Если это в принципе было возможно, Тайрезиан стал более уверенным в себе за последние двадцать лет, что Флинт знал его. Даже несмотря на короткие волосы, что было несвойственно эльфам, эльфийский лорд был красивым, с острыми, правильными чертами лица и проницательными глазами цвета осеннего неба. Тайрезиан в разговоре с Беседующим грациозно жестикулировал, и даже стоя в дверном проеме грубого жилища гнома, одетый в простую сизо-серую тунику, он сохранял властную осанку.
«Люди говорят, что появление такой редкой и опасной твари, как тайлор, является доказательством того, что ваша политика в отношении посторонних», — и здесь взгляд лорда метнулся к Флинту, а затем, полный абсурд, на полуэльфа, — «ошибочна».
Солостаран остановился и посмотрел на эльфийского лорда, на лице Беседующего наконец появилась тень эмоций. Однако этой эмоцией было изумление. «Интересный ход мыслей, лорд Тайрезиан», — сказал он. — «Расскажите мне, как вы пришли к такому выводу».
«Пожалуйста, Беседующий, поймите, я не констатирую свою собственную точку зрения, скорее точки зрения других, которых я слышал», — учтиво произнес голубоглазый эльфийский лорд.
«В самом деле», — холодно сказал Солостаран.
«Я просто знаю, что вы, как Беседующий с Солнцем, интересуетесь точками зрения на ваши поступки», — добавил Тайрезиан.
«Пожалуйста, ближе к делу». В голосе Солостарана впервые, как эта пара возникла в дверях Флинта, послышалось раздражение. Однако, до сих пор никто из вновь прибывших не поприветствовал гнома. Флинт бросил взгляд на Таниса. На лице гномьего друга было упрямое выражение, которое всегда появлялось у полуэльфа, когда поблизости оказывался кто-нибудь еще, помимо Флинта, Мирала или Лораны. Выражение лица Таниса сделало бы честь Быстроногой, подумал гном.
Флинт открыл, было, рот, чтобы вставить замечание, но Тайрезиан продолжил, проведя рукой по коротким светлым волосам. Флинт обратил внимание, что руки эльфа, показавшиеся из-под эластичной рубашки с коротким рукавом, которую он носил под туникой, были отмечены шрамами — несомненно, результат многолетнего фехтования с его компаньоном Ультеном.
«Говорят, что тайлоры предпочитают скрытые берлоги возле оживленных троп, чтобы эти твари могли охотиться на путешественников. Говорят, что даже хотя вы и продолжаете препятствовать большинству путешественников из Квалиноста», — и эльфийский лорд метнул взгляд в Флинта, — «торговля увеличила число эльфов, покидающих город и королевство с товарами».
«Лорд Тайрезиан…»— терпение Солостарана лопалось, но эльфийский лорд был слишком возбужден, чтобы вспомнить о придворном этикете.
«Говорят, Беседующий, что было неправильно, 'не по-эльфийски', установить эти… эти гномьи ванны во дворце».
Флинт фыркнул — достаточно легкая задача при простуде; Танис рассмеялся. Тайрезиан покраснел и вонзил взгляд в эту парочку.
Казалось, Солостаран борется между тем, чтобы рассмеяться или разразиться тирадой. Он поймал пристальный взгляд Флинта, чьи серо-стальные глаза мерцали. «Беседующий, Тайрезиан, не желаете по чашке эльфийского цветочного вина с пряностями?», — спросил гном и гнусавым голосом добавил, — «Мой друг здесь предложил приготовить немного для больного гнома».
Солостаран, повернувшись спиной к лорду Тайрезиану, неприлично подмигнул гному и Танису. «Я пропущу ваше любезное приглашение, мастер Огненный Горн, но благодарю вас. И мне кажется, что лорд Тайрезиан искал Танталаса».
Тайрезиан едва сдерживал свой гнев. «Беседующий, я вынужден настоятельно требовать приверженности традициям в этом вопросе».
Солостаран обернулся. «Вы 'вынуждены настоятельно требовать'?»— переспросил он.
«Ваши нынешние действия могут повлиять на будущее ваших детей, Беседующий»— холодно сказал Тайрезиан.
Солостаран выпрямился во весь рост. Его глаза горели зеленым огнем. Внезапно он показался на голову выше молодого эльфа — и слишком крепкого телосложения, чтобы быть запертым в бунгало Флинта. «Вы осмеливаетесь публично требовать от меня обсуждения подобного вопроса?»
Тайрезиан побледнел. Эльфийский лорд поспешил извиниться и торопливо поволок за собой полуэльфа. Уже когда они вдвоем скрылись за дверью, Флинт мог слышать, как Тайрезиан принялся вымещать свой гнев на Танисе. «Для тебя было бы лучше, полуэльф, если ты практиковался в той технике, которую я показал тебе вчера». Эта угроза повисла в воздухе, вслед за тем, как стихли их шаги.
Беседующий сделал жест, будто хотел последовать за ними; затем его рука упала, и он повернулся к Флинту.
«Я не завидую Танису на его сегодняшнем уроке стрельбы из лука», — тихо произнес гном, вытирая нос платком. Он сделал жест в сторону горна. «Не королевского качества пища — Танис всего лишь сносный повар — но вполне полезна для здоровья. Если не откажешься присоединиться к умирающему гному». Он болезненно закашлялся.
Флинт принял такой жалостливый вид, кутаясь и сжимая свою практически пустую кружку, что Солостаран разразился смехом.
«Умирающему, Флинт? Я так не думаю. Ты самый здоровый среди нас — и физически, и в остальном».
Оставшись с Флинтом наедине, Беседующий отбросил часть своей формальности; он вновь наполнил чаем кружку Флинта, игнорируя хриплую просьбу гнома налить 'перед смертью последнюю кружку эля', и все-таки решил порадовать себя кружкой эльфийского цветочного вина с пряностями. Отмахнувшись от попытки Флинта приготовить вино, Солостаран подогрел напиток и бросил щепотку пряностей, которые нашел в крошечном горшочке в сундуке Флинта. Сделав маленький глоток, Беседующий удобно уселся на резной сундук, в котором хранился скудный гардероб Флинта. Вот лидер всех эльфов Квалинести подает мне чай, подумал Флинт, удивляясь своей фортуне.
«У меня для тебя есть задание как для кузнеца, мастер Огненный Горн, если, конечно, пожелаешь и чувствуешь себя достаточно здоровым».
«Я достаточно здоров. И когда это я отказывался?»— ответил Флинт, хорошо зная, что может обойтись без придворного этикета, когда он наедине со своим другом. Тем не менее, недавняя демонстрация Солостараном властности напомнила ему не злоупотреблять дружбой. «Сэр».
Солостаран быстро взглянул на Флинта, затем прошелся проницательным взглядом по аккуратной койке гнома, содержащемуся в порядке горну и влажной одежде — включая изумрудно-зеленую тунику, которую Беседующий приказал сшить для гнома двадцатью годами ранее — развешенной по двум стульям. Ботинки, кожа которых начала морщиться по мере высыхания, стояли в паре метров от горна, под столом. В комнате пахло сырой шерстью.
Голос Беседующего, когда он, наконец, начал говорить, был усталым. Он сделал глоток вина. «Тебе может быть интересно, почему я терплю такую наглость некоторых своих придворных», — сказал он.
«На самом деле, я полагаю, что это не мое…»
«Как ты знаешь, Тайрезиан происходит из одного их высочайших семейств Квалиноста — Третьей Семьи. Отец Тайрезиана много лет назад оказал мне огромную услугу — на самом деле, столь огромную, что не окажись он тогда рядом, я бы сейчас мог и не быть Беседующим».
Флинту было любопытно, что это был за добрый поступок, но он решил, что если Солостаран захочет, чтобы он знал, то расскажет ему сам. Поэтому гном отхлебнул чай, подвинул ноги ближе к огню и принялся ждать.
«Тайрезиан — один из лучших лучников при дворе», — задумчиво сказал Солостаран, как будто витая в своих думах где-то далеко. Снаружи солнце опустилось ниже в вечернем небе, освещая Квалиност маслянистым светом, соответствовавшим оранжевому сиянию, исходившему от горна Флинта. Больше похоже на осень, чем на весну, подумал гном, затем вернул свое внимание к Беседующему, когда повелитель эльфов продолжил. «Боюсь, он был суров с Танисом — да, друг мой, я знаю больше о происходящем при дворе, чем показываю — но я не могу забывать, что обучение у Тайрезиана сделало Таниса почти столь же хорошим лучником, как и сам Тайрезиан».
«Я только хотел бы, чтобы лорд Тайрезиан вел себя не так… так…»— Солостаран нащупывал слово.
