Масляная лампа тускло освещала большой деревянный стол и разложенную на нем карту. Огонь в очаге почти погас. Горячее вино еще парило, и Берта, вспомнив о нем, взяла кружку обеими ладонями, отогревая озябшие пальцы.

Громкий стук в дверь отвлек Берту от невеселых мыслей.

— Войди! — крикнула она, обернувшись.

Скрипнув, дверь открылась, впуская раскрасневшегося с мороза Джабира. В его бороде и на меховом воротнике плаща блестели крупные капли растаявшего снега.

— Прибыли войска с севера, — заявил полудемон. — Нежить оставили снаружи, живые отогреваются и кормятся во дворе.

— Хорошо, — кивнула Берта, и подвинула пальцем железную фигурку воина с севера к большому красному флажку, которым обозначался замок. По периметру острова и вдоль южного леса тоже стояли флажки, но синие и поменьше — так обозначались оставленные на местах дозоры.

Берта собирала силы, чтобы ударить по южному маяку. По сути, сам маяк ей был не нужен, но при попытке захватить Кьелл целиком инквизиторы сожгли все суда в Синей и Восточной бухтах, и сейчас большие и крепкие корабли остались только на южном причале. А ей нужны были именно такие, чтобы как можно скорее переправить войска в Шадр.

— Иди отдыхай, — сказала она, не отрывая взгляда от карты. — До завтра ты мне больше не понадобишься.

— Тебе тоже было бы полезно поспать, — с мягким укором заметил Джабир.

— Хочу сначала дождаться вестей с берега, — спокойно возразила Берта. — Да и не спится мне…

Джабир с грустью покачал головой.

— Сколько бы ты туда не смотрела, море не исчезнет, а пустыня не станет к нам ближе. Даже если ты испепелишь глазами пергамент.

Берта кивнула.

— Верно. Для того, чтобы море исчезло, а пустыня стала к нам ближе, сжечь нужно вовсе не карту.

Джабир немного помолчал, а потом спросил:

— Ты… уверена в том, что задумала? Пока они действуют сами по себе в рамках инстинктов — это одно, но управлять столькими неживыми одновременно…

Берта усмехнулась.

— Иди лучше спать? Завтра поговорим.

Когда шадрианин ушел, Берта набросила на плечи накидку и, толкнув двери, вышла на большой балкон.

Отсюда, почти с самой вершины башни, открывался хороший обзор. Весь двор был освещен тревожно трепещущими факелами. Вокруг замка кипела жизнь: хрипели кони, громко переговаривались люди, командиры давали указания воинам, размещая вновь прибывших на ночлег. На сторожевых башнях и на стенах, сияющих начертанными на них рунами, несли службу дозорные. А за стенами виднелась черная масса армии мертвых.

Берта подняла глаза на луну — ее диск был белым, как обычно. Кровавая луна прошлой ночи встревожила многих воинов, и сегодня днем Берта слышала в обрывках разговоров, как это обсуждают.

Как будто это вообще может иметь хоть какое-то значение.

В последнее время ей стал часто сниться один и тот же сон. Будто Рик стоит прикованный к скале, как и описывал ахъят, которого они с Джабиром пытали в пустыне. К нему подходит кто-то в черных одеяниях. И у нее на глазах вынимает из-за пояса длинный нож. Берта пытается сделать хоть что-нибудь, но ее словно обратили в камень. Ахъят подходит к Рику и начинает наносить удары. В грудь, в живот, в плечо… Она видит, как из ран льется кровь — много, очень много крови. Видит, как Рик пытается высвободиться из цепей, но длинное узкое лезвие продолжает наносить удары. А она не в силах ни пошевелиться, ни даже закричать.

Тут до слуха Берты донеслись голоса. Дозорный восточной башни что-то кричал привратником. Стража зашевелилась. Берта подошла ближе к перилам и выглянула подальше, стараясь разглядеть то, что взволновало дозорного.

И спустя несколько мгновений увидела белый огонек факела иллюзии, который освещал путь всаднику, скачущему во весь опор по расчищенной дороге.

Нахмурившись, Берта вернулась в комнату и, застегивая накидку на ходу, легко сбежала вниз и вышла в «срединную часть», где прямо сейчас кормили воинов ужином. Все, как один, встали из-за стола, приветствуя принцессу Кьелла. Кивнув им, Берта жестом разрешила вернуться к еде и вышла во двор через центральные ворота.

— Что там? — коротко спросила она у одного из стражников.

Тот расправил плечи и доложил:

— Всадник, принцесса. Судя по всему, раненый…

— Открывай ворота! — крикнула Берта привратникам, отступая в сторону.

Спустя несколько минут во двор влетел взмыленный конь. На его спине, с трудом удерживая равновесие, сидел молодой мужчина в рваном зимнем плаще. Один из стражников бросился к лошади, с которой наездник уже не мог совладать, и схватил под уздцы. Конь захрипел, рухнул на колени и с жалобным ржанием медленно завалился на бок, прижимая всаднику ногу.

Оказавшиеся поблизости воины бросились на помощь, пачкая перчатки в крови, напитавшей одежду гонца.

— Принцессе Альберте! Срочно!.. — хрипел раненый, бешено вращая глазами.

— Я здесь, — протолкнулась меж широких спин Берта.

— С юга! С юга идут… Старцы… много, очень много! С инквизиторами! Убили всех… Убили…

Берта присела рядом с ним.

— Как далеко?.. — спросила она, но умирающий ее не слышал. Он все повторял:

— Убили… Всех… Всех…

Спасти его Берта не могла. Чем сильнее становилась ее магия мертвых, тем слабее становились навыки целителя. Недаром тех, кто рождается с аспектом жизни, разделяют на тех, кто жизнь отнимает, и тех, кто способен помочь ее удержать.

Она приподняла его голову руками и снова спросила:

— Враг далеко?

Взгляд раненого прояснился.

— Близко… Скоро…

Дыхание замерло у него на губах. Берта бережно опустила его голову. Строго взглянула на окруживших ее воинов.

— Трубить тревогу. Поднять всех магов, и пусть обойдут еще раз стены снаружи! Я хочу, чтобы каждый камень Стортухса был защищен начертанием, я хочу, чтобы под каждым деревом лежала тень, в которую можно шагнуть! Обновить начертания огня на дне рва и наполнить его водой — пусть узнают, за что Кьелл прозвали кипящим котлом!

Тревожный рог загудел в ночной тишине. Весь двор пришел в движение, из замка посыпали люди.

И среди них был Джабир.

— Что случилось?.. — спросил он.

— У нас гости, — коротко ответила Берта, направляясь в замок. Шадрианин последовал за ней.

— Имперские войска?

— Это вряд ли. Гонец сказал, идут старцы. И инквизиторы, — бросила ему через плечо Берта, быстрым шагом устремляясь мимо опустевших столов.

— Старцы?.. — переспросил Джабир, останавливая Берту за локоть.

Девушка обернулась.

— Ты все правильно услышал, — сказала она. — Полагаю, за нами пришел сам Совет. И поэтому мне нужно дать указания немедленно перенести моего деда в убежище.

Джабир, не выпуская ее локоть, проговорил:

— В замке есть убежище? Подземелье?..

— Разумеется, есть — этому замку почти четыреста лет!.. Здесь имеется небольшой подземный ход и укромная комната. Невелика защита, но хоть что-то, — ответила Берта, словно возраст здания что-то объяснял. Высвободив руку, она направилась в дальнюю башню, кивая спешащим навстречу воинам, командирам отрядов и лидерам ордена последователей. Джабир неотступно шел за ней. Поднявшись по винтовой лестнице до первой же двери, ведущей в фамильную библиотеку, он схватил Берту за руку и затащил ее внутрь, плотно закрыв дверь у себя за спиной.

— Ты очумел? — яростно прошипела Берта, когда Джабир, развернув девушку к себе у стены, низко склонился к ее лицу.

— Уходи вместе с ним, — проговорил Джабир как можно тише, обжигая своим шепотом ей висок. — Уходи в убежище. Потому что если это действительно Совет — говорю тебе, в этих стенах никто не останется в живых. Кроме нас с тобой. Для нас с тобой обычная смерть в бою станет великой удачей, Берта.

— Джабир, я…

Полудемон ладонью звонко ударил в стену у нее над головой, заставляя ее умолкнуть.

— Послушай, когда ты собралась покинуть дворец хакима — я последовал за тобой. Когда ты решила уйти из Шадра — я последовал за тобой. Когда ты сказала, что нужно идти на север за войском — я тоже последовал за тобой!.. А сейчас ты должна сделать так, как сказал я!