«Перестань, Рейчел», подумала я, подтягивая повыше тяжелую сумку с книгами и подавляя желание взять Трента за руку. Я все еще была в шортах и майке, но теперь на мне были кроссовки, в которых я могла бегать. В сапогах и коже было бы слишком жарко, и, кроме того, я имела дело с демонами, и никакое количество кожи не защитило бы меня.

Но улыбка Вивиан застыла, когда она увидела Трента рядом со мной.

— Я не знала, что Каламак приедет, — сказала она, когда мы с ним приблизились к ней. — Значит, ваши дела улажены?

— Да. Спасибо.

— Мммм. Как удачно для Рейчел.

Что-то показалось мне неправильным, когда я оглядела парк. Но это были всего лишь парочки, выгуливающие запыхавшихся собак, и потные бегуны, уворачивающиеся от них.

— Вивиан, я передумала, — сказала я, и Трент едва сдержал вздох. — Я хочу, чтобы ты осталась здесь. Если у Дали будут предложения, я сделаю все, что смогу, и дам тебе знать. Я вынудила тебя прийти, и мне жаль.

Маленькая женщина нахмурилась, явно не привыкшая к тому, что кто-то говорит ей «нет». Трент был таким же. На самом деле, он все еще был таким.

— Демоны — часть этого мира, — сказала она, пряча глаза за черными солнцезащитными очками, а горячий ветер трепал ее прямые светлые волосы за ушами. — Я не собираюсь прятаться по одну сторону баррикад, потому что они — хулиганы. Эти юноши и девушки из твоего класса — начало нового взаимопонимания. Им нужно вернуть мужество.

— Мужество? — Я почувствовала, как покраснела. — Вивиан, только потому, что ты имеешь право рыбачить на замерзшем озере в полночь, это не значит, что ты должна это делать, или что ты особенно смелая, полагаясь, что магия обезопасит тебя. Это значит, что ты — самодовольный сопляк, лелеющий иллюзию, что можешь победить природу, тот, кто эгоистично не думает о жизнях людей, которых позовут спасать тебя, когда ты упадешь в воду.

Трент откашлялся и прижал кулак к губам, чтобы скрыть ухмылку. Вивиан нахмурилась еще больше, но я была слишком зла, чтобы обращать на это внимание, и наклонилась к маленькой женщине.

— Я хочу внести ясность, — продолжила я, — что сейчас я отправляюсь в безвременье с тобой, чтобы ты не наделала глупостей, пытаясь привести туда мой класс в одиночку.

— Твой класс? — спросила она, и Дженкс взлетел, хлопая крыльями. Они не были моим классом, но где-то между тем, как я сожгла учебную программу и вошла в круг Тони, я начала чувствовать ответственность за них.

— Пока не вернется Сайкс, они — мой класс, — сказала я, внутренне съеживаясь. — И я зла, что ты думаешь рисковать их жизнями, чтобы продвигать твою идею равенства. Равенства не существует между паранормальными видами. Существует равновесие, и, подвергая их и себя пристальному вниманию демонов, ты нарушаешь его. Я — не твоя личная команда спасателей, и не могу поверить, что ты используешь меня в этом качестве. Поищи равноправие в свое свободное время, Вивиан.

— Не это здесь происходит, Морган, — сухо сказала она, и Дженкс в знак солидарности приземлился на мою большую серьгу-кольцо, его крылья обдали прохладой мою шею.

— Не это? Тогда отойди и дай мне сделать это одной с моей командой. Хорошо, — добавила я, когда она сжала губы в знак отказа, и раскрыла сумку в поисках тех лей-линейных амулетов-кругов. — Небольшой совет от человека, который пережил тот уровень глупости, который ты собираешься совершить. Если демон добр к тебе без причины, на то есть причина. Если он выглядит безобидным, на то есть причина. Если он применит магию или откажется, значит, на то есть причина. Мы идем в их дом без приглашения, — добавила я, подчеркивая каждое слово. — Ты бы не стала этого делать, если бы это был немертвый вампир; я не знаю, почему ты делаешь это здесь. Возьми. — Я протянула амулет, призывающий круг. — Я бы посоветовала использовать круг только в крайнем случае. Большинство демонов по глупости верят в это. Это сработает, даже если кто-то ударит тебя шутливым заклинанием, и ты потеряешь контакт с лей-линиями.

— Я этого не возьму, — сказала Вивиан, явно оскорбленная, и на одно короткое мгновение я подумала, что прорвалась, и она останется. Пока она не выпрямилась и не выдохнула. — Пошли.

Я начала протестовать, но тут она растворилась в лей-линии. Я опустила плечи и отдала амулет Тренту. Он благоразумно спрятал его в карман. Я знала, что он тоже не стал бы им пользоваться, если бы у него не было выбора.

— Ты немного перегибаешь палку, а? — сказал Трент, когда мы ступили в лей-линию, и я вздрогнула от охватившего меня покалывающего жара. Мой новый слой копоти, казалось, еще глубже проник в мою ци, и я почувствовала себя больной.

— Нет. — Толчок необузданной силы, прошедший сквозь меня, заставил меня вздрогнуть, и я провела рукой по голове, пытаясь уложить волосы. — Готов, Дженкс?

— Ага, — сказал пикси из моей сережки. — Приятно хоть раз взглянуть на вещи с разумной стороны. Скажи мне еще раз, зачем мы это делаем?

— Потому что я хочу жить в мире, где нам не нужно бояться демонов, — прошептала я и, когда Трент кивнул, изменила свою ауру и ауру Дженкса, чтобы они соответствовали звучанию линии. Я знала, что Трент последует за мной. Это была самая простая часть. Труднее всего было вернуться назад.

За то время, которое требуется молекуле для вращения, мы уже были там.

— Ого, — сказал Дженкс, и моя серьга качнулась, когда я резко остановилась. Ожидаемое травянистое поле, простиравшееся до далеких гор с белыми вершинами, исчезло. До самого горизонта были камни и твердый песок. Пурпурные и оранжевые цвета сливались воедино, словно древние реки, текущие по скалам, и лишь изредка попадались шалфей и низкие кактусы. Послеполуденное солнце палило нещадно, и наши шаги поднимали облако пыли.

— Почему безвременье похоже на Аризону? — спросил Трент, стоявший у меня за спиной, и Вивиан отвернулась от невысокого здания, за которым пряталась. «Черная монета» Такаты едва слышалась на усиливающемся ветру, и я поняла, что кто-то вставил мою тульпу «Аризонской пустыни» в музыкальный автомат Дали. И не только это, но и то, что ресторан занимал больше места, чем обычно.

Вивиан в замешательстве поджала губы.

— Что случилось с лугом?

— Он все еще здесь. — Я прищурилась от яркого света, жалея, что не надела солнцезащитные очки. — Это тульпа, которую я сделала, чтобы доказать, что я — демон, — сказала я, и она приоткрыла губы от удивления. — Машина моей мамы, наверное, там, где обычно развлекаются. — Я указала на возвышенность, откуда доносилась громкая музыка, и она вспомнила, что надо держать язык за зубами.

— Мне не нравится Аризона, — сказал Дженкс, и моя серьга качнулась, когда он дернулся. — Здешние пикси еще безумнее июньских жуков.

— Ты сама это сделала? — С благоговением произнесла Вивиан, и Трент кивнул, явно гордясь мной. — Она огромна.

— Возможно, я перестаралась. — Я подтянула к себе сумку, желая поскорее отдать Дали его книги. — В то время они были под землей, безвременье превратилось в кроваво-красный ад. — Я хотела, чтобы они помнили солнце.

— Кто вытащил это из твоих мыслей? — спросила Вивиан, удивив меня тем, что она знала кое-что о тульпе, но она была главой Ковена Моральных и Этических Стандартов.

— Ал, — коротко сказала я, радуясь, что она утратила свой элитарный настрой, даже если это, вероятно, было лишь временным. Только демон-женщина обладала достаточной ментальной гибкостью, чтобы создать достаточно подробное воспоминание для создания тульпы, и только демон-мужчина обладал достаточной ментальной выносливостью, чтобы извлечь его из разума, вызволив тульпу из ее психики, а затем превратить это воспоминание в прочную конструкцию. Возможность злонамеренно манипулировать чьими-то мыслями, находясь в таком близком ментальном пространстве, была легкой — возможно, именно поэтому Тритон создала не так уж много тульп. Музыкальный автомат Дали был наполнен воспоминаниями, созданными давно умершими демонами, и несколькими моими воспоминаниями.