Описание снова поменялось — и не только оно. Не знаю, когда именно «Светоч» успел «откалиброваться» заново — то ли уже после того, как я забрал с тела Мстислава осколок, который мы стащили у Руевита, то раньше. Система забрала у меня бонусы предводителя, усиливавшие моих союзников, и вместо этого усилила меня самого. Видимо, кто-то наверху решил, что теперь я в первую очередь колдун-одиночка, а не ярл-полководец. Ожидаемо. И, пожалуй, даже неплохо — грядущее сражение не выиграть ни саблей, ни мастерством стратега. Только хорошо подвешенным языком — и, разумеется, Волей, способной подавить всех собравшихся в Вышеграде князьков разом.

Но это чуть позже — на большое вече соберется не одна сотня человек, и начнется оно только утром. Купцам из Червеня, Урома, Товира и других городов предстоит выбрать тех, кто сядет за стол переговоров в гриднице, а князьям… Князьям и старшим из бояр не помешает как следует выспаться. Они уже и так три дня подряд спорили, и даже их поистине безграничную жажду власти и упрямство понемногу прибила беспощадная физиология.

Я могу только догадываться, чем в итоге закончится завтрашнее вече — то ли единым решением, то ли окончательным расколом склафов… то ли и вовсе поножовщиной — но то, за чем я иду сейчас, мое по праву. И только мое.

Я толкнул дверь и, чуть пригнувшись, шагнул в келью Молчана. Узкая кровать, сундуки, кособокие полки, одно-единственное крохотное оконце и темнота. Наследие, на которое вряд ли кто-то посягнет. Я выхватил «Истинным зрением» стоявшую на столе свечу и, прищурившись, сконцентрировал на ней Волю. Через несколько мгновений шкала духа чуть просела — и на обугленном кончике фитиля заплясал огонек.

— Игни… — усмехнулся я, прислоняя к стене посох.

В последнее время такие фокусы удавались все быстрее и легче — хоть и не входили в список задокументированных Системой абилок Видящего. Похоже, я уже почти перестал зависеть от базовых игровых возможностей… И теперь мои реальные способности ограничивает лишь воображение.

Я поднял свечу чуть повыше, и принялся неторопливо осматривать наследие старого ведуна. Не то, чтобы я всерьез ожидал отыскать древние артефакты класса «божественный», но хоть что-то…Пара зелий для восстановления духа, какие-то травы, кости животных, серебряные мисочки… Книги, прочитать которые не помогло даже всезнайство игрока — темные чернила на пожелтевших за столетия страницах фолиантов упорно отказывались складываться в понятные буквы ни перед глазами, ни даже перед «Истинным зрением». Так себе улов. А что в сундуках?..

— Ты жестоко поступил с князем.

Твою ж… Йотуны бы забрали мастера, сделавшего сапоги, в которых можно так подкрадываться. Да еще и не одну пару… Или я просто слишком увлекся, разгребая Молчаново добро — Вацлав стоял у самого входа в келью, и за его спиной маячила парочка здоровяков. Все без доспехов — но мечи с поясов у всех троих никуда не делись. Не то, чтобы я всерьез испугался, но рука сама на мгновение дернулась к висящей на поясе сабле. Все-таки втихаря прирезать сильного… нет, пожалуй, даже сильнейшего конкурента ночью и без свидетелей — вполне в традициях этого мира. Что уж там — я бы и сам не погнушался подобным злодеянием, если бы считал, что оно пойдет на пользу делу.

Цель, как известно, оправдывает средства.

— Ты жестоко поступил… — повторил Вацлав, сделав шаг вперед. — Жестоко, но верно. Нельзя прощать тех, кто тебя предал.

— Я не звал тебя, князь. — Я взялся за посох. — Зачем ты пришел ко мне? Что тебе нужно?

— Я желаю говорить с тобой. — Вацлав чуть склонил голову. — С тобой одним. Прости, что потревожил — но другой возможности уже не представиться.

— Верно. Но если желаешь говорить наедине…

Я чуть шевельнул посохом, и дверь за спиной Вацлава захлопнулась, едва на заехав по лицу одному из телохранителей. Но молодой князь то ли не впечатлился, то ли умел хорошо скрывать свои чувства.

Крепкий парень — так просто не расколешь. Да и надо ли?..

Вблизи и без своей блестящей свиты он выглядел куда менее эффектно, чем в гриднице, хоть и был со мной почти одного роста. Черноволосый, худой и болезненно-бледный, с почти треугольным лицом — острый подбородок и скулы. И нос — длинный и крючковатый. Далеко не красавец… Но все это как-то сразу терялось, стоило посмотреть ему в глаза. Голубые, как лед, и такие же холодные.

Настоящий князь — и плевать, что ему еще может даже не быть семнадцати. Неудивительно, что он без труда держит в узде все полторы сотни всадников, что пришли с ним в Вышеград. И уж тем более неудивительно, что все прочие князья его откровенно побаиваются.

И дело не только в происхождении — Вацлав, как и его воинство, родом из склафов… Но Прашна слишком долго стояла на самой границе с Империей — у них даже язык чуть отличается от архаичной речи местных. Да и оружие Вацлава — огромный меч с длинной рукоятью — скорее похож на потерянную мной на Барекстаде «Звезду Сааведры», чем Вышеградские клинки. Он здесь такой же чужак, как и мы с Рагнаром. Наверное, поэтому и пришел именно ко мне.

— Ты не похож на остальных. — Вацлав чуть сдвинул брови. — Ни на бояр, ни на князей…

— Может быть, потому, что я не боярин и не князь? — усмехнулся я. — Что тебе нужно?

— Твоя помощь. — Вацлав не стал тянуть и перешел к делу. — Завтра большое собрание. У тебя много соперников… Но если я скажу свое слово за тебя — едва ли кто-то посмеет возразить нам обоим. У меня полторы сотни мечей — больше, чем у любого из князей.

— И все же куда меньше, чем у них всех вместе. — Я пожал плечами. — Сейчас не время меряться числом войска. Я не собираюсь сражаться за право называться первым среди князей.

— Пусть так. И все же многие пожелают видеть во главе войска именно тебя, — отозвался Вацлав. — Я слышал, как ты победил булгар… Ты великий человек, Антор.

— Лесть ни к чему, — проворчал я. — Но если ты так хочешь видеть меня великим князем — что попросишь взамен?

— Справедливости. — Глаза Вацлава сверкнули. — Тебе известно, что такое предательство… В ту же ночь, как умер мой отец, мой дядя Сигизмунд открыл ворота людям конунга Сивого. Те, кто был верен законному наследнику, умерли в своих постелях, не проснувшись. Только чудо помогло мне сбежать с горсткой всадников…

Ничего себе горстка. По местным меркам полторы сотни мечей — целая армия. Похоже, в Империи и Вольных Городах масштабы немного другие… И не хочется даже думать, что за ораву собрал под своими знаменами Сивый, который раскатал все западные земли «Гардарики» за неделю с небольшим.

— И ты, верно, желаешь, чтобы я помог тебе вернуть замок и земли твоего отца в обмен на помощь? — догадался я.

— У нас общий враг. — Вацлав склонил голову и коснулся подбородком золотого шитья на груди. — Этот союз нужен нам обоим… Ты поможешь мне, Антор?

Дельное предложение… И разумное. Пожалуй, еще совсем недавно я бы согласился, не раздумывая — но маховик Рагнарёка уже успел раскачаться. И в грядущей войне победит не тот, кто умеет просчитывать все на два шага вперед.

А тот, кто просчитывает на все десять.

— Нет, — усмехнулся я и потрепал Вацлава по чернявой макушке. — Я придумал кое-что получше.

Вече длилось уже часа полтора-два… но в каком-то смысле еще даже не началось. Купцы, гриди, младшие князья и бояре галдели без перерыва, наперебой предлагая кандидатуры — от вполне реалистичных до тех, которые вызвали бы смех, не будь обстановка настолько серьезной. И все же ни один из тех, чье мнение за этими столами стоило хоть чего-то, еще не высказался. Молчали даже самые голосистые — червенский князь Ярослав и купец Путята. Но судя по тому, как они переглядывались, посеянные мной зерна упали на благодатную почву.

Отлично. Теперь остается только ждать. Я отыскал глазами Вацлава и улыбнулся — одними уголками губ. Вряд ли кто-то мог разглядеть не моем лице хоть тень эмоции — но юный князь все это время буквально сверлил меня взглядом… и вряд ли жаловался на наблюдательность.