А если камень каким-либо образом использовался при строительстве древней крепости или лежал рядом, то необходимо ещё и археологическое заключение и разрешение Министерства культуры на его продажу.

– Потрясающе! – сказал Константин. – Я ничего этого не знал! Вот тебе и камень при дороге! Но кому и зачем это нужно? Мы покупаем камень за бешеные деньги, перевозим его на свой дачный участок, садимся на него и начинаем хохотать!

– Типичные рассуждения экономически безграмотного дикаря! Ты похож на индейского вождя, которого белые люди просят продать землю. Он курит трубку и глубокомысленно изрекает: «Не земля принадлежит человеку, а человек земле».

– А этот индеец прав! Хорошо сказал!

– Такой же экономист, как и ты. Думаю, ты мог бы заняться бизнесом вместе с ним.

– Я понимаю ценность предметов, которые могут быть уникальными свидетелями человеческой истории и культуры, но как становятся ценными камни, которыми, можно сказать, вся планета завалена, – этого я не понимаю! Нужен же спрос, нужен дефицит камней!

– Камни ещё более уникальны, в них надо разбираться, а как делается дефицит, я думаю, ты сегодня поймёшь сам.

И когда они приехали, Константин постепенно начал понимать.

Место это находилось недалеко от города и называлось «Натурдизайнстудия». Удачный рельеф местности, частично искусственного происхождения, защищал поляну в несколько сот гектаров от безвкусицы окружающей среды. Красота чувствовалась во всём. Пейзаж местности был продуман до мелочей.

«Наша архитектура начинается с заборов, – вспомнил Константин высказывание одного знакомого архитектора. – Редкий случай, здесь их нет!»

Они подъехали к огромному зданию.

– Ого! – сказал Константин. – А этому архитектору не пришлось бы краснеть, если бы он встретился с Антонио Гауди!

Константин сразу понял, что это место для богатых людей. К ним подошёл менеджер.

– Сначала экскурсия на производство! – сказал ему Антонио. – Очень краткая!

В открытом экскурсионном кабриолете они поехали в сторону производства. Каждый цех скорее походил на какую-нибудь космическую станцию, во всём угадывалось высокотехнологичное производство. С камнями гигантских размеров, передвигающимися по рельсам на специальных платформах, с камнями средних и малых размеров здесь непрерывно что-то делали. Гид постоянно давал разъяснения:

– В этом цеху каждый камень получает свой идентификационный номер, строго в соответствии с единой международной классификацией. Осуществляется этот процесс по углеродно-цифровому методу, изобретённому Павлом Злотником. Метод позволяет полностью исключить какие-либо ошибки при идентификации камней.

Лекция была в основном для Константина. Антонио был здесь не первый раз и всё это знал.

– Здесь лежат готовые камни. Вы можете сами взять в руки идентификационный пистолет и получить любую информацию об интересующем вас камне. Делается это просто!

Константин взял в руки пистолет.

– Осторожно! Это очень дорогая вещь! Наведите на любой камень и нажмите на спусковой крючок! Лазерный луч установлен только для того, чтобы вы убедились в том, что навели идентификатор на нужный камень. Сейчас на экране вашего пистолета появилась информация, поступившая с сервера через спутниковую связь: идентификационный номер, все характеристики камня, исторические и юридические справки, его классификационная и коллекционная стоимости, здесь же и код владельца. Здесь очень много информации. Вот этой мышкой вы можете передвигать по разделам…

– Я понял! – сказал Константин. – Ого! Это возраст камня! И что, любой камень?

– Если камень свободен и не изъят из природной среды, вы получите об этом информацию. Этим пистолетом вы можете пользоваться для идентификации любого камня на всей планете, за исключением камней, расположенных под водой и в пещерах. Для этого необходимо специальное оборудование…

Константин получил достаточное количество впечатлений, и они вернулись к главному выставочному центру.

Такого Константин всё-таки не ожидал увидеть!

– Ты знаешь, Антонио, а это действительно нечто стоящее! Я получаю мало с чем сравнимое удовольствие! Так увидеть красоту камня! Так её преподнести! Чтобы любой идиот понял! Фантастика!

Здесь был уже другой гид, который скорее мешал получать впечатления:

– К сожалению, эту композицию вы не сможете приобрести, она продана. Под неё уже спроектировано новое здание терминала аэропорта в Риме, и в настоящее время начато строительство…

Константин хотел сказать ему, что он и не собирается покупать, но взглянул на свои ботинки и джинсы и понял, что это и так ясно.

«Среди этой публики я выгляжу как дворняга, случайно забежавшая на выставку породистых собак», – подумал Константин.

Гид говорил о биржах и аукционах, о сотне филиалов компании, разбросанных по всему свету, о логистике, о мировой «Натурдизайн» информационной сети, о том, что владелец компании некий Павел Злотник входит в десятку самых богатых людей. Но ничего не говорил о красоте, без которой не существовало бы ни этих бирж, ни информационных систем. Правда, он отметил, что среди покупателей – Лувр и ряд других музеев. Константин вставил в его паузу:

– Большое вам спасибо! Вы нам всё очень хорошо рассказали!

И он ушёл.

– Антонио! Я хочу посмотреть на те обалденные белые камни!

На «обалденные камни» в интерьере зала также смотрела в это время одна откровенно надменная женщина. Константин заметил, что она исключает из своего восприятия людей, попадающих в поле её зрения, как нечто совершенно не заслуживающее внимания. Что, безусловно, свидетельствовало о её богатстве, независимости и потакании всем своим желаниям.

Ей не от кого было скрывать, что она алчно жаждет этих камней, но, видимо, для неё цена всего этого была неподъёмной. И алчная женщина мысленно проклинала весь мир и свою относительную нищету.

– Да, спрос на камни есть! – сказал Константин. – Вот на эти камни можно смотреть вечно, и всё будет мало!

Они пошли дальше смотреть интерьеры, в которых изобилие природных материалов преподносилось не в природном хаосе, а дополнялось чем-то высокотехнологичным и подчинялось изысканной гармонии какого-то космического разума. Изредка они обсуждали увиденное.

– А я бы приобрёл такой кабинет, – говорил Константин, – с колоннами, с бассейном, с этими деревьями, с мозаикой из морских галек и почти шоколадным камнем. Сидел бы на камне и писал что-нибудь. Только придумать бы к этому, что писать! Нужно что-нибудь соответствующее. Это труднее всего!

– Поздно! – ответил Антонио. – Это Эсхил уже написал или Софокл.

Впереди было ещё много экспозиций, по-хорошему не на один день. А ещё там был архитектурный центр, тоже, естественно, весь натуральный, в котором проектируются здания, прилегающие к каким-нибудь скалам и другим объектам природы.

– А кто создает всё это? – спросил Константин.

Но тут они встретились с Людмилой Петровной и Людвикой. И сразу куда-то пошли и по пути стали делиться впечатлениями.

– У каждого камня есть своя мелодия! – говорила Людмила Петровна. – Так он рассказывает нам свою жизнь. Мелодия не в полном смысле этого слова, наши чувства и настроения меняются, как от музыки, которую мы слышим.

– Вот этого я не замечал! – сказал Константин.

– Но вы заметили, что камни как бы создают особое настроение? Вы чувствуете привкус тех эпох, из которых пришли к нам эти камни?

– Да, так можно сказать!

– Я ощущаю свой забытый природный возраст, я не имею в виду только человеческую жизнь. То, что передают камни, в природной среде не так заметно, потому что на нас действуют и другие камни, а здесь пространство специально так структурировано, чтобы такие мелодии мы воспринимали наилучшим образом.

– А я думал, что на первом месте наше зрительное восприятие… А куда мы пришли?

– К тому самому Павлу Злотнику, он ждёт нас, – ответил Антонио.