— Ничего хорошего.

— А конкретнее?

— Думаю, прольётся кровь. Смотря что за предательство.

— Допустим, небольшое. Кто-то решил подзаработать, вступил в сговор. Как поступить с этим человеком?

— Вопрос ведь не гипотетический? Кто-то предал секту?

— Допустим. Отвечай.

— Ты к чему-то меня подводишь, учитель. Почему бы не сказать прямо?

— Потому что я хочу научить тебя думать и видеть жизнь такой, какая она есть. У тебя слишком много опасных иллюзий. Скажи мне, добренький-мальчик, что же делать с предателем?

Я вспомнил Майки. Как он сначала отдалился, потом вызвал меня на бой, а когда проиграл, попробовал прирезать ночью. Ему это не удалось и он обратился в чудовище. Несколько рабов злости погибло. Не самых плохих представителей.

— Изгнать.

— Вот так просто? — глянула на меня женщина, — А если по вине этого человека кто-то погиб и секта понесла потери?

— Я не знаю! Могу догадаться, что правильный ответ — убить!

— Если хочешь, то называй это потерей девственности. Жизнь не состоит из хорошего и плохого. Она состоит из выборов. Иногда это хорошие выборы. А иногда приходится выбирать между одной смертью и многими смертями. Так чем же руководствоваться в этом случае?

— У меня нет ответа. Ударь ещё раз, если хочешь. От этого мудрости у меня не прибавится.

— У меня для тебя припасено кое-что похуже, чем боль, — ответила Морис и зашагала дальше.

Почему-то этот день окончательно перестал казаться хорошим.

***

До следующей цели добрались, когда солнце оказалось в зените. Проехали мимо одного крупного поселения. По словам Морис там жило под тысячу человек. Вдалеке я видел и другие поселения. Точнее небольшие и одинокие здания, что едва различались на фоне однообразного пейзажа. Так-то поселения прятались под землей, спасаясь от злобы. Да и от жары тоже.

Гнать на багги отчасти приятно. Ветер обдувал лицо, которое уже горело от солнца. Наверняка заработаю ожоги. Неприятная же часть заключалась в том, что багги трясло. Когда я вылез, то ноги дрожали, а задница болела. А ещё пыль в глаза. Трудно вздохнуть, надо постоянно щуриться. После этого опыта я стал лучше понимать, зачем Морис носит маску. Когда она села за руль, ещё и очки надела. Тоже хочу.

Расстояния между поселениями неприятно удивили. Если мы на багги столько добирались, то пешком и вовсе бы уморились. Или я бы уморился. Морис никак не показывала, что хотя бы немного устала. Стальная она какая-то. Остановились мы у одного из не особо крупных поселений. Когда наконец-то зашли внутрь, скрывшись от обжигающего солнца, я был несказанно рад и надеялся, нас встретят подобающе. А ещё покормят. Есть хотелось неимоверно.

В тот момент мысль, что люди, чтобы накормить нас, отдают свою еду, в моей голове не появилась.

История повторилась. Староста рассказал Морис, что и как у них тут. В конце пожаловался, что несколько человек убили. Кто — неизвестно. Те вышли поутру, а вечером не вернулись. Куда пропали — выяснить не удалось. Отряд, который отправился сюда, чтобы разобраться с проблемой, ничего не нашёл. Разговор закончился тем, что Морис узнала, куда именно отправились пропавшие, после чего пошла туда. Староста же остался в поселение.

— Ну, птенчик, что скажешь в этот раз? — спросила она, когда мы дошли до… чьего-то то ли огорода, то ли сада. Здесь выращивали какие-то дикие растения, даже на вид мерзкие.

— Что я должен сказать?

— Задача найти людей.

— Но как?

Анализ контекста…

— Придумай, — сказала женщина.

Я так давно не видел этих сообщений, что замер.

Решение найдено. Доступна форма поиска.

— Мне надо осмотреться, — ответил я Морис, а сам принялся слушать объяснения Хол.

— Только быстро.

Так… Форма поиска…

— Технически ничего сложного. Твоих навыков должно хватить, — обрадовала меня Хол.

— Как создать форму?

— Сначала ты должен раскрыть на полную свою чувствительность. Попробуй войти в медитативное состояние и прислушаться к ощущениям. Да, вот так вот.

Чувствительность я тренировал постоянно. С помощью неё много воспринимать можно. Как движется злоба, где её скопления, как она проявляется в людях. Да и чтобы создавать какие-то фигуры из злобы, тоже нужна чувствительность. Когда видишь то, с чем работаешь, то это значительно упрощает дело.

Войдя в нужное состояние, я открыл глаза и осмотрелся. Злоба редко когда вела себя однородно. Она как потоки воздуха, двигается хаотично. Но сейчас я видел, что эти потоки кое-где выделяются сильнее, чем в других местах. Подойдя ближе, я ровным счетом ничего не заметил.

— Первый раз я тебе помогу, — сказала Хол, — Запоминай, что будет происходить. Сначала ты собираешь энергию в источнике, а потом выбрасываешь её вокруг, как волну. Но постарайся сделать так, чтобы волна разошлась как можно дальше. На несколько секунд это усилит чувствительность, в рамках той площади, которую ты покроешь.

Звучало диковато, но я сделал то, что она сказал и… Получил результат. На несколько секунд я словно слился с энергией и ощутил… Да, ощутил, что здесь что-то произошло.

— Тут что-то было, — поделился я выводами с Морис, — Может их утащили?

— Утащили, — согласилась она. — Но куда?

— Туда? — указал я направление, которое мне казалось наиболее вероятным.

— Неплохо. Веди.

След провел нас на сотню шагов вперед. Здесь нашлась расщелина. Разломанная земля и спуск вниз. Даже я, ничего не понимая в следах, смог распознать отметки от покрышек. При желание, внизу можно проехать и остаться незамеченным для наблюдателей.

— Здесь кто-то ехал на багги?

— Возможно, — кивнула Морис. — В любом случае, они уже далеко.

— И что нам делать?

— Ничего.

— Убийства останутся…

— Безнаказанными? — хохотнула женщина, оглядывая меня, — Юный добренький зародыш мага хочет карать и мстить?

— Нет. Я имел ввиду не разгаданным. Что, если убийцы вернутся?

— Они обязательно вернутся.

— Тогда почему…?

— Что почему? — Морис присела, рассматривая следы и водя руками над землей, а потом распрямилась. — Скажи, птенчик, что ты предлагаешь? Есть два трупа. Они умерли не от старости в окружение любящих родственников, а насильственной смертью. То есть кто-то отнял их жизнь. Как нам следует поступить?

— Защитить людей.

— Каким образом?

— Выделить охрану?

— А сколько человек?

— Десяток для надежности.

— А где их взять? — Морис сняла маску и шумно вдохнула.

— В секте. Где же ещё.

— Угу. Банальный, но ожидаемый ответ. А если в секте нету? Если люди нужны в других местах?

— Тогда не знаю.

— А если мы выделим людей, но их не хватит и они умрут? Что тогда? Секта ослабнет. Людей не хватит на других направлениях. Мы станем лакомой добычей. Наши враги захотят этим воспользоваться. Что тогда, Эрик?

Я промолчал. Ответа у меня не было.

— Я всё ещё жду ответа, — Морис не собиралась прекращать разговор.

— Да понял я, понял. У каждого действия есть цена и последствия. Выдели сюда людей, на не особо нужное поселение, другое место ослабнет. Чем больше ослаблений и неудачных решений, тем выше риск, что кто-то уничтожит секту. А это много смертей. Очень много трупов, которые станут следствием необдуманного руководства.

— Так что же нам тогда делать?

— Отступить, — сказал я, с трудом выговаривая слова, — Если мы не можем найти виновников, то просто уйти.

— Как быстро ты сдаешься. А как же желание помочь всем? Защитить слабых? Что, если убийцы вернутся и ещё несколько людей погибнет? Что тогда будет?

Тогда я почувствую вину, что не помог им.

— Возвращаемся. — сказала Морис, не дождавшись ответа, — Слушай задание. Тебе надо понять, что всех спасти в мире не получится. Даже близких людей не всегда удаётся спасти. Это надо принять. Принять и смириться.

— Просто взять и смириться? Звучит не очень, — зло процедил я.

Что-то внутри меня отчаянно сопротивлялось этой мысли.