Что же может произойти с нашими старыми представлениями о человеческом? Какие ощущения мы, люди из протоплазмы и транзисторов, будем испытывать? Будут ли какие — либо интеллектуальные или эстетические ограничения в любви, сексе, работе? Что произойдет с нашим сознанием, когда изменятся наши тела? Ответы на вопросы, подобные этим, нельзя откладывать в долгий ящик: проблемы «киборга» — синтеза человека и машины — гораздо ближе, чем большинство из нас предполагает.

Человек с искусственным сердцем или искусственной аортой все еще может рассматриваться как человек. Имплантированные элементы все еще не могут изменить его человеческого самоощущения, его личности или сознания. Но как только пропорции механических компонент возрастут, что случится с его сознанием и его внутренним опытом? Если мы предположим, что именно с мозгом связано сознание человека и его умственные способности, а другие части тела не влияют на личность или на собственное «я» слишком сильно, то возможно ввести представление об освобожденном мозге, мозге без рук, без ног, без спинного мозга и других частей тела, как собственного «я», личности, воплощающей сознание. В таком случае можно соединить человеческий мозг со всем набором искусственных датчиков, рецепторов и исполнительных механизмов, т. е. с тем, что называется сплетением проводов и пластика, в одно человеческое существо.

Все это может показаться сродни средневековым спекуляциям о том, сколько ангелов могут разместиться на головке булавки. Однако первый небольшой шаг в направлении симбиоза человек — машина уже сделан, при этом он осуществлен не одним сумасшедшим ученым, а тысячами высокообразованных инженеров, математиков, биологов, хирургов, химиков, неврологов и специалистов по теории связи.

Механические «черепахи» д — ра В. Г. Уолтера — это машины, которые ведут себя так, будто обладают разумом. Эти черепашки были первыми образцами растущего поколения роботов, которые выстраиваются в непрерывную череду от Перцептрона, который мог обучаться и даже обобщать, до более современного робота, способного исследовать местность, занося в свою память «изображения» окрестностей, который может даже производить определенные операции сравнения и по крайней мере в некоторых отношениях производить «созерцательные измышления» и «фантазии». Эксперименты Росса Эшби, X. Д. Блока, Фрэнка Розенблатта и других продемонстрировали, что машины могут учиться на своих ошибках, приспосабливая свои действия, в некоторых определенных видах обучения они даже превосходят обыкновенных студентов. Как говорит Блок, профессор прикладной математики в Корнэльском университете: «Я не думаю, что существует какая — либо задача, которую вы поставили бы машине и она не смогла бы ее решить в принципе. Если ставите задачу, которую может решить человек, тогда и машина, по крайней мере теоретически, может это. Обратное тем не менее не справедливо»[150]. Очевидно, что умственные способности и творчество не являются человеческой монополией. Несмотря на некоторые задержки и трудности, создатели роботов продвигаются вперед. Недавно у них вызвал коллективный смех один из ведущих критиков роботостроения, бывший компьютерный специалист корпорации RANT) по имени Хьюберт Л. Дрейфус. Споря о том, что компьютеры никогда не смогут достичь умственных способностей человека, Дрейфус написал чересчур длинную, полную сарказма статью. Среди прочих деклараций есть замечательное утверждение, что «шахматные программы никогда не смогут играть на равных даже с любителями шахмат». Меньше чем два года спустя дипломник Массачусетского технологического института (MIT) Ричард Гринблатт написал шахматную компьютерную программу, вызвал Дрейфуса на матч и получил огромное удовольствие, наблюдая, как компьютер буквально уничтожил Дрейфуса. Это вызвало овации исследователей «компьютерного интеллекта»[151].

Есть прогресс и в совершенно другой области робототехники. Специалисты в Диснейленде создали весьма правдоподобные копии компьютерно управляемых гуманоидов, способных не только двигать руками и ногами, гримасничать, хмуриться и улыбаться, но и имитировать страх, радость и другие эмоции. Сделанные из чистого пластика, они, по словам одного репортера, «могут все, но за деньги»: гоняются за девочками, музицируют, палят из пистолетов и настолько точно воспроизводят человеческие формы поведения, что посетители обычно кричат от страха, вздрагивают и вообще реагируют так, будто они имеют дело с настоящими людьми. Цели, для которых были созданы эти роботы, кажутся тривиальными, но технология здесь использовалась высокосложная. Она в основном заимствована из космических проектов и очень быстро находит свое применение в нашей обычной жизни. По всей видимости, не существует принципиальных доводов против того, что развитие робототехники пойдет от этих тривиальных и примитивных роботов к созданию гуманоидных механизмов, способных на весьма разнообразное поведение, даже на «человеческие ошибки» и внешне случайный выбор. Роботы могут стать такими, что без методов сложного специального тестирования их будет невозможно отличить от настоящих людей. С этой точки зрения мы оказываемся перед лицом совершенно новых ощущений при решении проблемы: как определить, является ли уверенный в себе и улыбающийся гуманоид, находящийся за стойкой заказа авиабилетов, милой девушкой или это великолепно сделанный робот[152].

Вполне вероятно, конечно, что она и то, и другое.

Толчком к созданию форм человеко — машинного симбиоза могут стать изобретения в области коммуникации человека с машинами. Хорошо известно о работах по взаимодействию человека и компьютера. Но вдали от этих проблем русские и американские ученые экспериментируют с замещением или имплантацией детекторов, которые принимают сигналы от нервных окончаний ампутированных конечностей. Эти сигналы усиливаются и используются для активации искусственных конечностей, чтобы они чутко реагировали на нервную систему человека. При этом человеку не нужно «думать» о своих желаниях: даже непроизвольные импульсы будут восприняты. Соответствующий отклик машины на поступающие импульсы должен полностью соответствовать поведению замещаемой руки, ноги или глаза[153].

В повести «Военный летчик»[154] Антуан де Сент — Экзюпери, романист, поэт и пионер авиации, описал сам себя, затянутого ремнями и сидящего в истребителе во время Второй мировой войны: «Все это сложное переплетение кислородных и обогревательных трубочек, эти «говорящие» трубки, которые формируют систему, соединяющую членов экипажа. Эти маски, которые позволяют мне дышать. Я соединен с самолетом резиновыми трубками столь же необходимыми, как пуповина для младенца. Новые органы были добавлены к моим собственным, и они, казалось, были расположены между мной и моим сердцем…» Мы ушли далеко вперед от этих дней. Скоро благодаря космической биологии астронавт не просто будет затянут ремнями в своей капсуле, а станет частью ее в полном симбиотическом смысле этого слова.

Одна из целей науки — сделать космический корабль самодостаточной вселенной, в которой морские водоросли выращиваются для пищи, вода восстанавливается из естественных отходов, воздух рециркулирует для очистки его от аммиака, попадающего в атмосферу из мочи и т. д.

В этом полностью замкнутом регенерируемом мире человеческое существование становится интегральной частью идущего микроэкологического процесса круговорота посреди безграничного космоса. Теодор Гордон, автор «Будущего» и в то же время ведущий космический инженер, пишет: «Вероятно, было бы проще обеспечить поддержание жизнедеятельности в виде машин, подключенных к астронавту. Он мог бы питаться внутривенно, используя жидкий питательный раствор, компактно хранящийся в сменных емкостях под давлением. Вероятно, непосредственная обработка жидких отходов тела и преобразование их в воду могла бы выполняться искусственной «почкой» нового типа, встроенной в корабль. Вероятно, сон будет вызываться электронно… для понижения его метаболизма…»[155] И так далее. Одна за другой функции человеческого тела будут переплетаться с функциями космической станции, становясь машинозависимыми. Крайнее расширение таких работ необходимо не только для деятельности во внешнем космосе, это вполне может стать общей частью нашей ежедневной жизни здесь, на нашей родной планете. Например, подключение человеческого мозга к компьютеру, минуя другие органы тела. Вполне возможно, что биологические компоненты суперкомпьютера будущего будут основываться на человеческом мозге. Возможность усиления человеческого интеллекта (или машинного) путем связи их органически вместе открывает невероятные перспективы настолько возбуждающие, что д — р Р. М. Пэйдж, директор Военно — Морской исследовательской лаборатории в Вашингтоне, публично обсуждал вероятные возможности таких систем, в которых человеческие мысли будут считываться автоматически в запоминающее устройство компьютера, формируя основу для принятия решений[156]. Среди работников корпорации RAND был проведен опрос, когда такие возможности могут появиться. Ответы были различны — от 1990 г. до «никогда». Но средняя дата была 2020 г. — почти в пределах жизни сегодняшних школьников — подростков.