- В душе ты снова уснула, - признался Антон. - Вынужден был разбудить это тело. Ну, чтоб оно сделало все само.

- И ты все видел?

- Пойми, что можно увидеть в душе ночью? - рассердился Антон. - Тем более, тебя сзади держал. Только из шланга поливал, куда надо.

- Мамочка моя родная... - одним махом она выхлестала остатки кваса из бутылки.

Было понятно, что свою бесстыдную, никчемную жизнь девчонка считает законченной.

- Антон, - прошипел я. - Хватит фашизма! Сворачивай эту тему! Но, между нами, поведай, что было дальше. Только не вслух!

- А есть чего оглашать? - удивился он. - Я из шланга полил, она вжик-вжик - и готово. Что там мыть? Писька с ноготок, сам посуди, минутное дело.

- А потом?

- А потом я ее одел, и мы аккуратно, чтоб платье не измялось, прилегли отдохнуть. Вера попросилась на минутку, ноги ее не держали. Дальше ты знаешь.

- Да, брат, дела, - протянул я. - Не ожидал от тебя. Кто бы мог подумать, что окажешься таким наглецом. Это еще додуматься надо!

- Чего?

- На первом же свидании затащить пьяную девушку в душ для откровенной эротики.

- Да ты что?! - опешил Антон. - Она сама!

- Ага, так я и поверил. Послушай, а как же Алена? Помнится, я с ней еще долго встречался в своей жизни. Пока она замуж не вышла.

- Точно замуж вышла? - вдруг усомнился Антон.

- Ага, только за другого.

- Хорошо, что так получилось... - видимо, он уже все решил, - теперь время зря терять не буду.

- И что думаешь делать?

- А буду с Веркой встречаться, - постановил Антон. - И бегать никуда не надо, огород только перейти.

У реки дневная жара умерила свою прыть. Дышалось легко, зной притих и возле воды не ощущался.

На стрелке Дона нас поджидал замечательный пляж, практически пустой по причине буднего дня. Я уже и забыл, как это бывает - белый песочек, роща неподалеку зеленеет, водичка в реке чистая, и головы пловцов кое-где торчат. Разве такое возможно?

- Антон, а здесь купаться можно? - разувшись, шагнул в воду.

- Ну, за Старочеркасском почище будет, - убил меня он. - И песок лучше. Однако туда 'Ракетой' больше часа пилить.

Мама родная, как я мог такое забыть? А ведь вправду это было, отдых на природе, в воскресенье иногда не протолкнешься... Так, запись в расписание встреч: в Старочеркасск чуть позже сбегать обязательно!

Мягкое солнышко и двадцать восемь градусов за бортом здесь считается страшной жарой. Отправить бы этих нытиков в мое время, когда двадцать восемь - это минимум ночью, а в полдень все сорок.

Помахав рукой небольшой компании местных парней, Антон повел девчонку дальше.

- У нас всего три кастрюли жарехи, - объяснил он дальний переход. - Будем держаться отдельно, ни слова никому! Оглоеды налетят, словно чайки, глазом моргнуть не успеешь.

В воде Вера немного оттаяла. Она выиграла заплыв поперек реки - до середины и обратно, а потом вдоль берега.

- Хорошо гребешь, - признал поражение Антон. - Меня мало кто догонит.

- Это еще нога болит, учти, - она улыбалась. - А так ты меня и не увидел бы за бурунами! Скажи, я очень плохая?

- Антон, соглашайся! - воскликнул я. - Виноватая жена гораздо лучше, чем виновный муж. Поверь мне на слово.

Вера подвела разговор к волнующей ее теме, намереваясь поставить точки над 'и'. Хорошая девочка, с улыбкой и характером.

- Твои достоинства на виду, - постелив парочку газеток, Антон выложил кастрюли. - Стройная фигурка, брови необыкновенные и глаза чудные.

Девчонка зарделась.

- Отличница, умница редкая, школу с медалью закончила, - парень говорил серьезно, смакуя котлетку и оглядывая ее оценивающим взглядом. - А алкоголизм мы вылечим, ты не переживай. Я буду рядом.

Надкушенный кусок жареного сазана выпал у девчонки изо рта. Потом Вера огляделась вокруг, вытерла руки, и коршуном бросилась на него.

- Сейчас придушу! - оседлав Антона, она забарабанила кулачками по его груди. - Издеваешься?! Это было первый раз в жизни! Первый! И последний!

- Все алкоголики уверяют, что пьют последний раз, - отбиваясь, Антон ржал бешеным конем. - Но не бойся, в лечебно-трудовой профилакторий ты не пойдешь. Мы тебя подошьем.

- Чего? - она остановилась, только маленькая грудь возмущенно вздымалась.

- Французские ученые изобрели лекарство - Эспераль. Его под кожу вшивают.

- И что?

- Человек перестает пить! Я сам могу провести операцию, тут все просто: в ягодице делается маленький надрез, затем в жировую клетчатку вставляется таблетка. Разрез зашивается. Все.

- Но у меня там нет жира...

- Да? - погладив упругую попку, удивился Антон. - В самом деле. Это серьезный минус, надо работать над собой.

- Ах ты негодяй! - Вера подпрыгнула на нем, словно наездница. Антон заорал, а девчонка, всхлипнув от обиды, снова бросилась в бой. - Я тебе покажу жирную задницу! Я вот тебе сейчас...

В пылу драки бюстгальтер слетел, Антон даже сопротивляться перестал, наблюдая открывшуюся картину. И кто сказал, что миниатюрная грудь плохо? Идиоты, говорящие правильные, на их взгляд, слова. Слава богу, вблизи людей не наблюдалось.

Опустив взгляд, девчонка ойкнула. Мигом соскочила, отбежала в сторону, покраснели даже уши.

- Не смотри! - отвернувшись, она стала заправляться.

Антон хмыкнул, изучая содержимое кастрюльки с котлетами.

- Музыкант, ты завел новую ляльку? - над головой раздался насмешливый голос.

Я обернулся. Тонкие ноги, толстые губы. Дряблая кожа и четкий пивной живот. Да это же Гоша, собственной персоной! Давненько не виделись, сорок шесть лет...

Девчонка тоже обернулась на голос, и Гоша изменился в лице.

- Верка?! Надо же, как быстро растет молодежь... Прямо на глазах. Ладно, ребята, у меня еще дела, отдыхайте, - развернувшись, Гоша зашагал к роще.

- Козел, - прошипела Вера, возвращаясь к своей кастрюле.

- Приставал? - угадал Антон.

- Ага. Весной у дома подкараулил меня со своими шавками. Папку с нотами отняли.

- Какими нотами?

- Обычными. Из музыкальной школы.

- Ты занимаешься музыкой? - мне стало даже обидно за нашу с Антоном невнимательность.

- Занималась. Музыкальную школу по классу фортепиано закончила с отличием, - девчонка лукаво улыбнулась. - Не знал?

Антон много чего не знал. И я тоже. Два года у нас под боком жила готовая клавишница для оркестра, а мы не знали!

- Ноты отняли зачем? - Антон вернул ее к началу.

- Дураки потому что. Зажать пытались... Я растерялась, но тут мама выскочила, и самому наглому сразу вывернула руку. Остальным надавала по ушам. А этому Гоше - еще и по жопе. Мама в сапогах была, прилетело знатно.

- И что потом?

- Обходят меня за квартал. Если мама пообещала шею открутить - в следующий раз точно открутит. Кстати, ты у мамы на очереди.

- Меня-то за что?! - ошалел Антон.

- Мама уверена - ты всю ночь меня лапал и чпокал. Она сказала, что все признаки налицо. И на платье следы рук остались, - с отсутствующим видом Вера методично ныряла в кастрюльку. - Скажи, ты меня чпокал?

Моя другая часть осмотрелась вокруг, и буркнула:

- Не было этого.

- И я вот не помню, - сокрушенно вздохнула она. - А мама нашла отпечатки рук на попе, и сразу побежала за гинекологом. Тетя Оля мамина подружка, по соседству живет.

- И что? - заинтересовался расследованием Антон.

- А ничего. Не надейся, целка на месте.

Напихав полный рот рыбы, Антон растерянно жевал. Девчонка смотрела на него изучающим взглядом:

- Почему ты меня не чпокнул? Дура была бы рада.

- Какая радость чпокать мертвых? - удивился Антон. - Это грех.

- Ах так? - вскочила девчонка. - Пошли в воду!

- И что?

- Раз ты такой нерешительный и чурбан бесчувственный, будешь работать столбиком. Залезу тебе на плечи и буду прыгать с вышки. Я умею с пируэтом!