Великий дух Громового Дракона лениво парил над старым особняком рода Окава. Этой ночью в одной из его комнат на свет вновь появилась новая жизнь. Очередной младенец, родившийся на его глазах. Мальчик. У девочки, что, казалось, всего мгновенье назад сама была новорожденной. Люди… они слишком быстро взрослеют. Еще вчера эта девчонка гонялась за его хвостом, а уже сегодня дарит жизнь новому ребенку. Еще одно дитя, что может попасть под критерии Великого Выбора. Великий дух, Великая сила, Великая потеря. Любой, рожденный рядом с Великим духом, выполняет одно из условий, а значит на любого, рожденного в этой семье, может пасть Выбор.

- Драбл? - услышал дракон, если слово «услышал» вообще можно применить к духу.

- Мне жаль, господин, - раздался рядом с первым женский голос.

Повитуха рода Окава. Человеческая женщина, чей взгляд может пробрать даже Старшего духа. Хорошо, что он сам из Великих.

- Мой внук — драбл… - произнес потеряно мужчина.

Что ж, значит Великой силы ему не видать, а значит, даже если будет Великая потеря, под Выбор ребенок все равно не попадет. Дракону нравился этот мир, и он не против, чтобы его спасли, но пусть это будут не Окава. Несколько сотен лет взаимовыгодного сотрудничества сблизили их достаточно, чтобы дракон не желал этому роду Выбора.

- Отец? - обеспокоенно спросила измотанная родами женщина, когда ее отец чуть ли не ворвался в комнату. - Что-то случилось?

А мужчина словно врезался в стену, услышав этот вопрос.

- Твой сын драбл, - произнес он, отведя взгляд.

- Что?

- Твой. Сын. Драбл. Мне жаль, но от него придется избавиться. Сдадим его в приют, найдем хорошую семью — неважно, как, но в роду я его не оставлю.

- Ты… не посмеешь…

- Он драбл! - выкрикнул мужчина, выплескивая накопившиеся эмоции. - Мало мне было того, что ты связалась с обычным человеком, мало того, что он сдох в банальной автокатастрофе, так он еще и внука моего драблом заделал!

- Верни мне сына. Сейчас же верни сына! - начала впадать в истерику роженица. - Ты не посмеешь отнять его у меня! Не посмеешь! Принесите мне сына!

- Твой сын, - навис над ней мужчина, - не будет поганить наш род, - припечатал он, глядя в глаза женщине.

- Значит, я уйду с ним, - кажется, даже успокоилась женщина.

- Ты… - не поверил в услышанное мужчина.

- Я не брошу своего ребенка.

- Ты… Да ты… Да как ты… - все набирал и набирал в грудь воздух ее отец. - Отлично, - выдохнул он резко. - Будь по-твоему. Мне хватит и сына. Как придешь в себя, выметайся из этого дома.

Неожиданно. Давно дракон не встречался с подобным. Драбл, конечно, не лучшая реклама для магического рода, но что-то Макото перегнул палку. Выкидывать на улицу и внука, и дочь — реклама тоже не очень. Как правило, детей, родившихся недомагами, задвигали куда подальше, пряча от посторонних — но избавляться полностью? Все-таки родная кровь. Ох, Макото, Макото, ты всегда был слишком импульсивен. А твоя дочь вся в тебя.

Ну хоть сын лишен этого недостатка. Великой силы ребенок!

***

Самая красивая в мире мама как-то сказала мне, собирая в детский сад:

- Мужчина должен быть чистым, умным и немного пафосным.

После чего нацепила на меня панаму и поднялась с корточек.

Что такое пафос, я в то время не понимал, а со всем остальным… я старался, честно. Но в том возрасте результат был далек от совершенства. Вообще, дети очень впечатлительные существа, я помню множество высказываний матери, которые в будущем сильно повлияли на мой характер и поведение. Не помню, например, что было в то утро и почему она упомянула чистоту — не помню ничего из того дня, но конкретно этот момент врезался в память накрепко. Крепче всего остального. Возможно потому, что именно это утро я вспоминал, когда в крематории сгорала… сгорала моя вселенная. Вся моя жизнь рухнула с ее смертью. Автокатастрофа. Банальность. Максимум, чего можно дождаться от домохозяек, узнавших о ней из утренних новостей — это охов и ахов. Такие вещи быстро забываются, ибо это обыденность и случилось не с вами. Где-то там. А вот я с тех пор очень четко понял, насколько близка к нам всякого рода обыденность.

Всем, что связано с похоронами, занимался дядя Ичиро. Я этого мужика до того случая и не видел-то ни разу, хотя он утверждал обратное. Дескать, до моего пятилетия часто навещал нас с мамой, а последние три года жил в Корее, переехав туда по делам. Ах да, мама умерла, когда мне было восемь лет. Так что допускаю, что все так и есть. Даже более того - с высоты прожитых лет могу с уверенностью сказать, что Ичиро-сан говорил правду, но в тот момент он был для меня абсолютно чужим человеком.

Все то время, что шли похороны, дядя Ичиро готовил дом, в котором нам предстояло жить в будущем. Это я позднее узнал, почему ему вообще пришлось о чём-то хлопотать, а не заселиться в свой старый, а тогда принял все как есть, без удивлений. Да мне и плевать было. На очень многое мне тогда было плевать. Однако этот дом… на какое-то время ему удалось вывести меня из апатии. Для меня восьмилетнего этот дом показался жутким. Трехэтажный, староевропейской архитектуры, втиснутый между стандартным для нашей страны трехэтажным строением, в котором снимают жилье люди среднего достатка, и особняком в традиционном стиле. Я такое сочетание домов за свою короткую жизнь не видел ни разу, так тут еще и какие-то непонятные тени вокруг нашего, страшный силуэт в одном из окон второго этажа и огромный паук с меня размером, замерший на балконе третьего.

А я, хочу отметить, привык, что вокруг нашего с мамой дома никаких духов даже близко никогда не наблюдалось. В свое время, когда я рассказал ей о том, что вижу… всякое, она очень сильно настаивала, чтобы я никому об этом не говорил, а на самих духов и всякую потустороннюю фигню не обращал внимания. Если на них не пялиться, то и они на тебя не будут обращать внимания. Мама говорила, что способность эта врожденная, тем не менее, справедливости ради надо заметить - появилась она два года назад . Чуть ли не полжизни для тогдашнего меня, но все же не вся. Однако,как быть теперь? Если вон тот паук будет бегать по всему дому… В общем, мне было страшно. Мама говорила никому не рассказывать и не показывать виду, что я в курсе о ёкаях, но раньше и мама была рядом.

- Правда, славный домик? - спросил дядя Ичиро, когда мы вышли из машины. - Пришлось повозиться, выкупая его, но зато теперь он только наш. Пойдем, - попытался он слегка подтолкнуть меня в спину, - ты наверняка устал… Кен-чан? Что-то не так? - отреагировал он на мое нежелание идти вперед.

Мама говорила никому и ничего не рассказывать…

- Мне не нравится этот дом. Верните меня в старый.

- Малыш… - присел он передо мной на корточки. - Ох, - вздохнул он, прикрыв на мгновенье глаза. - Этот дом очень хороший, Кен-чан, просто дай ему возможность понравиться тебе. Он больше твоего старого, в интересном месте, и тут есть подключение к интернету, - поднял он указательный палец вверх. Мама почему-то не любила интернет, но я почти уговорил ее… - а хочешь, мы заведем какую-нибудь зверушку?

Я хотел. Точно помню, что хотел. Но мама говорила, что питомец — это ответственность. Ухаживать, мыть, кормить. Но если раньше я всегда знал, — если что, самая лучшая мама на свете поможет с этим, покормит, если я забуду, вымоет, если убегу гулять, — то как оно все будет с этим незнакомым мужиком, черт его знает.

- Здесь нет двора, где я буду тренироваться?

- Точно! Ты же занимаешься кендо. А двор тебе не нужен — мы сделаем для тебя настоящий тренировочный зал! Хочешь? Тренажеры, экипировку — всё, что твоя душа пожелает.

Он слишком многое предлагал. Ладно питомец, но интернет с хорошим тренировочным залом… Еще раз окинул взглядом дом и, на этот раз не заметив ни теней, ни паука, ни силуэта в окне, со вздохом сдался.

- А самый лучший компьютер?

- Будет компьютер, - кивнул он в ответ. - И ноутбук будет.