– Простите? Я не понял.

Оми сказал это снова, более простыми словами.

– Да, господин Ябу сказал: теперь вы самурай, поэтому вы должны научиться многому, для чего мы предназначены. Как действовать в качестве помощника при сеппуке, например, даже готовиться к своей собственной сеппуке, как мы все вынуждены делать. Да, Анджин-сан, вам следует научиться пользоваться своим мечом, да?

Блэксорн не понял половины слов. Но он знал, что говорил Оми.

«По крайней мере, – с усилием поправил себя он, – я знаю, что он говорил вслух».

– Да. Верно, – важно сказал он ему, – пожалуйста, как-нибудь, выучите – извините, научите меня, может быть? Пожалуйста. Я буду польщен.

– Да, мне хотелось бы научить вас, Анджин-сан.

Волосы на затылке у Блэксорна от угрожающего голоса Оми поднялись дыбом.

«Осторожней, – поправил он себя, – не придумывай».

– Спасибо. А сейчас пойдем, может быть? Времени мало. Вы пойдете со мной? Да?

– Прекрасно, Анджин-сан. Но мы поедем. Я скоро присоединюсь к вам, – Оми пошел вверх по склону, во двор своего дома.

Блэксорн приказал слуге оседлать своего коня и неловко влез в седло с правой стороны, как это принято в Японии и в Китае.

«Не думай, что он возьмет и научит тебя пользоваться мечом», – сказал он себе, поправляя локтем руки спрятанный пистолет, его спокойная теплота придавала уверенности. Эта уверенность испарилась, когда снова появился Оми. С ним было четверо самураев на лошадях.

Все вместе они поскакали по разбитой дороге в сторону плато. По дороге им попалось несколько отрядов самураев в полной военной амуниции, вооруженных, с командирами, на концах пик развевались флажки. Когда они подъехали к гребню хребта, перед ними оказался весь мушкетный полк, отправленный из лагеря походным порядком, каждый солдат стоял у своей лошади, навьюченной оружием, багаж был сзади, впереди стояли Ябу, Нага и другие офицеры. Пошел сильный дождь.

– А что, все войска выходят? – спросил удивленный Блзксорн, осадив лошадь.

– Да.

– Вы едете на курорт с Торанага-самой, Оми-сан?

– Я не знаю.

Инстинкт самосохранения Блэксорна говорил о том, что не нужно задавать других вопросов. Но на один вопрос ответ был нужен:

– А Бунтаро-сама, – спросил он безразличным голосом, – он едет с нами завтра, Оми-сан?

– Нет. Он уже уехал. Этим утром он был на площади, когда вы уходили из Чайного Домика. Вы не видели его там?

Блэксорн не смог заметить на лице Оми никаких особых чувств.

– Нет. Не видел, извините. Он тоже поехал на курорт?

– Думаю, что да. Но я не уверен, – дождь каплями стекал с конической шляпы Оми, завязанной у него на подбородке.

– А теперь скажите, зачем вы хотели, чтобы я приехал сюда с вами?

– Показать одно место, как я сказал, – прежде чем Оми смог спросить что-нибудь еще, Блэксорн пришпорил лошадь и пустил ее вперед. Имея большие навыки в ориентировке на местности, он вспомнил точную привязку того места, где была трещина в земле.

Здесь он и спешился, сделав знак Оми подойти:

– Пожалуйста.

– Что это, а? – голос Оми стал напряженным.

– Пожалуйста, сюда, Оми-сан. Один. Оми махнул рукой, приказав удалиться телохранителям, и ринулся вперед, пока не оказался над Блэксорном:

– Нан дес ка? – спросил он, рука его заметно сжала рукоятку меча.

– На этом месте Торанага-сама… – Блэксорн не смог вспомнить слова, поэтому объяснил некоторые вещи с помощью рук, – понятно?

– Здесь вы вытащили его из земли, да? Так? Блэксорн посмотрел на него, потом специально перевел взгляд на его меч, потом опять вверх на него, опять не сказав больше ничего, и стер капли дождя с лица.

– Нан дес ка? – повторил Оми еще более раздраженно. Блэксорн все еще не отвечал. Оми внимательно посмотрел вниз на трещину, потом снова Блэксорну в лицо, тут его глаэа вспыхнули:

– Ах, со дес! Вакаримас! – Оми на мгновение задумался, потом крикнул одному из своих охранников:

– Сходи сейчас же за Мурой. Пусть приведет двадцать человек с лопатами!

Самурай ускакал. Оми послал остальных обратно в деревню, потом спешился и встал около Блэксорна.

– Да, Анджин-сан, – сказал он, – это прекрасная мысль. Хорошая идея.

– Идея? Какая идея? – невинно спросил Блэксорн. – Я только показал вам место – подумал, что вы захотите увидеть то самое место, не так ли? Я вас, извините, не понимаю.

Оми сказал:

– Торанага здесь потерял свои мечи. Они очень ценные. Он будет счастлив получить их обратно. Очень счастлив, да?

– Ох-ко! Это не моя идея, Оми-сан, – сказал Блэксорн, – это идея Оми-сана.

– Конечно. Спасибо, Анджин-сан. Вы хороший товарищ и быстро соображаете. Мне следовало самому подумать об этом. Да, вы хороший друг, а нам потребуются хорошие друзья в ближайшее время. Война начинается, хотим мы этого или нет.

– Пожалуйста, извините. Я не понял, вы слишком быстро говорите. Повторите, пожалуйста.

– Рад, что мы друзья – вы и я. Поняли?

– Хай. Вы говорите война? Война сейчас?

– Скоро. Что мы можем сделать? Ничего. Не беспокойтесь, Торанага-сама победит Ишидо и всех изменников. Это правда, понятно? Не беспокойтесь, ладно?

– Понял. Я сейчас уйду домой. Все в порядке?

– Да. Увидимся на рассвете. Еще раз благодарю вас.

Блэксорн кивнул. Но не ушел.

– Она красивая, да?

– Что?

– Кику-сан. – Ноги Блэксорна были слегка расставлены, он готовился отпрыгнуть назад, вытащить пистолет, прицелиться и стрелять. Он отчетливо помнил тот невероятный, мгновенный выпад, когда Оми отрубил голову жителю деревни так неправдоподобно давно, и был готов ко всему. Он понял, что его единственным спасением было уладить дело с Кику. Оми никогда бы не простил этого. Оми считал бы такие плохие манеры глупостью. И, устыдившись своей слабости, он запрятал бы свою столь нетипичную для японца ревность далеко в тайники сознания. Из-за того, что это было настолько чуждое и постыдное чувство, эта ревность зрела бы до тех пор, пока однажды в наименее подходящее время Оми бы не взорвался, слепо и яростно.

– Кику-сан? – спросил Оми.

– Хай, – Блэксорн заметил, что Оми окаменел. И все равно был рад, что нашел время и место.

– Она хорошенькая, да?

– Хорошенькая?

– Хай.

Дождь усилился. Тяжелые капли падали в грязь. Лошади жалко дрожали. Оба мужчины промокли, но дождь был теплым и скатывался с них.

– Да, – сказал Оми, – Кику-сан очень красивая, – и затем разразился стремительным потоком слов, которых Блэксорн не уловил.

– Достаточно слов, Оми-сан, – все ясно, – сказал Блэксорн, – поговорим позже. А сейчас не надо. Понятно?

Оми, казалось, не слышал, но потом сказал:

– Будет еще много времени, очень много времени, Анджин-сан, чтобы поговорить о ней, о вас, обо мне и о карме. Но я согласен, сейчас не время, да?

– Думаю, что я вас понял. Я вчера не знал, что Оми-сан и Кику – хорошие друзья, – сказал он, продолжая гнуть свое.

– Она не моя собственность.

– Я теперь знаю, что она и вы хорошие друзья. Сейчас…

– Сейчас хватит. Это дело закрыто. Женщина ничего не значит. Ни-че-го.

Но Блэксорн упорно стоял на своем:

– В следующий раз я…

– Этот разговор окончен! Вы не слышите? Окончен!

– Ие, ие, ей-богу!

Рука Оми потянулась к мечу, Блэксорн, сам не заметив этого, отступил на два шага назад. Но Оми не вытащил меч и Блэксорн не достал пистолет, хотя оба и приготовились к этому, но никто не хотел начинать.

– Что ты хочешь сказать, Анджин-сан?

– В следующий раз я сначала спрошу – о Кику-сан. Если Оми-сан скажет «да», тогда да. Если нет – нет! Понятно? Как друг другу – да?

Оми слегка ослабил хватку на рукоятке меча.

– Я повторяю: она не моя собственность. Спасибо, что показали мне это место, Анджин-сан. До свидания.

Оми подошел к лошади Блэксорна и подержал ее, пока тот садился.

Он взглянул на Оми. Если бы он мог потом выбраться живым, он бы прямо тут же прострелил голову этому самураю. Это было бы самым безопасным для него.