло… На морозе ингредиенты, используемые для создания и поддержания алхимических порталов меняют свои свойства, поэтому приходится следить за этим… Идем за мной.

Он шагнул в засветившийся желтовато-зеленоватым свечением портал и исчез. Селина шагнула следом за ним и чуть не упала, жестко приземлившись на мраморный пол.

Подняв голову, она увидела себя в просторной светлой зале без единого окна. За большим прямоугольным столом сидели советники — десять человек из числа действующих. На удалении, в большом розовом пузыре восстановления, находились еще трое старейшин. И один из них сейчас что-то объяснял остальным.

— … К счастью, из-за этого непредвиденного обстоятельства в Нижнем мире продвижение демонов было приостановлено, и его величество император надеется укрепиться на позиции в восточных горах и удержать их. Кроме того, под песками оказалась большая часть зимних посевов и садов Игниса, и, разумеется, император опасается голода…

Селина его не слушала.

Она видела в глубине залы небольшого медного быка, и только на него одного сейчас и смотрела.

Все, что только можно знать о страдании и мужестве, ей довелось познать сполна — по крайней мере, Селине так казалось.

— Но Алрика он все-таки опасается больше! — возразил один из действующих советников.

— Увы — нет, — провозгласил советник Растус, приблизившись к столу и демонстративно поднимая над головой письмо, на котором отчетливо виднелась большая красная печать императора. — Его величество сетует, что не может прислать никакого иного подкрепления кроме того, что уже дал.

Советники переглянулись.

— Я же говорил, — выдохнул старейшина, качнув капюшоном. — К счастью, старейшина Станислас это предвидел…

— Это будет особая битва, — проговорил Растус. — Сражение не столько тел, сколько духа. Скоро мы станем свидетелями того, как родится на свет новая легенда.

Он обернулся к Селине, и жестом предложил ей пройти к медному быку, привезенному сюда специально для нее.

Потому что только сгорая в пламени мучительной боли ее Путеводная Звезда, открытая в битве возле Печати, просыпалась вновь и, прозрев, могла чуять Рика, за каким бы аспектом он не прятался.

Потому что она знала запах каждого.

Жаль, что этот эффект длился всего несколько часов, после чего Путеводная Звезда вновь засыпала, пока ее не разбудят.

Селина кивнула, решительно сбросила плащ и направилась к месту пытки. Ее сердце стучало, как сумасшедшее.

Каждый раз она убеждала себя, что советники вовремя все остановят. Маритима утешающей прохладой прольется на ее тело, все заживет уже через несколько часов и она будет чувствовать себя настоящей героиней, сильной и стойкой, как камень… Но все равно последние минуты перед началом процедуры вызывали в Селине животный ужас. Тугой ком из груди медленно поднимался по гортани вверх, норовя выплеснуться яростным протестом, криком или слезами.

Но нет.

Закрыв глаза, чтобы не видеть быка, она принялась расстегивать ремни на куртке.

Что Алрик может знать о боли? Ради него и его победы на алтарь восходили другие люди. А она, Селина, ради победы приносила в жертву саму себя.

Если огромная и массивная каракка «Белая дева», которой раньше управлял капитан, напоминала плавающий дворец, то одномачтовый когг «Антония» был просто маленьким суденышком с десятком человек команды.

В первые дни путешествия море, которое имперцы именовали Северным, злилось и клокотало, швыряя бедную «Антонию» из стороны в сторону. Соленые брызги щедро заливались за высокий борт, но моряков от воды защищали костюмы из рыбьей кожи: короткий плащ с затягивающимся шнурком на руках, капюшоне и на поясе, и штаны с зашитыми брючинами, надевающиеся прямо поверх сапог. Рик с друзьями такой одеждой не разжились, и потому почти не поднимались на палубу. Впрочем, на то была и другая причина: от яростной продолжительной качки нехорошо становилось не только Ноксу. В этот раз маялись все, даже с детства приученный к морю Рик, который в очередной раз убедился, сколько неудобств способно приносить их специфическое единство с Элгором. Тот хоть и был заключен в человеческое тело, тем не менее духом оставался демоном. А демоны тяжело переносили морские путешествия.