— Ну-ка пальцы позагибаем… ты захватила пятидесятую школу, ты хочешь разогнать дисциплинарный комитет, переманиваешь на свою сторону «Самураев», осталось только рабство узаконить и все. — перечисляю я, загибая пальцы: — а что Юки делает с такими плохими девочками — мы знаем. Видели.

— Но… — Иошико подбирает слова, но не находит нужных, смотрит на меня внимательно, убеждается что я шучу и соскакивает с моей парты: — ты издеваешься надо мной!

— Есть немного — соглашаюсь я: — но самую малость. А вообще — ты лучше прямо сейчас Юки найди и объяснись, а то потом неловко будет тебя изо льда выковыривать… простудишься еще…

— Ну тебя! — Иошико выскакивает в коридор и убегает. Наверное, искать Юки. А я ложусь на парту. Парта все еще теплая, что успокаивает. Думаю о том, что Иошико, конечно, права и ощущения у меня — странные. Буквально вчера я был еще «я-мы» и хоть я и не могу вспомнить в деталях каково это — быть могущественным полубогом (хотя бы, потому что человеческий мозг не в состоянии этого осознать), но это ощущение безграничных возможностей и вариантов, пусть и в усеченном виде, в той части что мое ограниченное сознание может воспроизвести — это еще осталось со мной. Я все еще знаю все, об Юки и Акире, все еще понимаю их больше, чем кого-нибудь еще. И еще я знаю, что наша Сакура — гораздо больше, чем какая-то девчонка с невероятными способностями. Гораздо, гораздо больше. Первым делом надо будет запретить Майко дразнить ее, думаю я, хотя, Юки наверняка это уже сделала.

Осознание того, что я, вернее, все мы, наш триумвират или троица — все мы выбрали эту жизнь и эту реальность… это дарит какое-то особое, теплое чувство в груди. Лежа на парте, которая все еще хранит тепло тела Иошико — я наслаждаюсь этой реальностью. Сегодня, по дороге домой — я обязательно зайду в магазинчик к Иное-сан, покормлю Поно-куна… кстати, надо будет купить еды и для облезлого серого котенка. Зайду просто так — поговорить с Иное, узнать, как у нее с личной жизнью, может быть там же будет и эта соседская девчонка с разноцветными волосами, у которой старший брат работает в павильоне игровых автоматов пачинко. Узнаю последние сплетни, куплю пару баночек с кофе и продуктов домой. Потому что дома меня будет ждать сестричка Нанасэ, у которой ко мне какой-то серьезный разговор, который она не успела вчера. Поужинаем, поговорим, а завтра — встретимся с демонами Сумераги и подумаем, что нам делать с приглашением на Осенний Бал, раз уж обвинения с нас сняты, а Инквизиция — проиграла в аппаратной борьбе Антимагии. Китано пока не нашли, но это вопрос времени, а у нас, которые я-мы — и злости на него уже нет. Просто осталось ему на свободе недолго… и справедливость неминуемо восторжествует, при этом не в виде судебного процесса и адвоката дьявола на нем. Акира оказалась довольно злопамятной и перед нашим возвращением в мир людей и привычной реальности — заложила туда неизбежность определенных событий. Так что о судьбе Китано и всех его приспешников можно уже не волноваться, а понаблюдать как все пройдет… а потом восхититься (и ужаснуться) чувству справедливости Акиры.

Что до нашего статуса — то в этой реальности все пока без изменений. «Демоны Сумераги» все еще в розыске, но исключительно в силу инерции, скорее формально, чем на самом деле. Об этом нам сказала Саша, которая на несколько секунд, что мы пропали из реальности — очень обеспокоилась и уже подготовила к выпуску весь компромат на Инквизицию и Императора, что у нее имелся.

Особенно обрадовала Хината-Хикэру-доно, которая заявила, что ей лично срать на то, что «ой, мы ошиблись, извините, давайте про все забудем» и ни имущества, ни активов двух кланов она возвращать не собирается. Все, что попало в руки Митсуи — остается в руках Митсуи, так и постановил Совет Семисот Пятидесяти Трех. Нанасэ-онээсн только убедительно попросила Митсуи остаться Советом Семисот Пятидесяти Трех — в течении как можно более длительного времени. А что до кланов, которые Хикэру-доно себе присвоила, так и бес с ними — паршивые овцы все стадо портили, никто и жалеть не будет. Также Нанасэ намекнула о том, чтобы Хикэру-доно ожидала приглашения в Лазурный Дворец в ближайшее время. И Мацумото Минору. И — мы тоже. Откуда у Нанасэ такие вот сведения и почему она так легко раскидывается приглашениями к Императору — знали пока только мы, как нас теперь называла Майко — Троица.

Я встаю, потому что к моей парте приближается Юки. Она смотрит мне в глаза и едва заметно поводит взглядом чуть в сторону и вниз. Киваю, тянусь к портфелю. Она качает головой — также едва-едва, сторонний взгляд не заметил бы этого движения. Молча выхожу вслед за ней. Юки хочет, чтобы я пошел за ней. Случилось что-то срочное, что не может подождать до конца уроков. Мы идем по коридору, и я догоняю ее иду рядом. Мы все еще понимаем друг друга с полуслова, хотя прямая связь между нами разорвана.

Она передергивает плечами и бросает на меня взгляд. Вздыхаю и закатываю глаза, да, мне тоже очень-очень странно снова быть в школе и возможно еще более странно знать Юки так хорошо, как Акиру и себя. Странно, что мы — не единое целое. Думаю, что прямо сейчас странно и Акире.

Юки понимающе кивает и ее взгляд заметно теплеет. Акира. Она сейчас совсем одна, некому ее поддержать, а ведь она — самая младшая из нас и, хотя теперь ей не грозит нервный срыв, все равно надо ее поддержать, давай зайдем к ней после школы?

Пожимаю плечами, я не против, пусть я и собирался зайти в магазинчик Тамагавы, но могу и изменить маршрут, ведь Акира важнее.

Юки улыбается и едва-едва мотает головой — нет необходимости отменять маршрут, показывает она, мы же можем вместе зайти к Тамагава, я же знаю, что ты испытываешь к Иное-сан, мы можем ее подразнить и дать тему для новых сплетен и мы оба знаем, что ты любишь с ней разговаривать, потому что она напоминает тебе одну твою знакомую из прошлой жизни. И к Поно-куну мы вместе зайдем… а вот с Нанасэ тебе лучше одному разговаривать, мы с тобой знаем, что это будет тяжелый разговор и лучше его провести наедине.

Качаю головой. Так и сделаем, Нанасэ может быть весьма территориальной, отстаивая свои интересы, хотя на вид и не скажешь.

— Народ — говорит Иошико, которая, как оказывается — стоит неподалеку: — вы реально пугаете меня. Вы за все время ни одного слова друг другу не сказали. Это страшно. Вы, что мысли читаете?

— Нет — хором говорим мы с Юки.

— И что я сейчас думаю? — спрашивает Иошико, прищурившись.

— Ты думаешь, что тебе тоже так охота — говорю я: — ты всегда так думаешь.

— А сейчас? — Иошико хмурит лоб, изображая сложный мыслительный процесс.

— Вот эти мысли я читать не собираюсь. — отвечает Юки, поддерживая игру: — как тебе не стыдно! Мы же в школе!

— А мне нравится — говорю я: — особенно про тебя и Майко.

— Да не думала я такого! — краснеет Иошико: — и в мыслях не было!

— Я в принципе понимать, что происходит перестала с момента как драконы в небе появились — говорит Читосе: — а потому любые объяснения будут сейчас только в тему.

Она выспалась, отдохнула и выглядит просто замечательно. На память от приключения в Бартаме у нее осталась капитанская фуражка с тисненным золотым шитьем с надписью «Мария Терезия» и стилизованным якорем. Фуражка сейчас лежит на журнальном столике, рядом с мощным морским биноклем и полупустой бутылкой с джином. Эдакий натюрморт «пираты морей Бартама». Не хватает только человеческого черепа, кортика и старой карты сокровищ.

Мы с Читосе сидим на диване в нашей гостиной. После пропажи Нанасэ в нашей квартире поселились Читосе и Юки, так что одиноко тут не было. Просто до того, как сестричка вернулась — Читосе чувствовала себя полноправной хозяйкой и в доме, и на кухне, а сейчас она сидит на диване и ждет ужина вместе со мной.

— Твоя сестренка уже знает, что мы поженились? — спрашивает она у меня, улучив момент: — а то неловко как-то. Мы ж теперь молодая семья и надо бы свою квартиру присмотреть. Я понимаю, что нам убежище засыпали и восстановлению не подлежит, но Акира-сан к себе приглашала, у нее квартира побольше будет.