— Вижу, ничего не изменилось, пока меня не было, — сказала она, и я обняла ее, закрыв глаза, когда почувствовала, как она обнимает меня в ответ. Ее быстрое объятие и еще более быстрое освобождение напомнили мне о том, какими редкими и мимолетными были для нее любые прикосновения, и я улыбнулась, чувствуя, что вот-вот расплачусь. Прошли месяцы, и я волновалась.

— Черт, — выругался Пайк, когда я просияла, глядя на нее. Я знала, что покраснела. Мне было все равно. Исходящий от нее аромат счастливого вампира действовал на меня так, словно я весь день пила текилу.

Трент, прихрамывая, шагнул вперед, на его лице читались облегчение и радушие.

— Ты выбрала идеальный момент, Тамвуд, — сказал он, и они оба настороженно кивнули друг другу. Это было лучшее, что он мог предложить. Айви доверяла не всем, но когда делала это, то доверие было абсолютным.

— Ты — Айви Тамвуд? — спросил Пайк, подавшись вперед, и Айви кивнула, прежде чем снова прижать Брэда головой к машине, чтобы он не упал. — Черт возьми, детка, ты…

— Я что? — спросила она, и ее низкий голос, словно живая пыль, закружился вокруг нас, с шипением разлетаясь по углам темного гаража.

Взгляд Пайка скользнул по ее облегающему черному вязаному дорожному костюму.

— За это стоит умереть дважды, — сказал он, и я улыбнулась еще шире.

Очевидно, все было кончено, и люди на тротуре подходили ближе, некоторые осмеливались быстро пройти мимо нас на расстоянии одного прохода. Возможно, они бежали. Нам нужно было уехать до того, как появится полиция аэропорта.

— Айви, это Пайк Уэлроу. Он держит вампиров Цинциннати в узде. Мне почти ничего не пришлось делать.

— Да, я вижу. — Но Айви улыбалась, когда подошла к нему, бесшумно ступая по холодному цементу своими сапогами в стиле «вамп». — Приятно познакомиться, — сказала она, обнажая зубы и осторожно пожимая его распухшую руку. — Любой друг Рейчел остается в моем списке неприятных людей, пока не докажет, что я ошибаюсь.

— Приятно познакомиться. — Он задержал ее руку на мгновение дольше, чем следовало, и задумчиво прищурил один глаз, когда она ухмыльнулась ему. — От кого это ты потягиваешь? От высокого, темноволосого и смертельно опасного? Могу я присоединиться к тебе?

Она рассмеялась, и мои губы приоткрылись от удивления, когда она обнажила свою длинную бледную шею, что могло бы сойти за приглашение.

— Ты милый, — сказала она, а затем как бы оттолкнула меня с дороги, чтобы зайти за его кресло и начать катить. — Где машина?

— Трент припарковался двумя этажами выше, — спросила я и подпрыгнула, когда брат Пайка издал тихий стон, а Трент снова ударил Брэда головой о машину.

— Он едва держится на ногах и при этом флиртует? — прошептал Трент, но я подумала, что это нечто большее. В Айви было две души — ее собственная и Нины. Это несоответствие создавало почти интуитивное влечение, независимо от того, был ли вампир жив или мертв. А вместе с очарованием росла и способность убеждать. Не то чтобы у Айви когда-либо возникали проблемы в этой области.

— Серьезно, — сказал Пайк, когда она подкатила его поближе. — Как долго ты пробудешь в Цинциннати?

— Может быть, сколько захочу, — Айви нравились шрамы, и я покраснела, проведя рукой по своей идеальной коже. Так было не всегда.

— Дамы, что вы хотите сделать с Брэдом? — спросил Трент устало. — Я не могу продолжать бить его о машины.

Пайк хихикнул.

— Почему нет?

— Они конфисковали мои ножи, — сказала Айви. — Я не ожидала, что мне придется проходить через проверку безопасности.

— У меня есть один, — сказал Пайк, и Айви почти замурлыкала, вырывая нож из его рук, когда тот блеснул в слабом свете. — Эй!

— Не доставай его, если не собираешься им пользоваться, — сказала она, что не имело для меня никакого смысла, но думаю, она флиртовала.

— Стоп, стоп, стоп! — сказала я, когда Трент приподнял голову Брэда за волосы, а Айви подошла на шаг ближе. — Да ладно вам, ребята. Вероятно, нас все еще снимают камеры.

— Я знаю подвал с земляным полом, — сказал Пайк, и Трент с надеждой посмотрел на меня.

— Боже мой, нет, — твердо сказала я, размахивая сумкой. — У меня есть идея. Которая может пригодиться нам дважды.

— Все такая же любительница повеселиться, — со вздохом сказала Айви, и Трент ослабил хватку на волосах Брэда. Да, все мои друзья были дикарями. Иногда я гадала, кем же это делало меня.

— Он мой брат, — сказал Пайк, пока я рылась в сумке в поисках волшебной палочки, которую оставила где-то там. — Я говорю, что он умрет. Одним идиотом, охотящимся за мной, станет меньше.

Вот оно что…

— Ты облажался, так что я решаю, кому сегодня жить, а кому умереть. — С волшебной палочкой в руке я бросила сумку у ног и широко расставила ноги на влажном тротуаре. — Пайк, сколько у тебя братьев?

— На одного меньше к сегодняшнему закату, — пробормотал он, и Айви подозрительно покосилась на волшебную палочку. Ей никогда не нравились мои колдовские качества, вероятно, потому, что я не раз использовала их, чтобы напомнить ей, что «нет» означает «нет». У каждого из нас есть свое прошлое, которое нужно преодолеть.

— Хорошо. — Я стояла перед Брэдом, постукивая палочкой по ладони, отчего по моей ауре пробегали небольшие разряды. — Ты убьешь его, и придут другие. У меня есть идея, как все это остановить.

— Да? И какая же? — спросил Пайк, когда Трент издал обеспокоенный звук «мммм».

— Которая даст тебе немного свободы? — предположила я.

— Она нужна тебе для Финниса, — сказал Трент, и у меня промелькнуло беспокойство.

— В ней содержится шесть проклятий. — Я остановилась, пихая брата Пайка носком ботинка. Готова была поспорить, что он проснулся и притворяется, чтобы снова не получить по голове. Дженкс мог бы сказать мне об этом, просто взглянув. — Айви, разбуди его, пожалуйста.

Айви убрала руку, и Брэд открыл глаза.

— Ударь меня еще раз. Возбуди меня, — прорычал он, подобрав под себя ноги и прислонившись к опоре. С безмятежным выражением лица Айви хрустнула костяшками пальцев, обдумывая услышанное.

— Не двигайся, — пригрозила я, чувствуя, как баланс сил нарушается. — Я здесь единственная, кто не хочет твоей смерти. Понимаешь?

Брэд нахмурился, и я крепче сжала линию. Палочка показалась мне скользкой, и я приняла твердую стойку, в нос ударил запах расплавленных шин. Какие там слова? О да. В час сна.

— Hora somni, — произнесла я нараспев, взмахнув палочкой, чтобы изобразить глиф «есть».

Вскрикнув, я выронила палочку, когда она вспыхнула теплым светом, и черно-золотая дымка окутала брата Пайка. Он застыл, приоткрыв рот.

А потом я согнулась пополам, потрясенная тем, что на меня обрушилась копоть.

Застонав, я отмахнулась от всех, когда Трент в тревоге позвал меня по имени. О Боже, это было ужасно, и чувство неправильности скользнуло по моей ауре, отказываясь укореняться в ней, хотя и обжигало, как лед. «Я принимаю это», подумала я, но это было тяжело, и не имело значения, как я старалась принять копоть, она, казалось, сама по себе проникала в мою внешнюю ауру, где висела, словно ожидая указаний.

— Рейчел? — Трент положил руку на мое плечо, и я ахнула, втягивая темное уродство глубоко внутрь себя, когда оно попыталось переместиться с меня на него.

«Я принимаю это. Это мое», снова подумала я, и копоть неохотно поселилась в моем сердце. «Это мое!»

— С ней все в порядке? — Голос Пайка звучал так, словно я была на дне колодца.

— Я в порядке, — сказала я, открывая глаза и тяжело дыша.

— Он выглядит обдолбанным, — сказала Айви, и мое внимание переключилось на брата Пайка. Я сжала губы и посмотрела на Трента, отступая на шаг, чтобы эта копоть не попыталась снова наброситься на него. Палочка все еще лежала на тротуаре, и я осторожно взяла ее, запихивая в карман, где она лежала тяжелым ггрузом. «Ходин, нам нужно поговорить».

— Я в порядке, — повторила я, хмурясь при виде расслабленного выражения лица Брэда. — Я не ожидала, что будет так много копоти. — У меня дрожили руки, и я сжала их в кулаки, пытаясь скрыть это. Какому, черт возьми, проклятию научил меня Ходин? На вкус оно было темным, но ингредиенты были в порядке. Я еще даже не определила, что я хотела, чтобы он сделал.