Девушка из людского племени — с вымазанными в крови руками, с лицом бледным, как Солинари, — прислонившись к одной из колонн, сражалась с тремя гномами в черно-серебряной одежде; ножом она промахивалась часто и тогда наносила удары ногами. Но было ясно, что долго ей не продержаться.
— Хаук! Вон Кельда! Хватай ее и быстро в караулку!
Станах как можно крепче сжал меч левой рукой и кивнул тану:
— Я буду прикрывать тебя сзади, Хорнфел. Тан Хайлара уже смог убедиться в том, что Станах надежный телохранитель. Он повернулся и быстро пошел к караульному помещению.
Умерший Музыкант постоянно обследовал Пространство, в котором он оказался, и каждый раз убеждался, что в состоянии проникать дальше, чем ранее. И самое главное: он убеждался, что всякий раз расширялись границы его возможностей.
Сейчас он мог двигаться куда угодно: вперед, назад, вверх, вниз. Он мог слышать все, что слышали его товарищи в этом пространстве, и даже более того: он мог слышать мысли всех, кто его окружал.
И сейчас мага тревожило, что Лавим, Тьорл и два их спутника считали себя единственными живыми существами в том ущелье, по которому они шли, а на самом деле это было не так…
Узкое ущелье было похоже на трубу, через которую тек дым пожара. Тьорл выругался. Воздух был наполнен дымом, словно колчан хорошего охотника стрелами, дышать становилось все труднее, дым разъедал глаза, и по лицу катились слезы.
Тьорл подумал: читает ли Музыкант его мысли? И безрадостно улыбнулся: я сам могу читать мысли, вот Финн, пожалуй, ругается сейчас про себя последними словами.
Финн и Кембал ушли на развожу; видно их не было, но слышался кашель. Лавим шел сзади, он не кашлял, только чуть слышно посапывал.
Это сопение Тьорла насторожило. Он обернулся и сразу понял: кендеру без посторонней помощи до конца ущелья не добраться.
Тьорл подождал, когда Лавим подойдет, взял его за руку, усадил на землю, потом присел рядом с ним на корточки.
— Мы не можем сейчас терять время, Лавим. Разреши мне помочь тебе. Лавим отрицательно покачал головой.
— Нет, — он едва дышал, — я чувствую себя прекрасно, Тьорл, правда-правда.
Но, увы! выглядел он отнюдь не прекрасно.
Покрывавшая его лицо сажа не могла скрыть ни сероватую бледность кожи, ни усталость в глазах. Казалось, грязный тяжелый воздух шел в его легкие только для того, чтобы кендер, кашляя, выплевывал его еще более грязным.
— Лавим, пожалуйста, разреши помочь тебе. — Тьорл мягко, но крепко взял кендера за плечо. — Пожалуйста. У нас нет времени для споров. Поднимайся с земли и полезай ко мне на спину. Давай, давай! Так будет лучше. Пока. А там, глядишь, мы и выйдем на чистый воздух.
Но Лавим снова покачал головой. Кендер был упрям, его потрескавшиеся, пересохшие губы приоткрылись:
— Я могу идти, Тьорл. Я…
Что- то внезапно резануло Тьорла внутри, болезненно щелкнуло, словно удар кнута.
— Перестань спорить!
Но сейчас он не видел Лавима, хотя и глядел на него. Не видел, как тот уставился на Тьорла широко раскрытыми глазами. Перед глазами встали лица тех, кого он потерял.
Хаук и Кельда.
Его товарищи из отряда Финна.
Лер, не испугавшийся дракона и убитый им.
Упрямец Станах!
Да, и еще Маг Музыкант.
"Я иду с одними призраками!"
— Хватит! — крикнул Тьорл вслух. В горле у него пересохло. Он увидел, что Лавим испугался его крика, и тотчас добавил потише: — Хватит споров!
Тьорл схватил. кендера за плечо с такой силой, что рука побелела, испугался, что может повредить ему мышцу или даже кость; он попытался расслабиться — и не смог.
Лавим изогнулся от боли, но ничего не сказал. Потом положил свою ладонь на сжимавшую его плечо руку Тьорла, медленно покачал головой, как будто внезапно что-то понял, и улыбнулся:
— Успокойся, Тьорл. Успокойся. Я думаю, мне действительно лучше немного отдохнуть. На спине так на спине. Но нам и впрямь надо поторопиться, а то мы, боюсь, не найдем Финна и Кема.
Он устроился на спине эльфа, обнял его руками за шею, а ногами за пояс. "Надеюсь, я и вправду не очень тяжелый", — подумал он.
Он сейчас подумал, что ты, Лавим, весишь столько, сколько голодный младенец, — сказал ему маг.
— Ну, что касается голода, — тут все правильно.
Тьорл оглянулся:
— Что ты сказал, Лавим?
— Музыкант говорит, мы уже почти на месте.
Я этого не говорил. Но ты прав, осталось совсем немного. Ты можешь сказать ему, что я не потерял ни разума, ни дороги. Еще одна миля — и вы у Северных ворот.
— Еще одна миля, Тьорл. Я мог бы… Не проси его, чтобы он отпустил тебя на землю. Он верит, что, помогая тебе, он делает то, что и должен делать. Пусть помогает.
— Я действительно почувствовал себя лучше, спасибо тебе, Тьорл, — вздохнул Лавим. — Музыкант сказал, чтобы я сказал тебе: он не теряет ни разума, ни дороги.
Тьорл пожал плечами. Когда он заговорил, голос его был полон сарказма:
— Ладно, ладно, но ведь мои мысли он читать не хочет!
— Мне кажется, — сказал Лавим, — я знаю, что ты имеешь в виду. Музыкант молчал не слишком долго. Едва Лавим начал размышлять о неудобстве своего положения: словно едешь на хромом пони по горам, — как. Музыкант вновь ворвался в его мысли.
Дракон!
— Дракон! — закричал Лавим.
— Дракон? — переспросил Тьорл. — Где?
Вон там, на горе!
— Вон там, на горе! — Кендер сполз со спины Тьорла и, сжав рукоятку кинжала, закричал: Финн! Кем! Вон там, на горе, дракон!
Тьорл схватил Лавима за руку:
— Где на горе? Где, Лавим?
Лавим только пожал плечами и прищурил глаза, он не знал, что ответить Тьорлу. Он изо всех сил старался никого не раздражать, но его голова сейчас, казалось, раскалывалась на части, она была переполнена звуками голоса Музыканта, его собственными мыслями и вопросами Тьорла.
Разговаривая с каждым из них и ощущая при этом, что он просто говорит сам с собой, Лавим попытался ответить Тьорлу:
— Где? Вон там, Тьорл, на пиках… высоко… за гребнем горы… Что? Что ты говоришь, Музыкант? Хорошо! Хорошо!
Словно откуда-то издалека кендер услышал голоса Финна и Тьорла. Лавим крепко сжал руку эльфа, его сердце бешено заколотилось, дышать стало трудно.
— Он полетел убивать тана Хайлара! Этот наш приятель, ну, Станах, всегда твердил мне о тане Хорнфеле…
— Кто, Лавим? О чем это ты говоришь? Где дракон?
Лавим потряс головой, страстно желая, чтобы в ней прояснилось.
— Дракон на горе. Там, за вершинами, над Торбардином. Там маг дерро, и сейчас он идет убивать тана Хайлара. Как раз сейчас он думает об убийстве, Тьорл. И он торопится… и… и там уже идет сражение или что-то вроде того. Там Станах! И Кельда!
Ошеломленный Тьорл молчал, уставившись в одну точку. Вместо него заговорил Финн:
— Кендер, Станах и девушка уже давно мертвы.
Лавим повернулся к Тьорлу, стал его трясти.
— Тьорл, Музыкант знает, что говорит. Все, что он сказал, происходит сейчас там, в Торбардине!
У Тьорла не было и тени сомнения: все, что только что сказал маг устами кендера, правда. Эльф осмотрелся вокруг. Дракон… Война…
Он чувствовал, что Финн не верит ни единому слову Музыканта.
— Лавим, — медленно сказал эльф, — а там, внизу, под нами, сейчас тихо? Спроси Музыканта, что там происходит?
Пока ничего, но скоро начнет происходить.
Лавим помотал головой:
— Пока тихо… но скоро. Тьорл, мы должны…
— Где Станах и Кельда?
— В Торбардине. И с ними… — Лавим вскинул голову, вслушиваясь в безмолвные слова Музыканта. Его глаза расширились от изумления. — С ними Хаук. Он жив! Музыкант говорит, мы сейчас совсем близко от Северных ворот. Всего четверть мили вниз по ущелью. Тьорл, может быть, мы успеем вовремя…
Финн фыркнул:
— Ага, может быть, мы, если пойдем, то и успеем. А может быть, потеряем дорогу. Тьорл, дым сейчас такой густой, что и на ярд ничего не видно. Вполне возможно, мы просто не увидим ворота и пройдем мимо.
