— Значит, денежки тю-тю? — уточнил я. — И из клана тебя выгнали?.. Ну и зачем ты тогда вообще… через «Окончательную» то выбирался?

Я еще раз промотал в голове не самые приятные воспоминания о Хельхейме. Нет, добровольно я бы на такое точно не согласился. И если уж Славке больше не грозил приличный «оклад» за высокоуровневого персонажа…

— Ну, я же бучу поднял. Обозвал Грома, а заодно и всех его дядек, всякими матерными словами. Это уже после того, как меня выперли. Наговорил… лишнего. — Славка криво ухмыльнулся. — В итоге Гром приехал с братками и популярно объяснил, кто я такой и почему надо поскорее забыть, что такое «Гардарика».

— Оу-у-у… — поморщился я. — Сильно?

— Ну… кости целы. И вот тогда-то меня и включило. Будет меня еще всякая гнида за шавку держать! — Славка сердито сверкнул глазами. — Так что я всеми правдами и неправдами реснулся, обнес хранилище клана — и по тапкам. А дальше знаешь.

— Знаю, — кивнул я. — Так от меня-то тебе чего нужно?

— Будешь смеяться, старый абрикос — ничего. — Славка развел руками в стороны. — Даже в друзья набиваться не буду, если сам не позовешь. Только у меня теперь с этими козлами свои счеты, и тут уж, как говорится, враги моих врагов…

— Ладно… враг. Живи пока что.

Я устало прикрыл глаза — думать на тему «а что, если меня снова разводят» уже не осталось никакого желания. В конце концов, если уж Славка все это время знал, где меня найти — давно мог бы слить.

— Отлегло, абрикосище. — Славка вымученно улыбнулся. — Я уж думал, ты меня сейчас опять резать будешь. На всякий случай.

— Были такие мысли, — буркнул я.

— Могу понять. Если хочешь, я даже с тобой не пойду… Только подгон от меня прими, ладно? — В Славкиных руках вдруг появился небольшой сверток. — Смотри, чего я из схрона у этих уродов спер. Тебе в самый раз будет.

Получен новый предмет!

Дыхание Трима

Тип: используемый

Класс: легендарный

Мин. Воля для использования: 15

Эффект: заморозка всех целей и поверхностей в радиусе 30 метров от места, указанного заклинателем. Срабатывание эффекта возможно только в непосредственной близости от заклинателя.

Если легенды не врут, великан Трим, правитель Йотунхейма, еще в незапамятные времена был убит Тором за то, что осмелился украсть молот Мйолльнир — могучее оружие сына Одина. И вот уже сотни лет никто из смертных не видел йотунов. Но в этом древнем артефакте заключена частичка мощи их повелителя. Говорят, что сам Всеотец своим колдовством заключил ледяное дыхание Трима в кусок горного хрусталя, и стоит разбить его — и наружу вырвется ветер холоднее, чем все ветра северной зимы вместе взятые. Но наследие Всеотца подчинится лишь самым могущественным волшебникам из числа смертных, а в руках обычного человека останется лишь холодной стекляшкой, куда более опасной для самого владельца, чем для его врагов.

— Ну, как тебе игрушка? — поинтересовался Славка. — Круто?

— Ну да, неплохо. — Я перебросил переливающийся синевой кристаллик с ладони на ладонь. — Холодная…

Дыхание Трима оказалось настолько ледяным, что обжигало кожу. Мощная штуковина, и, безусловно, полезная — в определенных ситуациях…

И разочаровывающая. Когда Славка достал из инвентаря свой подарок, я подумал было, что в мои руки сам собой свалился очередной осколок ключа от «Гардарики» — но увы. Всего лишь «легендарка»…

Всего лишь? И когда я успел стать таким привередливым?

— Неплохо? — фыркнул Славка. — Я вообще-то старался. Или ты думал, я тебе еще один твой «Светоч» притащил?

Видимо, выражение моего лица оказалось достаточно красноречивым, чтобы Славка понял: именно так я и подумал. Наглый самозванец, уже примеривший на себя корону и надеявшийся, что еще один ее кусочек вдруг найдется без особых усилий. Как бы не так… Впрочем — разве после того, как меня шарахнули булавой и выкинули в реку, я не заслужил хоть немного везения?

— Мда… А тебе палец в рот не клади, оказывается — по плечо оттяпаешь — не поперхнешься. — Славка картинно прикрыл лицо рукой. — Нет, абрикосище, прости, но «Светоча» я тебе не принес. Такие вещи в общем хранилище не держат, не было там ничего такого. А если бы и было — и трогать бы не стал, ты уж извини. За такое и в реале ноги переломают.

— Переломают… — согласился я. — А ты хоть знаешь, что это такое?

— Нет. И знать не хочу. — Славка помотал головой. — В такие разборки я влезать пока не готов, мне жизнь дорога. За эти штуки такая рубка идет, что все остальное на ее фоне — так, детский сад. С войнушкой я тебе по возможности помогу — побегать, там, пострелять, хмырям этим подгадить от души, но с твоей прелестью как-нибудь сам, абрикосище.

Ага… А знаешь, — усмехнулся я, — вот теперь я тебе как-то и верю.

Такой расклад выглядит куда более достоверно, чем внезапное Славкино прозрение вкупе с готовностью пойти за мной хоть в Муспельхейм. Дружба дружбой, а проблемы — врозь… Что, ж имеет право. Никто не обязан ввязываться во все это. А что до меня — я сам нашел на свою пятую точку приключения… уровня «легендарный». И даже воплотившийся в игру хитрый старец Романов не тянул меня за язык.

Разве что точно знал — такой упертый баран, как я, в принципе не может иначе.

— Найдется еще пара штуковин, на самом деле. — Славка развернулся и указал в сторону реки — куда-то вниз по течению. — У меня тут схрон недалеко. Можем прогуляться, если есть желание.

Все-таки ловушка? Нет, вряд ли — слишком уж толсто. Похоже, покидая клановую заначку «Волков», Славка вытащил все, что не было приколочено. Так почему бы и не поживиться добром вражин — раз уже оно все равно по пути.

Даже если я не собираюсь возвращаться в Вышеград. Мой враг прет с запада, подминая под себя имперских баронов и подбираясь к землям склафов. С юга наступает пустыня, с севера — холод, ледяные великаны и всякая прочая скандинавская нечисть. В сущности, мне остается только выбрать, об какую стенку героически самоубиться одиночке без армии, союзников и хотя бы мало-мальски вменяемого плана.

— Пойдем. — Я взялся за подсохшие сапоги. — Ништяки мне пригодятся.

— Вот и я так думаю. — Славка с готовностью вскочил на ноги. — Ну что, раздумал меня прогонять?

— Посмотрим на твое поведение, — усмехнулся я, поправляя ножны. — Смотря как одаришь.

— Недобрый ты стал, абрикосище. — Славка развернулся и зашагал к реке. — Корыстный. Даже рожа теперь другая.

— А с рожей-то что не так?

— Да сам погляди, — буркнул Славка через плечо. — Вроде игровая тушка, что ей будет — а все равно как черта увидал. Вот смотрю на тебя и думаю: может, на хрен эти игрушки? Пойду обратно плитку на стены класть — нервы целее будут. А то и в реале так поседею, и шрамы повылазят.

— Шрамы?..

Зеркала в лесу закономерно не наблюдалось, но было кое-что получше. Не замедляя шага, я развернул интерфейс, перешел во вкладку персонажа и, приблизив, уставился на лицо собственного аватара.

Антор изменился. В день, когда он только появился на свет, мы были почти близнецами. Точнее, тогда будущий грозный ярл и Видящий выглядел похудевшей, подкачавшейся и ощутимо более брутальной копией меня. Но теперь от сходства осталось совсем немного. Шевелюра Антора основательно отросла, исхудавшие щеки покрылись сантиметровым слоем щетины, а борода доставала чуть ли не до самых ключиц. И раньше в ней не было седых волос — а теперь она как будто подернулась инеем. Засеребрились и виски, а в уголках глаз прибавилось крохотных морщинок. Из полупрозрачного окошка интерфейса на меня смотрел мужчина лет на пять-семь старше. Упрямый, могучий и бесконечно усталый.

Я поднял руку и коснулся щеки, и Антор на картинке повторил мое движение. Пальцы нащупали рубец, проходивший от левого виска через глаз к губе. В том самом месте, куда меня ударил осколок разлетевшегося на части острия Гунгнира… Похоже, раны, оставленные волшебным оружием, в этом мире не заживают до конца.