«Что касается численности контингентов, которые нужно утвердить для армии, флота и артиллерии, то она будет не выше той, которая была утверждена перед рождественскими каникулами. Что касается размеров различных расходных статей бюджета, то по сравнению с бюджетом прошлого года они будут значительно увеличены… Будет внесен билль, по которому канадские законодательные органы получат право распоряжаться резервным церковным фондом в Канаде… Министр торговли возбудит вопрос о внесении билля о лоцманском деле… Ограничения в правах подданных ее величества иудейского вероисповедания будут отменены… Будут внесены предложения, касающиеся образования. Я еще не могу сказать, насколько широким будет тот проект, который мне предстоит предложить в этой области от имени правительства ее величества. Он будет включать мероприятия, касающиеся обучения бедных классов, и предложения относительно Оксфордского и Кембриджского университетов… Ссылка в Австралию будет прекращена… Внесен будет законопроект относительно системы более легких наказаний за преступления… Немедленно после пасхальных каникул или при первой возможности после них канцлер казначейства внесет финансовый проект на текущий год… В ближайшие дни лорд-канцлер изложит мероприятия, которые он намерен предложить для улучшения законов… Главный секретарь по делам Ирландии намерен через несколько дней внести предложение о назначении специального комитета, который должен заняться законопроектом о лендлордах и арендаторах в Ирландии… Министры приложат все усилия к тому, чтобы возобновить для этого года подоходный налог без каких-либо обсуждений или дискуссий».

Относительно парламентской реформы лорд Джон Рассел заявляет, что она, быть может, станет предметом обсуждения на ближайшей сессии. Это значит, что в настоящее время не будет никакого билля о реформе. Мало того, Джонни изо всех сил старался опровергнуть предположение, будто он когда-либо обещал внести более либеральный проект реформы представительной системы, чем билль, внесенный им во время последней сессии[350]. Он даже возмущался тем, что ему приписывают подобного рода обещания. Он никогда ничего подобного не говорил и не думал. Он не может даже обещать, что билль, который он наморен внести во время ближайшей сессии, будет столь же всесторонним, каким был билль 1852 года. В отношении же подкупов и коррупции он сказал:

«Я считаю, что лучше подождать с высказыванием своего мнения о том, необходимы ли дальнейшие мероприятия для прекращения подкупов и коррупции. Я хочу этим только сказать, что это — один из наиважнейших вопросов».

Невозможно передать, с каким холодным равнодушием и удивлением была встречена палатой общин эта речь Джона Предельной точки[351]. Трудно сказать, что преобладало: недоумение среди его друзей или веселье среди врагов. Но все, кажется, усмотрели в этой речи полное опровержение учения Лукреция о том, что «nil de nihilo tit» {«из ничего ничто не возникает» (Лукреций. «О природе вещей»). Ред.}. Лорд Джон, по крайней мере, сделал из ничего кое-что, а именно сухую, длинную и весьма скучную речь.

Предполагалось, что кабинет министров связал свое существование с двумя вопросами: о новых размерах подоходного налога и о новом билле о реформе. Итак, что касается подоходного налога, то предложено оставить его в теперешнем виде еще на один год. Что же касается билля о реформе, даже в пределах, намеченных вигами, то объявлено, что министры намерены провести его лишь при том условии, если они останутся на своих постах еще целый год. В общем воспроизведена программа последнего министерства Рассела, за вычетом билля о реформе. Даже обсуждение проекта бюджета переносится на время после пасхальных каникул, так что министры при всех обстоятельствах смогут получить свое жалованье за четверть года.

Предложения о частичных реформах почти все заимствованы из программы г-на Дизраэли. Таковы, например, улучшение законов, отмена ссылки в Австралию, билль о лоцманском деле, создание комиссии по вопросу о правах арендаторов и т. д. Единственными собственными пунктами нынешнего министерства являются предполагаемая реформа образования, которая, как заверяет нас сам лорд Джои, будет не крупнее его самого, и отмена правовых ограничений для барона Лайонела Ротшильда. Сомнительно, доставит ли английскому народу большое удовлетворение распространение избирательного права на еврейского ростовщика, который, как известно, был одним из соучастников государственного переворота, произведенного Бонапартом.

Такое наглое поведение министерства, составленного из представителей двух партий, которые на последних общих выборах потерпели полное поражение, трудно объяснить иначе, как тем обстоятельством, что всякий новый билль о реформе потребует роспуска теперешней палаты общин, а со большинство цепляется за свои, столь дорогой ценой купленные депутатские места, добытые лишь ничтожным перевесом голосов.

Нет ничего более восхитительного, чем тот способ, с помощью которого «Times» пытается утешить своих читателей:

«Ближайшая сессия — это срок, гораздо менее неопределенный, чем завтра, ибо завтра зависит не только от воли, но и от жизни виновника проволочек. А ближайшая сессия непременно наступит, если только не погибнет мир. Итак, отложим всю парламентскую реформу до ближайшей сессии и оставим министерство в покое на один год!»

Я, со своей стороны, считаю в высшей степени благоприятным обстоятельством для народа, что билль о реформе не будет октроирован министрами при теперешнем апатичном состоянии общественного мнения и «под холодной сенью аристократического коалиционного кабинета». Не следует забывать, что лорд Абердин был членом того торийского кабинета, который в 1830 г. отказывался согласиться на какой бы то ни было шаг в пользу реформы. Национальные реформы должны быть завоеваны посредством национальной агитации, а не дарованы милостью милорда Абердина.

В заключение я хочу еще упомянуть, что на специальном заседании главного комитета Национальной ассоциации покровительства британской промышленности и капитала[352], происходившем в последний понедельник под председательством герцога Ричмонда в доме Компании Южных морей, это общество приняло мудрое решение о своем роспуске.

Написано К. Марксом 11 февраля 1853 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3701, 25 февраля 1853 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Подпись: Карл Маркс

Лондон, вторник, 22 февраля 1853 г. Телеграф сообщает следующие новости из Штульвейсенбурга {Венгерское название: Секешфехервар. Ред.}:

«18 сего месяца в 1 час дня на гулявшего вдоль венской крепостной стены австрийского императора Франца-Иосифа стремительно напал венгерский портной-подмастерье, по имени Ласло Либени, бывший гусар из Вены, и нанес ему удар кинжалом. Удар был парирован адъютантом, графом О'Донноллем. Франц-Иосиф ранен ниже затылка. Венгр, которому 21 год, был повержен на землю ударом сабли адъютанта и немедленно арестован».

По другим версиям орудием нападения служило ружье.

В Венгрии только что раскрыт очень широкий заговор с целью свержения австрийского господства.

«Wiener Zeitung» публикует несколько приговоров военного суда по делу 39 лиц, которые обвинялись главным образом в том, что они состояли в заговоре с Кошутом и Рущаком из Гамбурга.

Немедленно после подавления революционного восстания в Милане Радецкий издал приказы о прекращении всякого сообщения с Пьемонтом и Швейцарией. До вас, вероятно, еще до получения этого письма дойдет та скудная информация, которой удалось просочиться из Италии в Англию. Я хочу обратить ваше внимание на одну характерную черту миланских событий.