– Летать?

Джиаан кивнул:

– Только вот летать он умел, как тот булыжник.

– Может, он просто оступился и упал?

– Я видел его лицо, перед тем как он решил полетать. Он улыбался так же, как улыбался, когда впервые увидел нашу родину.

И снова Ричард горько прошептал имя третьего шима. Три шима – Реехани, Сентраши и Вази – вода, огонь и воздух – взяли еще жизни.

– В Племени Тины шимы тоже убили людей. Я надеялся, что они только здесь, где находимся мы с Кэлен, но, судя по всему, в другие места они тоже поспели.

Ричард увидел, как за спиной мастеров меча охотники Чандалена притаптывают траву, готовясь развести костер, чтобы разделить трапезу с новыми друзьями.

– Чандален! – Охотник поднял голову. – Не разводите огня!

Ричард рысцой подбежал к Чандалену и его охотникам.

– А в чем дело? – поинтересовался Чандален. – Почему ты не хочешь, чтобы мы развели костер? Поскольку мы тут застряли, то хотим приготовить поесть и разделить со всеми нашу трапезу.

– Понимаешь, – почесал бровь Ричард, – злой дух, что убил Юни, может находить людей с помощью огня или воды. Мне очень жаль, но до поры до времени вам придется жить без огня. Если вы будете разводить огонь, злые духи могут убить твой народ.

– Ты уверен?

– Эти люди, – Ричард положил руку на плечо Джиаана, – такие же сильные, как Племя Тины. По пути сюда один из них был убит злым духом из костра.

Джиаан кивком подтвердил, что так оно и было.

– Не успели мы сообразить, как он уже полыхал, как факел, – сказал Джиаан. – Он был сильным и храбрым человеком. Его нельзя было захватить врасплох, но мы не услышали от него ни звука до самой его смерти.

Чандален, огорченно поиграв желваками, оглядел простиравшиеся вокруг равнины, затем снова посмотрел на Ричарда.

– Но если у нас не будет огня, как мы будем есть? Мы должны печь лепешки из тавы и готовить пищу. Мы не можем есть сырое мясо и зерно. А женщины на огне обжигают посуду, а мужчины пользуются огнем, чтобы делать оружие. Как мы будем жить?

Ричард огорченно вздохнул.

– Не знаю, Чандален. Я совершенно уверен лишь в том, что огонь может снова привлечь злых духов. Шимов. И просто сообщаю тебе единственный известный мне способ уберечь твой народ. Полагаю, вам все же придется разводить огонь, только нужно постоянно помнить о таящейся в нем опасности. Если все будут знать об этом, то, возможно, при необходимости вы и сможете пользоваться огнем.

– И нам нельзя пить, поскольку приближаться к воде опасно?

– Увы, ответа у меня нет, Чандален. – Ричард устало провел ладонью по лицу. – Я только знаю, что вода, огонь и высота опасны. Шимы умеют с их помощью убивать людей. И чем дальше мы станем от них держаться, тем для нас лучше.

– Но, исходя из твоих слов, даже если мы все сделаем, как ты говоришь, шимы все равно будут убивать.

– У меня нет ответов, Чандален. Я пытаюсь рассказать тебе все, что мне известно, чтобы ты смог по возможности уберечь своих людей. Однако могут существовать и другие опасности, о которых я даже не знаю.

Чандален, подбоченясь, посмотрел на принадлежащие его народу равнины. Играя желваками, он размышлял о чем-то. Ричард мог только гадать о ходе мыслей охотника. Он терпеливо ждал, когда Чандален заговорит.

– Это правда, что родившийся мертвым ребенок умер из-за того, что шимы пришли в наш мир? – нарушил наконец молчание Чандален.

– Мне очень жаль, Чандален, но я считаю, что да.

Темный пронзительный взгляд охотника встретился с серыми глазами Ричарда.

– А как эти злые духи вообще оказались в нашем мире?

Ричард коснулся языком уголков губ.

– Я полагаю, что Кэлен, чтобы спасти мне жизнь, сама не зная того, невольно призвала их с помощью магии. Поскольку к ним прибегли, чтобы спасти мне жизнь, то это по моей вине они здесь.

Чандален поразмыслил над признанием Ричарда.

– Мать-Исповедница ни за что бы не помыслила зла. И ты тоже. И все же из-за вас посланцы смерти здесь?

Тон Чандалена сменился с тревожного и озабоченного на властный. В конце концов, он ведь теперь старейшина. И его ответственность за благополучие своего народа гораздо больше, чем у простого охотника.

Примерно так, как охотники Племени Тины и меченосцы бака-тау-мана, очень похожие по своему мировоззрению, чуть было не передрались между собой, отношения между Ричардом и Чандаленом в свое время тоже были весьма напряженными. К счастью, оба вовремя поняли, что у них гораздо больше общего, чем поводов для разногласий.

Ричард посмотрел на остатки туч на горизонте и светлую полосу дождя.

– Боюсь, что так. Добавлю еще, что я по небрежности не вспомнил очень ценные для Зедда сведения, когда была такая возможность. А теперь он уже уехал в поисках шимов.

Чандален снова, прежде чем заговорить, тщательно взвесил слова Ричарда.

– Вы – из Племени Тины и оба сражались, чтобы защитить нас. Мы знаем, что вы оба не хотели призвать шимов и причинить зло. – Чандален гордо выпрямился – росточком он даже не дотягивал Ричарду до плеча – и произнес: – Мы знаем, что вы с Матерью-Исповедницей оба сделаете все необходимое, чтобы поправить дело.

Ричард отлично понимал кодекс чести, долга и ответственности, по которому жил этот человек.

Хотя они с Чандаленом были представителями совершенно различных народов с очень разной культурой, Ричард рос во многих смыслах в соответствии с таким же, как у Чандалена, кодексом чести. Возможно, подумал он, не такие уж они и разные. Может, они по-разному одеваются, но у них одинаковые чаяния, стремления и желания. И опасения у них тоже одни и те же.

Не только отчим Ричарда, но и Зедд учили его многому из того, чему учило Чандалена его племя. Если ты совершил проступок, не важно, по каким причинам, то должен сам все исправить наилучшим образом.

Ты можешь испугаться, это понятно, никто и не ждет от тебя бесстрашия, но самое худшее, что ты можешь сделать, – убежать от учиненных тобою бед. Не важно, что ты оступился случайно, ты не пытался отрицать свою вину. Ты не сбежал. Ты сделал все необходимое, чтобы поправить дело.

Это из-за Ричарда шимы вырвались в этот мир. То, что сделала Кэлен, чтобы спасти ему жизнь, уже стоило другим жизней. Она тоже не дрогнет и пойдет на все, чтобы остановить шимов. Это даже не подлежит обсуждению.

– Даю тебе слово, старейшина Чандален, что не будет мне отдыха, пока Племени Тины и всем остальным угрожают шимы. Я не успокоюсь, пока не отправлю шимов в Подземный мир, где им и место. Или умру, пытаясь это сделать.

На губах Чандалена мелькнула теплая, преисполненная гордости улыбка.

– Я знал, что мне не придется напоминать тебе о данном тобой обещании всегда защищать наш народ, но мне приятно слышать из твоих уст, что ты не забыл своей клятвы.

И к удивлению Ричарда отвесил ему оплеуху.

– Силы Ричарду-С-Характером. Пусть его кипящая ярость будет направлена на наших врагов.

Ричард, потирая челюсть, повернулся и увидел, что Кэлен с Дю Шайю возвращаются.

– Для лесного проводника у тебя просто талант влипать в кучу неприятностей, – прокомментировала Кара. – Как по-твоему, после их беседы у тебя осталась хотя бы одна жена?

Ричард понимал, что Кара откровенно над ним подтрунивает в свойственной ей странной манере, пытаясь поднять ему настроение.

– Одна, я надеюсь.

– Ну а если нет, – хихикнула Кара, – то всегда останемся мы с тобой.

– Место жены уже занято, премного благодарен. – Ричард двинулся к женщинам.

Кэлен с Дю Шайю бок о бок шли по траве. Лица обеих были совершенно бесстрастными. Что ж, по крайней мере крови не видно.

– Твоя другая жена уговорила меня поговорить с тобой, – заявила Дю Шайю подошедшему Ричарду. – Тебе повезло, что у тебя есть мы обе, – добавила она.

Ричард счел за благо прикусить язык, дабы с него не сорвались неуместные комментарии.

Дю Шайю подошла к своим меченосцам – судя по всему, чтобы приказать им сесть и отдохнуть, пока она будет беседовать с Кахарином. Кэлен ткнула Ричарда пальцем под ребра, подталкивая к мешкам.