Прямо перед тем, как удариться об землю, Винтера и Элли остановила магическая аура, переливающаяся черным и белым — цветами сингулярности, цветами черной дыры. Такая же аура окутала их тело в тот момент, когда они раскололи кристалл сингулярности, вынуждая черную дыру явиться в их мир, протянув с неба до земли огромный луч, провоцирующий появление черной дыры. Тому событию было дано название… сияющий инцидент. Но никто, кроме этих двоих не знает, что в тот момент мир оказался поглощен черной дырой.

Буквально на мгновение зависнув в воздухе, словно единая статуя — они исчезли, не оставляя за собой ничего, будто бы их здесь никогда и не было. Все, что осталось от Путешественника во Времени и Кровавой Принцессы — белоснежная шляпа, медленно мотающаяся из стороны в сторону от порывов ветра на фоне лучей солнца, не только освещающих ее, но и затмевающих тенью, что отбрасывает дерево. В конце концов, шляпа опустилась прямо под дубом, непосредственно возле основания дерева, рядом с которым они и стояли.

Разрушив причинно-следственные связи, Винтер и Элли заставили старую реальность столкнуться с новой, появившейся от их действий. Их столкновения вызвало события, которые никакое чудо не могло остановить. Что же до самой сути последствий… слишком долго объяснять. Старого мира, в котором все живое сгинуло вместе с появлением Конца Времен, больше нет. Но и нет нового, в котором Конец Времен так и не произошел — есть что-то среднее. На тот момент, когда Винтер и Элли уничтожили кристалл сингулярности, что в итоге оказался в короне Фростлайта, подарив ей заурядное имя, время потеряло возможность идти вперед, или же поворачиваться вспять — оно просто застыло на месте, ожидая знака, который мог бы указать ей путь. А пространство… пространство перестало существовать из-за такой остановки, потому что одно без другого не имеет значения.

Да, время не может существовать без пространства, как и наоборот — пространство не может существовать без времени. Тьма тоже не может существовать без света, а свет — без тьмы. Миру всегда нужна золотая середина, то, что находится между черным и белым — серая неизвестность, затаившаяся вдалеке. И все живые и неживые существа: призраки, люди, драконы, все-все-все — все они, непременно, будут стремиться узнать, что находится там, далеко-далеко, в неизвестности, не имеющей пределов — бесконечности. Если не из любопытства, то хотя бы потому, что она ждет их.

И только лишь Путешественник во Времени с Кровавой Принцессой знают, что скрывает за собой бесконечная неизвестность мира сего — «Сингулярность», некогда получившая человеческое сознание под влияние Винтера, пользующегося его силой. Невообразимый сгусток пустоты, магической энергии, поплатившейся за то, что утоп в людских пороках и превратился в воплощение всего самого плохого, возжелав власти. То, что является всем и ничем одновременно, существуя везде и нигде — вне времени и пространства.

Неизвестно скрывает… саму пустоту во плоти.

— Слышала, что в одной из кондитерских императорской столицы пекли замечательные шоколадные тортики, но из-за какого-то там инцидента они просто взяли и закрылись… может, ты подсобишь мне с этим? Очень уж хочется попробовать.

— Ты хочешь использовать силу черной дыры только ради того, чтобы вернуться в прошлое и попробовать тортики?.. Серьезно?

— Да! А почему нет? Ты имеешь что-то против тортиков? Ты и сам наверняка вытворял что-то подобное, пока меня не было!

— Ты ведь специально косишь под дурочку, да? Чтобы поиздеваться надо мной?.. И не дави лыбу так, будто ты меня только что унизила! Она меня пугает!

— О великий Путешественник во Времени, именем бога нашего, спустись с небес на землю и подари мне возможность попробовать тортик! Ха-ха-ха!

— Ты ведь это… специально, да… я уже говорил… ох… ладно. Пусть будет так.

— Твое имя теперь не в почете, ты знаешь? Так что будь уж добр, исполни желание единственного представителя своей церкви.

— Над твоим тоже нимб теперь не вертится… да и не вертелся никогда, раз уж на то пошло. И никакой церкви у меня нет, не выдумывай!.. Но… хорошо.

— Ура! Вперед, в императорскую столицу! Ради чести и славы! И тортиков, конечно.

— И добавить-то нечего. Тогда и я возьму себя что-нибудь… там пекут бублики?

— Бублики? Конечно, их где только не пекут. С чем? С шоколадом? Если да, то какой возьмешь? Черный или белый?

«…»

Внезапно, Винтер услышал тот самый вопрос, который вгоняет его в глубочайший ступор. Он замер на месте, словно только что слепленная статуя… взгляд улетучился куда-то вдаль, вынуждая его потерять связь с реальностью. И только лишь после длительной паузы, он смог дать один-единственный ответ, который у него был:

— Серый. Я выбираю… серый. — Проговорил он потерянным голосом.

— Серый? Интересно… не можешь выбрать между черным и белым, да? — спросил у него до жути знакомый голос под боком. — Или просто не хочешь выбирать?

Не хочет или не может? Хороший вопрос. Он и сам не знает.

— А, я знаю! — перед его глазами появился силуэт девушки с пустым лицом, перекрывающий его путь, и единственное, что можно было разобрать в нем — это красно-кровавые глаза, до сих пор отдающие ярким свечением, словно луна. — Ты не желаешь что-либо выбирать… ты просто хочешь получить все и сразу, не так ли? Ясно-ясно, — силуэт девушки подошел поближе к нему, сложив руки за спиной. — Я тоже хочу все и сразу, Винтер.

— Что?.. — удивленно проговорил Винтер, возвращаясь в реальность. Силуэтом девушки перед его глазами, как нетрудно догадаться, оказалась Элли. Да и никто другой и не мог быть на этом месте. — Ты… понимаешь меня?.. — Глаза Витера округлились, он ошеломленно посмотрел на Элли перед собой. — Понимаешь, о чем я говорю?

— Очевидно, что не о шоколаде, — хихикнув себе под нос, проговорила она. — Ты всегда был странным, Винтер, хоть и стараешься это всячески скрывать. Не от мира всего, я бы сказала. Да ты и не должен быть от мира всего, а, искусственный человек?

— Элли… я… — она загнала его в угол. Винтер сжал кулаки, разозлившись на самого себя — он попросту не знает, что ответить. — Я не…

Так и не найдя ответа, он смиренно разжал кулаки, закрывая глаза и опуская голову.

— Думаешь, это ненормально — желать всего и сразу? — Элли взяла его за руку, вынуждая обратить на себя внимания. — Ненормально желать не выбирать между добром и злом, пытаясь найти что-то среднее? Или же вовсе найти то, что находится за гранью? — за одной рукой последовала и вторая. — Ну, тогда я тоже ненормальная. Не то чтобы я это когда-нибудь скрывала… — вздыхая и отводя в сторону взгляд, добавила она.

— Элли… Элеонора… — прервал ее Винтер, переводя внимания на себя. — Спасибо тебе… я и мечтать не мог о том, что… — Не давая ему договорить, Элли не выдержала и крепко-крепко обняла его, обхватив Винтера обеими руками вокруг спины и прижимая к себе.

— Я же просила тебя… просила не называть меня так, Тупица из Неизвестности. А ты все не слушаешь и не слушаешь… — упираясь носом в его шею и широко улыбаясь, говорила она. — Принцесса Элеонора умерла много лет назад, оказавшись пораженной проклятием… но королева Элли все еще здесь, перед тобой. Это ведь ты стал причиной ее появления, не забыл?

Винтер еле заметно покивал в ответ.

— Ты подарил мне имя, а вместе с именем и смысл жизни… я оказалась влюблена в тебя с самого начала, сама того не понимая. И моя любовь к тебе… твоя любовь ко мне… привела нас сюда — к финалу. Даже потерявшись во времени… мы остались верны друг другу, несмотря ни на что. Осознание этого… делает меня счастливой.

Элли сделала несколько шагов назад, на этот раз не убирая руки за спину.

— Ты поняла меня, приняла таким, какой я есть… — неуверенно продолжил Винтер. — Ты поняла, что тот вопрос имеет для меня совершенно иное значение… это…

— Тебе не нужно объяснять мне, Винтер, потому что я такая же, как и ты, — прервала она его. — Между черным и белым… затаилось серое, мне это известно. «Но это лишь вершина айсберга…» — Элли протянула ему руку, приманивая к себе. — Поможешь мне найти то, что лежит за пределами черного и белого? Тебя и самого мучает этот вопрос, разве нет?