Каково же мнение сегодняшних газет о последствиях этого поражения министерства?

«Morning Chronicle» (орган пилитов) и «Morning Advertiser» (орган радикалов) считают отставку министерства несомненной. «Times» держится того же мнения, считая, что министры подадут в отставку, хотя и сомневается, сможет ли оппозиция так же легко образовать новое правительство, как она свалила старое. «Daily News» (орган манчестерцев) допускает возможность реорганизации павшего министерства в союзе с лордом Пальмерстоном. «Morning Post» (орган Пальмерстона) считает эту реорганизацию чем-то само собой разумеющимся. Наконец, «Morning Herald» (Дерби — Дизраэли) заявляет, что если министры подадут сегодня в отставку, королева {Виктория. Ред.} вынуждена будет завтра снова их призвать.

Несомненно одно: министры потерпели поражение в результате фритредерской резолюции, предусматривавшей расширение прямого обложения. Во всяком случае они могут утешаться тем, что если они сумели успешно отразить первый парламентский натиск ценой отказа от своих собственных принципов, то оппозиция победила их во втором сражении лишь благодаря тому, что отказалась от своих.

Таким образом, в этих дебатах полностью подтвердилось то, что я уже раньше говорил о положении парламентских партий. Объединенная оппозиция имеет по сравнению с компактной массой 286 тори большинство лишь в 19 голосов. Стоит ей образовать новое правительство, как оно будет опрокинуто при первом же удобном случае. Если же правительство, образованное оппозицией, распустит палату общин, новые выборы, которые будут происходить при прежних условиях, приведут к тем же результатам, т. е. в новой палате общин, когда возобновится старая игра, различные партии по-прежнему парализуют друг друга, и политика Англии снова окажется в cercle vicieux {порочном кругу. Ред.}.

Поэтому я утверждаю, что остается в силе старая дилемма: либо дальнейшее существование торийского правительства, либо парламентская реформа.

Написано К. Марксом 17 декабря 1852 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3659, 7января 1853 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Подпись: Карл Маркс

Лондон, вторник, 11 января 1853 г.

«Мы подошли теперь к началу политического тысячелетнего царства[315], во время которого исчезнет с лица земли дух партийных раздоров, и лишь талант, опыт, трудолюбие и патриотизм станут единственными качествами, дающими право на занятие должностей. Мы имеем теперь министерство, которое, как нам кажется, пользуется одобрением и поддержкой людей всех направлений. Его принципы пользуются всеобщим сочувствием и поддержкой».

Такими словами «Times» в первом порыве своего энтузиазма возвестил о правительстве Абердина. По его тону можно вообразить, будто Англия отныне будет осчастливлена лицезрением министерства, состоящего исключительно из новых, молодых, многообещающих личностей. Поэтому мир будет, без сомнения, немало удивлен, когда он узнает, что начать новую эру в истории Великобритании призваны почти совсем обессилевшие, дряхлые восьмидесятилетние старцы. Абердину — под восемьдесят; Ленсдаун стоит уже одной ногой в могиле; Пальмерстон и Рассел почти приблизились к такому же состоянию; Грехом — бюрократ, служивший с конца прошлого столетия почти при всех правительствах; другие члены кабинета уже дважды умирали от старости и истощения и лишь искусственно возвращены к жизни. Одним словом, десяток столетних стариков — вот тот материал, из которого публицист газеты «Times» обрадовал, — по-видимому, путем простого сложения — новое «тысячелетнее царство».

Нам обещают, что в этом «тысячелетнем царстве» должны исчезнуть всякие партийные раздоры, более того — даже и самые партии. Что этим хочет сказать «Times»? Должны ли с этого часа перестать существовать все партии но той лишь причине, что определенные аристократические круги, которые до сих пор пользовались привилегией придавать себе видимость национальных или парламентских партий, убедились теперь, что продолжать разыгрывать этот фарс дальше уже нельзя, а также потому, что эти аристократические клики в силу этого убеждения и в результате жестоких уроков, полученных ими в последнее время, решили оставить свои мелкие распри и объединиться в одну компактную массу для защиты своих общих привилегий? И не служит ли самый факт образования подобной «коалиции» вернейшим признаком того, что наступило время, когда действительно растущие, но все еще частично лишенные представительства основные классы современного общества — промышленная буржуазия и рабочий класс — готовятся отстоять свое право быть единственными политическими партиями нации?

Во время правления лорда Дерби тори раз и навсегда отказались от своих старых протекционистских доктрин и провозгласили себя сторонниками свободы торговли. Когда граф Дерби объявлял об отставке своего кабинета, он сказал:

«Милорды, я вспоминаю, — да и вам, милорды, наверное, это памятно, — как благородный граф» (Абердин) «неоднократно заявлял в этой палате, что, кроме вопроса о свободе торговли, ему не известно ни одного вопроса, в котором у него были бы какие-либо расхождения с теперешним правительством».

Лорд Абердин, подтверждая это мнение, пошел еще дальше, заметив, что «он готов объединиться с благородным графом» (Дерби) «для сопротивления посягательствам демократии, но он затрудняется указать, где эта демократия существует». По признанию обеих сторон, между пилитами и тори не существует более никаких разногласий. Но и это еще не все. По поводу внешней политики граф Абердин замечает:

«На протяжении тридцати лет принципы внешней политики нашей страны были неизменны, хотя и имелись известные расхождения в их применении».

Из этого следует, что вся борьба между Абердином и Пальмерстоном, продолжавшаяся с 1830 до 1850 г., борьба, в которой первый добивался союза с северными державами, а последний отстаивал «entente cordiale» {«сердечное согласие». Ред.} с Францией, один был за Луи-Филиппа, а другой — против, один выступал против вмешательства, а другой — за него; словом, все их распри и споры, даже их недавнее общее возмущение «позорным» ведением иностранных дел лордом Малмсбери — все это признано простым обманом. Да и вообще, найдется ли в политической жизни Англии что-либо подвергавшееся более радикальным изменениям, чем ее внешняя политика? До 1830 г. союз с северными державами; с 1830 г. союз с Францией (четверной союз)[316], с 1848 г. полная изоляция Англии от всего континента.

После того как сначала лорд Дерби заверил нас, что нет никаких разногласий между тори и пилитами, граф Абердин заверяет нас вслед за тем, что разногласий нет точно так же и между пилитами и вигами, консерваторами и либералами. По его мнению:

«Страна устала от этих бессмысленных различий, которые не оказывают также действительного влияния на поведение или принципы государственных деятелей. Никакое другое правительство, кроме консервативного, немыслимо, — и равным образом столь же правильно и то, что немыслимо никакое другое правительство, кроме либерального».

«Эти термины имеют не очень определенный смысл. Стране надоели эти бессмысленные различия».

Итак, три аристократические фракции — тори, пилиты и виги — согласны в том, что они действительно ничем не отличаются друг от друга. Кроме того, есть еще один пункт, в котором они сходятся. Дизраэли заявил, что он намерен проводить принцип свободы торговли. Лорд Абердин говорит:

«Великая цель теперешних министров королевы и главная особенность их правления должна состоять в сохранении и разумном расширении свободной торговли. Это та миссия, которая в особенности на них возложена».