— О, мой юный друг, давно б ты так говорил со мной, — с сарказмом ответил Денис. — Он был единственный, да?

— Что вы име… А! Нет. Соболев утверждал, что водил знакомства с ещё несколькими полутенями, но только тот паренёк был ценен для него как «объект исследований».

— Только тот паренёк? — переспросила Агата. — Из всех он приблизил к себе только его, за что?

— Мне откуда знать? Я даже не знаю его имени, только лицо знаю, и только.

Агата вынула из сумки копию фотографии убитого Тимофея.

— Это он?

— Н-нет, точно не он. А кто это?

— У нас есть свидетель, утверждающий, что его убил Герман Соболев.

— Как? — у Хилина перехватило дыхание. — Что… Он же не… Почему?..

— А ещё он, вероятно, убил свою сестру Ирму, что нам пока предстоит доказать. Я настаиваю на этом, — сказал Денис.

— Если это был не он, — Агата помахала фотографией, — то кто тот парень? Опишите его.

— У него прямые чёрные волосы, — Хилин показал жест, похожий на перерезание горла, — худое телосложение, округлый подбородок, в общем, почти андрогинная внешность. У него ещё приметная родинка ниже рта. Ах да! Ещё глаза, они ярко-синие.

— Ярко-синие? Может, это линзы?

— Нет, у него постоянно были ярко-синие глаза. Это и вправду удивительно. А у вас тоже удивительные глаза.

Но у Агаты точно не было никаких линз. С самого рождения у неё красочные аквамариновые глаза, дарованные природой наравне с магией целительства и Небесным пламенем. Она обычно прятала колдовство от непосвящённых и незнакомых людей, но глаза не скроешь. «Зеркала души», внутренним светом они всегда излучали светлую энергию, передававшуюся людям, которые были рядом. Потому к ней часто тянулись. И в данный момент, когда Хилин вгляделся в цвет её очей, весь его страх вмиг улетучился.

Собираясь уходить, Денис шепнул Агате на ухо:

— Значит, это не Тимофей. Это наш Немо был «экспериментатором» у Германа.

— Или же тот второй воскреситель. А почему ты не мыслишь мне?

— Мозги раскалываются, пусть отдохнут.

— Сафонов! Агафья! — окликнул их Хилин, когда они отошли от него за три метра.

Окрик врача прозвучал несколько по-новому, словно его настроили ползунком на тембр ниже.

— Чего ещё? — спросил Денис.

— Вы же удивлены, почему я столько времени защищал Соболева, не рассказывая ничего о его планах? Особенно вам.

— Удивлён. Что же ты нашёл в этом чёрством чернокнижнике?

— Он не чернокнижник, — заявил Хилин. — Может, он и изучал чёрную магию, но только для того, чтобы потом направить её на благо общества.

— Вот те раз, что я слышу. Герман, спасающий живых? Он только мертвецов разгребать умел, как и ты, всего-навсего!

— Вы не знаете. Он создавал средство, способное воскрешать трупы.

А вот это было настоящей новостью. По крайней мере, для Агаты.

— Он сказал об этом только мне. Он готовился вернуть к жизни дорогого ему человека. Это была его ошибка, которую он должен был исправить, так говорил он. Этот разговор у нас был незадолго до его исчезновения. Того парня и след простыл. Я спросил, в чём дело. Соболев лишь сказал, что он пропал. И всё. Но затем добавил, что у него появился новый ассистент.

— Ещё один? «Плюс ещё одно неизвестное».

— Теперь-то мне кажется… знаете, что? Соболев рассказывал мне об этом, чтобы потом я рассказал это вам. Вы постоянно интересовались его занятостью, и он это видел, и он боялся. Он боялся, что вы по неведению разрушите его исследования, что всё, что он делал, вы воспримите… ну, как обычно. Но Соболев никогда не держал на вас обиды, поверьте.

Денис молчал, задумчиво уставившись в пол. Глаза выдавали в нём сочувствие, ностальгию по бывшей дружбе. Денис спрятал их под тёмными стёклами спирит-очков, стянув их со лба на переносицу.

— Пойдём тогда, — сказала Агата, потянув его за рукав. — Большего мы не узнаем.

— Что это было? — спросил вдруг Хилин.

И в этот раз его голос исказился, но на сей раз звучал он естественно.

— Было что? — Денис нахмурился. — О, кстати, как ты думаешь, он написал бы где рецепт того воскрешающего средства?

— О чём вы? Мне же сейчас было плохо, вы не видели? Что это за наваждение?

Агата и Денис переглянулись.

— Ты думаешь о том же?

— О, чёрт, за него говорил Герман.

За спиной Хилина замерцал бледный мужской силуэт.

— Герман, стой!

Разбросав частицы ауры, призрак полетел прочь по коридорам морга, когда Денис и Агата кинулись за ним в погоню. Кажущиеся со стороны безумцами, бегущими за пустотой, они вдвоём неслись всё дальше и кричали вслед. Герман юркнул сквозь закрытую дверь одной из операционных, вынудив преследователей напороться на неё на скорости.

Дверь оказалась не заперта, и они вывались из-за неё внутрь, распростёршись на полу, а затем долго не могли отдышаться и встать на ноги.

— Вот же ж… Мать твою… Чёрт! — прохрипел Денис, оглядев помещение. — Он вёл нас сюда! Это здесь он работал.

Тина и Немо медленно бродили по коридору морга, увлёкшись разговорами на разные темы. По воздуху гулял густой запах лекарств и разложения, намекая о среде, из которой вышла новорождённая безымянная душа. Разговоры людей вдалеке шумели осенними листьями — Немо не слышал их. Он слышал лишь свои видения. И Тину.

Каждый раз он забывался в общении с этой девушкой, которая находила любые поводы, чтобы избавить его от тягостных дум. Пока они ходили, Немо всё-таки пытался вспомнить, чем он занимался здесь вместе с Германом, но рваные картинки не складывались в общую мозайку, огорчая его снова и снова.

— А давай мы дадим тебе новое имя, и ты начнёшь всё с самого начала, — предлагала Тина. — А я сменю тебе причёску.

— Тоже в зелёный меня покрасишь? — усмехнулся Немо.

— Да хватит троллить мои волосы! — засмеялась она. — Просто, смотри. Если мы не придумаем ничего лучшего, кроме как оставить тебя, эм, жить в этом теле, то и жизнь эта должна быть у тебя новая, как твоё тело. Ты не сможешь жить ни как Тимофей, ни как ты сам, даже, если ты вспомнишь себя.

— Это меня и беспокоит. Постоянно. Да и у Агаты я не смею долго оставаться. Чувствую себя больным ребёнком, за которым вы все бегаете и ухаживаете. И избавиться от всех этих хлопот хочется… но вы мне нужны.

Тина улыбнулась, склонив голову к плечу.

— Ты всё «вы» говоришь. Агата с Денисом хоть что-то для тебя делают. Да и Данила тоже. Одна я как дура болтаюсь за вами как хвост. Решила посмотреть, как Агата проводит расследования, называется.

— Но главное, что ты хочешь помочь, — сказал Немо, — и ты стараешься. Твои беседы мне тоже помогают.

— Хм, — Тина засомневалась, но затем мягко ответила. — Спасибо.

Агата была настоящим примером для Тины. Когда она узнала, что её двоюродный брат взял в жёны не простую девушку, а белую колдунью, она немедленно пожелала сблизиться с ней. Никто из них не пожалел о знакомстве, а Тина, узнав поближе Агату и её историю, стала открыто восхищаться ею. Добросердечностью, целеустремлённостью, её желанием спасти от разного рода зла всех, кого только возможно. Агата никогда и никого не бросала в беде, и, кроме того, сама предлагала помощь, когда её об этом и не просили. Она всегда могла дать то, в чём нуждались.

Она ведьма, и отчасти её магия упрощает некоторые вещи. Тина же обычный человек. Возможно, лишь пока? Она не переставала мечтать о том, что и она будет полезна кому-то в этом мире.

— Тина, ты более-менее знаешь Агату. Скажи, она и в самом деле так радушно… работает с клиентами? Хе, «клиентами», это слово даже не вяжется с тем, что она делает.

— Я думаю, что она со всеми так. А что? Считаешь, она слишком добра к тебе?

— Можно и так сказать. Я… не привык к тому, чтобы так тепло ко мне относились.

— Почему это? — Тина состроила кислую мину.

— Я… я не знаю. Чувствую себя изгоем, и всё тут.

— Только не среди нас, — заверила Тина. — Знаешь, Агата никогда не любит говорить подробности, но у меня есть мысль. Знаешь, почему она ещё могла принять тебя так радушно? Два года назад, когда Данила был при смерти, он умирал почти так же, как умер Тимофей. С пулей в груди.