— Нет! — задергавшись, закричал тот. — Остановитесь! Вы все испортили, а теперь еще и хотите меня прикончить?

— Я не собираюсь играть с тобой в игры, мелюзга, так что говори: где ты спрятал руну?

Глаттони неуклюже вскочил на лапки и плюнул во всех троих скверной, отводя от себя внимание. Пока те трое отряхивались от мерзкой темной жидкости, он воспользовался моментом и открыл перед собой портал, ведущий туда, где явно не было никаких тропиков и умеренной погоды: по ту сторону не было видно ничего, кроме снега, из-за чего опознать местность было невозможным.

— Нет! — выкрикнув это, глаза Винтера заполнились такой ненавистью, какой у него никогда не было ранее. — Я не позволю тебе продолжать разрушать все то, к чему я так долго шел! — Вытянув руку вперед, к ладони Винтера будто бы прицепились края портала, а его самого начало утягивать в сторону Обжоры.

— Постой! — крикнула Элли, хватаясь за другую руку Винтера. — Без меня ты не уйдешь!

— И без нас тоже! — Схватив Элли за руку, Розмари попыталась утянуть их назад, но сила магии, притягивающая их из магии портала, была несравнима с потугами Розмари остановить их. Даже приложив все свои усилия, эти трое осознали, что просто оставаться на своих двоих они долго не смогут.

— Тогда держитесь за руки покрепче, потому что нас сейчас унесет!

Подпрыгнув на месте, Винтер оторвался от земли, направив обе ноги вперед, в сторону убегающего Обжоры. Как только он это сделал, стало ясно, что потуги Элли и Розмари вовсе не имели смысла, ибо только лишь магический потенциал самого Винтера удерживал притягивающую силу портала, которую он сам же и спровоцировал.

Перед тем, как войти в портал, Глаттони обернулся на момент и увидел лишь стальные ботинки, через мгновение впялившиеся в его морду. За долю секунды до того, как Винтер оказался бы на другой стороне, он остановил время, не прекращая контакт с порталом. Поменяв себя местами с Розмари, получилось так, что он оказался сзади, и, вернув время в нормальное состояние, Винтер буквально затолкал всех в портал своим же телом.

Сразу после того, как Винтер оказался на другой стороне, портал полностью испарился, словно его там и не было вовсе, что является неестественным для такого процесса. Все дело в том, что только сила Винтера удерживала портал в таком состоянии, и, когда его влияние исчезло — исчез и портал.

И, стоит сказать, нужно обладать невероятным магическим потенциалом, чтобы вмешаться в чужое заклинание магического портала и мало того, что продлить его до нужного момента, так еще и заставить портал притянуть тебя в него же.

Нечеловеческим потенциалом.

Драконов часто путают с вивернами из-за внешнего вида, но, в отличие от драконов, виверны безбожно тупы. Их можно сопоставить как человека и животное — виверны не обладают достаточным разумом, ими правят инстинкты… а потому они и рядом не стоят с драконами. Впрочем, люди сами по себе те еще животные, раз уж на то пошло… может, с драконами это тоже работает?

Мало кто знает, что рядом с истинными драконами и вивернами затесался еще один подвид — дрейки, малые драконы. Их уровень умственного развития ничуть не уступает истинным драконам, а вот с физической формой дела обстоят более плачевно. Малые драконы все еще являются высшими существами, подобно и истинным драконам, и людям, но такие различия не могли остаться в обществе драконов незамеченными.

И вот однажды родился малый дракон, ничем не отличающейся от других. Он был умен, но слаб, и практический не имел способностей к магии. Пока он искал свое место в мире, истинные драконы оставили на нем отпечаток — отпечаток ненависти, преследующий его всю жизнь. Так продолжалось до тех пор, пока малый дракон не попал в компанию тех, кто поддержал его, а не осудил.

Однако, травля со стороны других оказалось слишком сильной, и малого дракона преследовала паранойя, из-за которой он не верил, что с ним могут нормально обращаться. Ему захотелось обрести такую же силу, как и у всех остальных. Тогда он и решил: раз ему не была дарована сила, то он просто возьмет и заберет ее собственными руками. Ну или лапами, как вам удобнее.

Его желание стать истинным драконом оказалось настолько велико, что он начал поглощать души других, убивая самыми коварными способами и оставаясь незамеченным продолжительное время. Тем не менее, «продолжительное время» — это не вечность, и в конце концов его деяния были замечены, а сам малый дракон подвергся суду, где и получил свое имя — Глаттони, что означало «обжорство».

После присвоения статуса виновного, в качестве наказания Глаттони был изгнан в мир людей. Тогда это считалось одним из самых жестоких наказаний. Некоторые из драконов говорили, что это намного хуже смерти — оказаться среди тех, кто некогда заполонил мир, в котором они раньше жили.

С драконов Глаттони перебрался на людей, как нетрудно догадаться. На протяжении тысячелетий он копил силу, которая в итоге позволила ему обрести форму, стоящую в цепочке даже выше истинного дракона — форму скверны. Глаттони несколько раз пытался тотально расширить свое влияние, но получилось у него не сразу. Последней и удачной попыткой оказалось его вторжение в город «Креста», когда он забрался в святую чашу, тем самым заразив ее скверной. Если скверна каким-то образом попадет в организм живого существа — можно считать, что его дни сочтены, а душа уйдет в «копилку» Глаттони, делая его еще сильнее.

Так продолжалось до тех пор, пока Глаттони не зазнался до такой степени, что не посчитал за угрозу Винтера и его напарников, в особенности Элли, которая и забрала его силу. И вот сейчас, когда у него ничего не осталось, а его истинное обличие оказалось раскрыто — ему только и оставалось бежать куда подальше, например, на ледник, где некогда Винтер встретился с Сином. Но помимо воспоминаний о сгинувшем Сине, здесь есть еще кое-что, или, вернее будет сказать, кое-кто: шипастый черный дракон Энви, поглощенный скверной, наблюдающий за тем, как перед ним извивается Глаттони.

— Почему ты не подчиняешься мне, Энви? Что случилось?!

Силу потерял, а высокомерие осталось.

— Скверна более не подвластна тебе. А вместе с ней и не подвластен я.

— Ты понимаешь, что они сейчас придут и убьют нас обоих, если ты мне не поможешь? Понимаешь?!

Он еще не знал, что «они» наблюдают за ними, скрываясь за покровом метели.

— Твоя зараза поглотила меня, Глаттони… — Энви выпустил еле заметное пламя из пасти. — Это все, на что я способен. Мое тело более не слушается меня.

— Ты же истинный дракон! Ты не можешь просто взять и свалиться от этого!

— Знаешь, я буду только рад, если придет Винтер и избавит меня от необходимости слушать твой треп…

Глаттони зарычал ему в ответ, ничего не говоря.

— Я был запасным планом Сина, который должен был помочь Винтеру в случае его исчезновения. А в итоге появился ты и все испортил.

— Я всегда все портил, да?! Вы всегда ставили себя выше меня!

— Заткнись, обжора. Если бы ты не ныл и не сходил с ума — уже сейчас мог бы стоять наравне с остальными драконами. А еще наш мир не оказался бы под угрозой уничтожения, не заражай ты меня.

— Да что ты можешь знать об этом? Ни ты, ни Винтер, ни я ничего не можем сделать с этим! Ты сам виноват, что поддался скверне, вот и получай!

— Ты прав… я сам виноват, что поддался скверне, и теперь получаю по заслугам за это. Если в тебе осталась хоть капля милосердия — прикончи меня.

— Ты будешь страдать до тех пор, пока не поможешь мне расправиться с Винтером!

— Достаточно! — разразился злобный голос в небе, словно гром.

Черный дракон, с пылающими красными глазами, летел прямо на Глаттони, поднимая за собой вверх целую толщу снега. Прайд. Еще один дракон-грешник, на протяжении долгого времени, наблюдающего за Винтером под обликом седого старикашки. Он был первым драконом, которого Винтер встретил в этом времени… как раз в облике человека. Судьи Тита, служившего под началом Вальтера, одного из советников Центра. Именно Прайд дал Винтеру и Элли звание паладина. И именно он лишил их этого же звания.