— А ты не знала? — уточнил я.

Мне казалось, само собой разумеющимся, что Фрея в курсе решения совета. Я не хотел об этом думать, но меня грызла мысль о том, что она была со мной в благодарность за помощь. Что это, как ни крути, это все же была плата.

И вдруг выясняется, что Фрея ничего не знала. Это был подарок небес.

— Мне не у кого было спросить, — пожала она плечами и прошептала: — Спасибо.

С одеванием было покончено, и Фрея направилась к двери. Уже у самого она порога она обернулась и произнесла:

— Кстати, Харальд не звал меня сегодня. Вряд ли он когда-нибудь захочет меня видеть. И даже вашей матери его не заставить.

Я резко приподнялся, но Фрея уже выскользнула за дверь. Вот ведь… вертихвостка! Вынудила меня сходить с ума от ревности. Я откинулся обратно на банкетку и рассмеялся. Таким живым и счастливым я не чувствовал себя уже давно. Что ж, после такого и умирать не страшно.

Я была настроена решительно. Я собиралась сопротивляться. Но Арнэй притянул меня к себе и поцеловал. Не знаю, как это вышло, но губы чуть ли не сами разомкнулись, и язык Арнэя проник в мой рот. И все, я потеряла контроль над ситуацией и даже над собственным телом.

Я совру, если скажу, что это была жертва с моей стороны. Проблема в том, что мне это нравилось. Я делала то, что хотела. Это было ужасно и прекрасно одновременно. Похоже, я все-таки распутная.

Арнэй начал медленно, как-то издалека. Сперва легкие прикосновения губ, томные движения языка. Так нежно и чувственно, что я разомлела. А он только этого и ждал — моей капитуляции. Стоило дать слабину, как Арнэй стал более резким. Вот тут и надо было сказать свое твердое «нет», но я упустила момент. Слишком увлеклась танцем нашим языков.

Его губы терпкие на вкус. А еще они жадные и властные. Арнэй точно знает, чего хочет и как это получить. Даже целует так, что сразу ясно, кто здесь главный.

Поцелуй Арнэя — отрава. Медленно убивающий яд. Я ненавижу их, я хочу их. Я конкретно подсела на них.

Мне кажется, его губы покрыты каким-то ядом. Чем-то таким, что притупляет здравый смысл. Как иначе объяснить мою реакцию? Стоит нашим губам соприкоснуться, как я сдаюсь. Вот так сразу уступаю победителю. Будь я крепостью, меня ничего не стоило бы завоевать. Арнэю Гидеону я сдалась бы сразу.

Оказывается, нет у меня силы воли, если дело касается этого мужчины. Где-то в те ночи, когда Арнэй посещал меня, я стала зависима от него. Я боялась признаться в этом даже себе самой, но все эти дни мне его не хватало.

Тело тосковало без его прикосновений. И сейчас, наконец, получив их, оно возликовало. Откликнулось горячо и быстро, требуя продолжения. У меня не было сил ему отказать. Не было сил отказать Арнэю. Эти двое — тело и мужчина — объединились против меня. Я окончательно пала. Я изменила мужу в трезвом уме и твердой памяти.

Этот раз изменил все. Прежде всего, меня саму.

Если я и сбежала от Арнэя, но лишь потому, что мне надо было привести мысли в порядок. На меня сразу столько всего свалилась! Разрыв с мужем. Радость оттого, что моя крепость получит помощь. Благодарность Анрэю за это решение и пережитое в его объятиях удовольствие.

К тому же свекровь, в самом деле, выразила желание увидеть меня этим вечером. Тут я не солгала. Мне следовало привести себя в порядок перед нашей встречей. И не только внешне, но и внутренне. Что-то подсказывало: это будет непростой разговор.

Спустя час я стояла под дверью ее покоев. Постучав, ждала, когда меня впустят. Дверь открыла горничная. Она посторонилась, и я переступила порог святая святых. Прежде я здесь не бывала.

Астрид Гидеон встретила меня, сидя в кресле с высокой спинкой и деревянными подлокотниками. Ее спина была идеально прямой, а подбородок приподнят. Казалось, она восседает на троне.

Признаться, эта женщина пугала меня. В ней ощущался железный стержень. Пожалуй, я бы хотела на нее походить — быть такой же несгибаемой.

— Присаживайся, Фрея, — кивнула свекровь на кресло напротив себя.

Оно, кстати, выглядело иначе: спинка была ниже, подлокотники — мягкие. Забавно, что кресло для гостей так разительно отличается от хозяйского. Как будто стоит рангом ниже.

— Я пригласила тебя, чтобы обсудить проблемы нашей семьи, а их в последнее время скопилось немало, — свекровь махнула рукой горничной, и та наполнила чашки фруктовым нектаром. — Ты теперь тоже часть рода Гидеонов. Надеюсь, ты это понимаешь.

Я кивнула. К чему она клонит?

— Прекрасно, — улыбнулась свекровь. — Значит, ты осознаешь, что в первую очередь должна беспокоиться о процветании нашего рода, а потом уже думать об остальных.

Ах, вот оно что. Я начала понимать. Астрид будет убеждать меня отказаться от своей семьи. Мол, я уже не часть рода Альдвинов, они в прошлом. Гидеоны — мое будущее. Готова поспорить, она голосовала против помощи моим родным.

— Сейчас у нас много сложностей. Мои сыновья не ладят друг с другом. Арнэй почти не уделяет внимание невесте, чем Тереза крайне недовольна. Настолько, что грозится разорвать помолвку, а этот брак очень важен для нас. Наши лучшие воины отправляются на помощь крепости Мирная, оставляя собственный дом беззащитным.

Она перечисляла беды, а я отчетливо видела, что во всех них есть общее звено — я сама. Свекровь не сказала это напрямую, но она винила меня. Это из-за меня братья поссорились. Из-за меня Арнэй холоден с невестой. Из-за меня он отправляет воинов на войну. Похоже, это я — угроза роду Гидеонов.

— Все это печально, — сказала я, когда свекровь умолкла. — Но что я могу сделать?

— Как ни странно, очень многое. Ты могла бы повлиять на моего старшего сына, а с младшим наладить отношения. В конце концов, вы муж и жена. Этого не изменить.

— Как именно я должна повлиять на Арнэя?

— Убеди его остаться, — свекровь наклонилась ближе ко мне. — Я боюсь, если он поедет на войну, то уже не вернется.

— Он едет с отрядом? — этого я не знала. Арнэй мне не сказал.

— Он собирается его возглавить. Я знаю, к тебе он прислушается. Ты ему небезразлична.

Слова Астрид меня напугали. Я всерьез переживала за Арнэя. Война — это всегда опасность. Вдруг свекровь права, и он не вернется? Это что-то изменит для меня?

— Я поговорю с Арнэем, — кивнула. — Хотя не уверена, что он послушает меня. Это все, что я могу обещать. Я не стану убеждать его отказаться от помощи моей крепости, и я не буду спасать отношения с Харальдом. По правде говоря, там нечего спасать.

Свекровь отклонилась назад и поджала губы. Мой ответ ей не понравился. Я не хотела с ней ссориться, но и потакать ей тоже не могла. Что бы она ни говорила, а я не стала частью рода Гидеонов. Я осталась Альдвин, волею судьбу живущей в крепости Кондор. Меня так и не приняли до конца.

С этой минуты беседа свернула в другую сторону. Мы обсудили погоду, цены на ткани и последние веяния моды. Казалось, предыдущего разговора просто не было.

Допив нектар, я откланялась. Свекровь меня не удерживала. Астрид Гидеон явно жалела, что я стала женой ее младшего сына. Была бы ее воля, она бы избавилась от меня.

Мне надо держать ухо востро. В этом замке у меня больше врагов, чем друзей.

Я не солгала свекрови. Я действительно попыталась отговорить Арнэя ехать на эту проклятую войну, хотя знала, что моим родным пригодится его помощь. С ним у крепости Мирная больше шансов выстоять. Но я поставила жизнь Арнэя выше своей семьи. Неужели я все-таки больше Гидеон, чем Альдвин? Или дело конкретно в этом мужчине?

Следующим днем мы пересеклись с Арнэем в коридоре. Он не хотел говорить, а только целоваться, и мне стоило немалых трудов изменить этот настрой.

— Постой, — я вырвалась из рук Арнэй и отошла на безопасное расстояние. Если мы стоим слишком близко друг к другу, разговор не клеится. — Не уходи на войну, — попросила я. — Останься здесь, со мной.