Кастия, ощупывая ногами мостовую прежде, чем сделать каждый шаг, радовалась, что им не повстречались трупы людей и животных. Насколько она поняла, вода накрыла город выше того двора, где они смогли уберечься. На улицах могли быть оставаться те, кто не успел спастись: дойти до убежища, спрятаться где-то поблизости.

Развороченный, затопленный город выглядел ужасно. Кастия подумала, что тогда, в детстве, они, будучи совсем малышками, не старше Санни, и не понимали, что морская катастрофа может быть настолько ужасна. Что это не просто рассказ о бывшей давным-давно страшилке, а чьи-то погубленные жизни, разрушенные семьи, утраченные возможности. Сколько людей погибло тогда? И сколько погибло теперь? Кастия горько вздохнула.

По верхам заборов шмыгали, направляясь наверх, какие-то мелкие зверьки. Мыши или крысы? Она этого не знала. Поеживаясь от холода и брезгливости (они шли почти по бедра в такой грязной воде, что даже не хотелось думать, что в ней могло еще быть), девушка старалась не смотреть по сторонам, радуясь, что идет замыкающей.

Впереди нее, следом за матерью, несущей Ками, шла Санни. Одной рукой она временами хваталась за заборы или за юбку матери, если было совсем скользко. Кастия видела, что девочка тоже не смотрит вокруг, боясь увидеть страшное. Крысиные реки уже не пугали. Даже малышек.

Кастия несла Ниру, обнимавшую холодными, "лягушачьими" ручками, прижимаясь всем тельцем и спрятав озябшие ладошки под ее волосами на шее, стараясь их согреть.

— Я тебя держу, тетя Кас, а ты — держишь меня, — с неимоверной детской доверчивостью, характерной для ее возраста, сообщила она, заглянув тете в лицо и заслоняя дорогу впереди.

— Конечно, солнышко, — согласилась девушка, легко поцеловав немного курносый носик малышки.

— Там кошка! — внезапно закричала Ками. Еще миг назад она полулежала на плече матери, а теперь так опасно выпрямилась, что Кара еле-еле ее удержала, не уронив. Девочка указывала ручкой в сторону очередной запруды на улицы, которую они только-только миновали, обойдя настолько далеко, насколько это было возможным на узких улицах.

Некоторое время назад девушки обменялись своими "пассажирками". Для уставших рук обеих было почти незаметно, но Каре так было спокойнее, ведь Нира, которую несла Кастия, весила немного меньше ее сестры.

Кастия быстро обернулась в том направлении, вздохнув с сожалением. Они старались пройти побыстрее то скопление мусора посередине улицы, чтобы не отвечать на вопросы малышек и не пугать Санни, которая и так с ужасом смотрела на все вокруг себя. Она бы сразу догадалась, что люди так долго не умеют находиться под водой, как тот человек. И тут придремавшая, но от этого не менее вездесущая Ками увидела кошку.

Наверное, несчастное четвероногое вылезло из груды палок и мусора, поэтому они его и не увидели, подумала Кастия, медленно направляясь поперек водного потока к запруде, рядом с которой было глубже, чем с края. Если бы не эта лазейка прямо вплотную к очередному забору, было бы значительно сложнее пересечь этот участок.

Нет, она ошиблась. Они старались не смотреть по сторонам и потому не заметили, что кошка приплыла сюда на какой-то доске, возможно, ее плот принесло течением из одной из боковых улочек.

Мокрая, взъерошенная, с рыжей клочкастой шерстью, но живая, не иначе, как чудом спасшаяся. Она отчаянно мяукала, оглядываясь вокруг и вцепившись когтями в свой насест. На вид, даже отчаянно мокрый, кошка была слишком худой для избалованного домашнего любимца.

— Бродячий. И по морде видно, что это — кот, — задумчиво сказала Кара за спиной Кастии, которая уже почти дошла шаткого плавучего средства, — Кас, я помогу..

Обе понимали, что как бы это тяжело им не было, но кота следовало спасти. У девочек уже и так было довольно потрясений. Рывком передвинув Ниру на правую руку, чтобы освободить левую, Кастия примерилась и ухватилась ею за неровный край расщепившегося и размокшего дерева. Доска оказалась неожиданно тяжелой и ускользала, повинуясь потоку. Кастии пришлось вцепиться в нее уже абсолютно негнущимися пальцами.

— Ну давай, кот, иди сюда, — попросила она, стараясь удержать равновесие в бурлящей вокруг воде, не уронить племянницу и раздумывая, каким образом при обоих занятых руках схватить перепуганное когтисто-зубастое существо, способное расцарапать и покусать своего спасителя, — Забирайся мне на руки, глупое создание. Я не удержу долго твой плот, — она и сама понимала, что говорит глупости, но что еще можно сделать просто не знала.

Позади нее тяжко вздохнула Кара, которая пыталась обойти торчавшую из воды какую-то корягу.

— Сейчас. Я иду, — отрывисто сообщила она, но не успела.

Кастия повела шеей, потому что перепуганная Нира обхватила ее пальчиками, прищемив до боли кожу и одновременно выгнувшись, чтобы быть как можно дальше от воды, к которой склонилась ее тетка. Ситуация была совсем безвыходной, руки не освободить, а Кара едва не угодила в яму на дороге, скрытую водой. И тут прямо перед носом девушки промелькнули тонкие поцарапанные ручки, которые схватили кота. Только, что это было бьющееся в истерике и орущее опасное существо, и сразу же стало спокойным.

Кастия бросила держать доску и обхватила Ниру обеими руками, чтобы, выпрямляясь не уронить ее и не потерять равновесие. Стоя посреди бурного потока, это было особенно опасным.

Потом она обернулась и обомлела. Также, как и Кара. Кота забрала Санни. Когда она успела отцепиться от забора и пройти поток, никто не заметил.

— Он тебя оцарапал, дочка? — слабым голосом проговорила Кара, а Кастия, покачав головой, стала выбираться из запруды, пройдя мимо ошеломленно застывшей сестры.

— Сразу — нет, — ответила девочка и, зашипев от боли, перехватила спасенного одной рукой, чтобы второй шлепнуть по одной из тонких лап, которые попытались вцепиться в нее как до этого в доску, — а вот сейчас попытался… Угомонись, кот, мы тебя спасли, — настойчиво произнесла она, приподняв кота повыше, чтобы заглянуть в его мордочку, — ты слышишь меня? Ты выживешь. Я тебе обещаю.

— Не поднимай его к лицу, — отрывисто приказала ее мать, — он же тебе расцарапает лицо. Побереги глаза, Санни! — заволновалась она, пытаясь разглядеть руки, шею и лицо дочери, куда мог достать грязными и острыми когтями горластый полуутопленник.

Рассчитывать на сознательность и благоразумие паниковавшего, едва не утонувшего, а потому испуганного буквально до смерти кота, им не приходилось. Но то, что он угомонился, было даром свыше.

Кастия слегка улыбнулась. В их семье до этого момента не было одаренных, способных общаться с животными. Судя по тому, что она видела своими глазами — кот удивительным образом успокоился и свернулся в руках малышки, она у них появилась.

Санни тоже нужно было чудо. Раз может быть что-то настолько страшное и опасное, как неуправляемая вода, значит, должно быть и абсолютно противоположное, счастливое. Девочка с детства тянулась к разным зверушкам, но это не выходило за рамки обычного отношения. А вот сегодня вышло.

Расстройство, пережитое потрясение стали испытанием для детской души и завершилось тем, что проснулась искорка. Дар общения с животными. А если учесть, что малышка родилась в доме, где много целительниц… Остров получил нового звериного лекаря. Давно таковых не было. И это — радость.

Кара наконец отмерла и пошла следом за возвращавшимися на более мелководный участок сестрой и дочерью. А Ками снова что-то углядела. Запрыгав на руках матери, которая едва удерживала ее, она издала высокий крик.

— Ками, не прыгай! Я уроню тебя, — посетовала Кара, сначала не обращая внимания, а затем, прислушалась, что говорит девочка, посмотрела вперед, и сама невзирая на усталость, была готова запрыгать от радости.

— Папа! Папа! — кричала Ками. Ей вторила Санни:

— Папа, мы здесь!

Из какой-то боковой улочки чуть выше девушек вышли два мужчины и обернулись на крики девочек. Разглядев, кто зовет, они бросились навстречу, разбрызгивая воду и временами оскальзываясь в грязной реке. Это были Сорен и Террин.