— Той, кого вы не можете догнать… — Чешир изобразил жуткую улыбку и истаял в воздухе.

Некоторое время я простоял в ступоре, пытаясь переосмыслить разговор. Молчание нарушила Сидзука:

— Первый раз вижу нэко наркомана.

— Не наркоман, а альтернативно-мыслящий, — улыбнулся я.

Тяжелые думы немного отпустили. Алиса не Алиса, Чешир не Чешир, если меня здесь по голове приложат, то я не в своей постели проснусь, а на небесах. Вроде бы за свою жизнь не грешил, не привлекался. Так что надеюсь на небесах, а не в чистилище.

Дворец выглядел несколько несуразно. Большая часть выкрашена в красные или розовые цвета с белыми вставками, но некоторые участки носили на себе следы неумелой перекраски в коричневый. По архитектурному стилю напоминает нечто арабское: с множеством круглых башенок и минаретов. У парадного входа дежурило несколько картонных цукумогами средней силы, которых за что-то распекал важный бута, прямоходящий свиной е-кай. По-видимому, из родни Герцогини. Однако на данную картину мы почти не обратили внимания, уставившись на крышу: прямо над входными воротами изволил почивать натуральный дракон. Фильм припоминается мне смутно, но вроде бы вполне похож. Темно-зеленая чешуя, грозные золотистые глаза, в длину от головы до кончика хвоста около двадцати метров. Рептилия уступала в размерах озерному Биллю ака Зеленоглоту, но выглядела намного более внушительно. Грациозный изгиб шеи, длинные клыки и когти. Да и аура, с сильным огненным составляющим, подавляла. Навскидку, седмой-восьмой уровень. Я нагло совру, если скажу, что мне не захотелось сразу заиметь его себе в клан. Это ж дракон, Смауга мне в зятья! В нем чувствовалась первозданная звериная ярость и злоба. Эх, знать бы, как Королева его к себе привязала. Бакэнэко ведь тоже по своей природе кровожадные монстры… Там, глядишь, чуть подчинение доработать, усмирить его злобу немного, и будет в нашем клане новый крутой вассал. "Рассекающий небеса Ноихары".

Бармаглот лениво приподнял голову и окинул нас равнодушным взглядом.

— Мистер Бармаглот, я полагаю. Меня зовут Амакава Юто, а это моя лоли, Сидзука.

Дракон покрутил башкой, словно пес, отряхивающийся от воды, и выдал из пасти короткую струю пламени в нашу сторону. Данный жест было сложно расценить, как дружелюбное продвижение диалога, но я не унывал:

— Мистер Бармаглот, мы еще не так близко знакомы, но я восхищен вашей силой и… эффектной внешностью. Как глава шестого великого клана предлагаю вам присоединиться к Амакава. У нас есть змеиные лоли, — приобнял я Сидзуку за плечо.

Рептилия пыхнула черным дымом.

— Понимаю, такие вопросы сходу не решаются. Подумайте.

— Человечишка! Наглости тебе не занимать, — прорычал гигантский е-кай. — Если поступит приказ, я с радостью поджарю твою тушку до черной хрустящей корочки.

— Очень жаль, что конструктивного разговора не вышло…

— Вы кто такие, хрю?! Что вам надо у замка ее величества?! — взвизгнул бута.

— Сколько же из этой туши можно блюд приготовить… — с интересом взглянула мизухэби.

— Что вы себе позволяете?! Стража!

Карточные аякаси с пиками напряглись.

— Тихо! Моя лоли, извинись перед разумным е-кай.

— Ладно, раз Юто просит. Простите меня, бута-сан! — пропела девочка (кстати, изрядно подросшая после зелья увеличения).

— Так уж и быть, — немного подобрела свинья. — Что значит "бута-сан"?

— С японского "благородный боров, рожденный под сенью сакуры в год кабана", — сходу выдала Сидзука.

Аякаси немного приосанился, его пятачок задрался вверх, а четверной подбородок заколыхался:

— Какое у вас дело к Королеве?

— Мы ищем свою подругу, белую кошку, — произнес я.

— Эту безумную кошку?! — выпучил глаза бута и сразу решил. — Хорошо, я проведу вас к ее величеству.

Ворота распахнулись, и мы проследовали вперед. Довольно уютно внутри было когда-то. Также, как и внешняя отделка дворца, внутреннее убранство носило следы многочисленных ремонтных косметических изменений. Половую плитку с красными сердечками в паре залов успели заменить на коричневые землистые квадратики с рисунком, напоминающим розетку или свиной пятак. На стенах выделялись места, где ранее продолжительное время висели картины. Кровавая Королева еще не успела переделать под себя новое место обитания.

В большом зале проходило шумное пиршество. Присутствующие ели как свиньи, что и не удивительно, ведь они ими и являлись. Во главе стола восседала массивная женщина с полуседыми волосами, в пышном темном платье и накидке, с множеством бородавок на лице и острым подбородком. Довольно сильная, хотя в ее ауре были какие-то непонятки. Кроме нее еще трое имели полностью человеческий лик, но догадаться о их происхождении мог бы и обыватель. Всего же в помещении находилось десятка четыре бута. Карточные стражи исполняли роль слуг: подносили новые блюда, убирали пролитое или упавшее на пол. Свиньи вволю потешались над цукумогами.

— Амакава Юто и Сидзука из шестого великого клана Японии! — громко представил нас карточный церемониймейстер.

— Тетя! Ваше величество! К вам пришли чужаки! Говорят, пришли забрать кошку…

— Как это забрать?! — вскрикнула бывшая Герцогиня. Тьфу, что у этого вида аякаси такой визгливый и противный голос? — У нашего Багрового клинка сегодня свадьба! С моим замечательным сыном Пигсоном!

— Верно, маменька, — проговорил боров рядом с широкой рожей, где-то под два центнера весом.

— Что значит вашего клинка?! Какая еще к демонам свадьба?! — взбесился я. Кулаки так и зачесались начистить свиные рыла.

— Повесить его! — заорала правительница.

— Чужестранец! Невежа! Казнить!

Набежала карточная стража, свиньи, какие-то незнакомые звериные аякаси. Дело запахло жареным. Но вилять хвостиком и унижаться перед этой толпой что-то совсем не было желания. Я быстро прикинул возможности для побега. Окна близко, сумеем выбраться. Вот только с Бармаглотом могут возникнуть трудности.

— Багровый клинок Хогвартса! — громко огласил церемониймейстер новое действующее лицо.

— Цукумогами, я же просила не обзывать меня так! — по-японски высказала вошедшая Химари. Сердце радостно екнуло, когда я услышал ее голос. — Ноихара, понимаешь? Не Хогвартс, Но-и-ха-ра!

Судя по всему, карточный глашатай совершенно не въезжал в суть претензий, высказанных на незнакомом языке. Бакэнэко поверх камуфляжной одежды напялила какие-то нелепые доспехи, но на ней даже железная пластина смотрелась великолепно. По сравнению с нами кошка изменилась не так сильно — всего лишь расхаживала в своем промежуточном облике с хвостом и ушками. Химари поводила носом из стороны в сторону, после чего обвела зал взглядом и прикипела ко мне:

— Милорд!

Разделявшее нас расстояние, метров тридцать, бакэнэко проделала за единое мгновение. Попавшиеся ей на пути бута отскочили словно резиновые мячики. Инстинкты заставили напитать собственное тело светом. И не зря. Химари сбила меня и впечатала в колонну, так что по ней поползли трещины.

— Ты меня приду-фишь, — прохрипел я.

— Ни-уе. (простите) Вельми простите милорд. Так обрадовалась, что позабыла о правилах приличия.

Я в свою очередь крепко обнял Химари и погладил по пушистым совершенно белым волосам. Как шерсть у кошки — мягкая и приятная на ощупь. Аллергия и в Подмирье меня достала.

— Нья…

Аякаси вокруг нас замерли, будто не зная как реагировать. Карты глядели на свиней, свиньи смотрели на Королеву, Королева пялилась на нас.

— Химари, подскажи-ка мне, когда это ты успела обручиться с Пигсоном? Меня на свадьбу собиралась звать?

— Нуя-я-я-я?! (что-о-о?!) Какая свадьба, милорд?! Мне сказали, будут сегодня посвящать в рыцари королевства, но я плохо англицкий понимаю, вы же знаете. Бута-матка обещала помочь мне вернуться в наш мир. Я ведь боялась, что не смогу попасть назад и больше не увижу вас…

— Мистер Амакава, да? — подала голос Кровавая Королева. — Приглашаю вас к столу.