— Я добавил немного корицы и мяты для более пряного вкуса, — ставя на столик чашки на блюдцах, Ктуул раскурил одну из принесённых королём сигарет, а вторую передал Никлосу. — Ты выглядишь расстроенным, хотя я ожидал, что после успешного призвания буремесяца, ты будешь счастлив. Что пошло не так?

Ник мрачно глянул на вечного и отбросил подушку в сторону. Он затянулся сладковато-горькой сигаретой и подтянул поближе чашку с дымящимся кофе. Мысли путались, витая в голове как скрученные дымчатые кольца, поднимавшиеся к потолку.

— Ты и сам знаешь ответ, — медленно выговорил он, пристально наблюдая за реакцией Ктуула. Скажет или промолчит? Ник и сам не знал, насколько доверяет старому богу. Какие-то вещи он совершенно не скрывал от него, другие придерживал, опасаясь, что Ктуул возымеет над ним слишком большую власть. Сейчас он осознал, что его откровенность действительно может сыграть с ним злую шутку, учитывая, как не торопится с ответом бог.

Тот же, невозмутимо размешивая в чашке сахар, в зубах держа сигарету и от этого щурясь на один глаз, ответил так:

— Если она доставляет тебе такие муки, зачем ты их терпишь? Отпусти девушку или доверши начатое.

— Ты смеёшься надо мной? — с тупым раздражением от бесконечных повторений одного и того же диалога, ответил Ник. — Я сам загнал нас в тупик и из него нет выхода! Убей я Артана — и она навсегда ускользнёт от меня, а вместе с ней и нориус. А оставить всё как есть — значит и дальше мучиться из-за проклятого слияния!

Отпив из чашечки и с каким-то садистским наслаждением наблюдая за страданиями Ника, Ктуул поставил её обратно на блюдце и затушил и так почти погасшую сигарету. Откинувшись на мягкую обивку кресла, он сложил руки на животе и задумчиво поднял голову кверху, отвечая, как бы вскользь:

— Ты сильнее заключённой Сделки. Есть как минимум несколько выходов из этой дурной ситуации. Напряги свой разум и найди их. Я не буду подсказывать, чтобы ты не решил, что я, коварно используя тебя в своих целях, в чём ты постоянно меня подозреваешь.

— Убить, не нарушив Сделку?

— Мысли шире. Эта задачка тебе по плечу, учитывая, как долго мы с тобой занимаемся. Твоя сила — воистину безгранична. И только ты сам её держишь на привязи.

Ник ещё раз тяжело вздохнул, поднимаясь с места и обходя комнату по кругу, зная, что вечный не сводит с него глаз. Ему хотелось говорить о другом. Почему Ктуул не упомянул, что Селеста была здесь? О чём они говорили? Чем всё обернулось? Какая выгода в умалчивании?..

Ктуул, словно почуяв изменения в настроении Никлоса, решил зайти с другой стороны.

— Как продвигаются поиски несносного Агондария? Уже нашёл его русалочек или они все до единой попрятались в пучине морской? Даже не верится, что такую глыбу окажется так сложно найти. Искать иголку в стоге сена это ведь не про тебя, не так ли?

Ник вновь разозлился. Не получив привычного расслабления от прихода сюда, он вскипел как чайничек и разразился неподобающей королю портовой бранью, а когда немного выдохнул, уже спокойнее заявил:

— Мы оба знаем, что мои силы иссякают. После разрыва с ариусом, нориус будто потерял половину себя. И все ухищрения, которым ты меня обучил, не помогают ни в поисках подводного короля, ни в делах королевства, ни в связи с Селестой. То немногое, что у нас осталось, даёт совсем слабый заряд и скоро это станет всем очевидным.

— И мы возвращаемся к тому, с чего начали. Все твои проблемы от того, что ты слишком мягок с ней. Я не говорю о насилии, ни в коем случае! — заметив, как побагровел король, воскликнул вечный, вставая рядом с Никлосом, замершего у того самого фальш-окна.

Будь король более внимателен, он бы заметил, как обеспокоился Ктуул его вниманием к этой картине. Но Никлос смотрел насквозь и не видел, насколько натурально выглядят вздымающиеся морские волны, насколько детально выписаны чайки и как широко и сочно раскидывается над горизонтом закат, будто выходя за белые, деревянные рамки картины. И если поднести нос, то можно почувствовать слабый-слабый запах морской воды.

— Я говорю о естественном ходе вещей. Тебе под силу разрушить слияние. Тебе под силу уничтожить Сделку. Тебе под силу выйти за любые пределы, если ты сам себе признаешься, что дело не в девушке, а в том, что заключено внутри неё, — Ктуул осторожно положил руку на плечо Ника, обращаясь с ним как с диким котом, и уводя от опасной картины. — Выбери то, чего желаешь. И помни, что ваше воссоединение всё равно окончится трагедией. Проклятие записано на страницах Книги, и оно заработает сразу, как исчезнет это маленькое препятствие, — почти шёпотом добавил Ктуул.

— Маленькое препятствие? Ты так называешь нашу Сделку? — с горечью ответил Ник, искоса глядя на бога. При тусклом свете казалось, будто его кожа мягко светится и лоснится, как спелый фрукт. Всё в теле колдуна подверглось изменениям: со спины сошли следы от кожаных плёток палачей, пропали страшные ожоги от инквизиторского костра, с волос спала седина и они окрепли, напитавшись божественными соками, и теперь мелкими завитками распались по голове, спускаясь по лбу к густым бровям. Он до ужаса помолодел и теперь походил на взрослого мужчину, а не на старика, одной ногой шагнувшего в могилу. И если бы король не знал, что в этом теле не осталось следов Томара, он обязательно попытался бы найти способ извлечь бога, чтобы вернуть друга семьи и его бывшего наставника.

— А как иначе, если выход так прост? По условиям сделки ты не можешь без последствий убить Артана. Ждать, когда он сам помрёт — тоже не выход. Остаётся то, что у меня получается лучше всего. И ты знаешь, как я могу помочь тебе. Только попроси. И назови вещи своими именами, Никлос, — почти интимно ответил вечный, пододвигаясь ближе, отчего его глаза загадочно заблестели в полутьме.

Ник долго смотрел в эту черноту, отзывавшуюся исполнением всех его сокровенных желаний. Он видел истории иных миров, видел сказки, рассказанные Ктуулом ему на ночь, будто он малое дитя и нуждается в сладких иллюзиях, чтобы крепче заснуть. Он знал, что если открыто попросит, то старый бог исполнит всё, чего бы он не попросил и от этого всё застывало внутри, ведь он знал, какую цену тот запросит.

Но это предложение было не из этого списка. Нет, оно шло из дня, когда Никлос, пребывая в отчаянии от угасающих сил, бросился к Ктуулу, моля о помощи. И она пришла. И придёт сегодня. Стоит только сказать:

— Учитель, расскажи мне как?..

Никлос

Он проснулся резко, как по щелчку, и не сразу понял, что не так. Что могло его разбудить? В полной темноте роскошной королевской спальни на мягкой перине, окружённый воздушными подушками и под нежным, сатиновым одеялом, он лежал, раскинув руки в стороны, и смотрел на совсем тёмный потолок, пытаясь уловить, отчего ему стало некомфортно. Прохладный воздух, посвежевший от открытых окон, приятно овевал обнажённую грудь, внося в помещение сладковато-горький вкус опавшей и уже загрубевшей до корочки листвы, свалявшейся в комья от прошедшего дождя.

Эта мысль подняла его с постели и повела к открытому балкону. Вцепившись руками в металл ограждения, он уставился на голые деревья королевского парка, за которым в глубине скрывалась королевская усыпальница. Стоявшая тишина нарушалась только скрипом от путавшихся меж собой ветвей да тихим морским прибоем. Повернув голову, он вперился обозлившимся взглядом в неподвижную, чёрную морскую гладь, вдалеке которой виднелась тонкая полоса горизонта.

Дождь закончился. А вместе с ним смолкли дикие ветра, услаждавшие королевский слух все дневные и вечерние часы. Что послужило причиной? Буремесяц, начавшийся на рассвете с его помощью, никак не мог так резко оборваться! Это невозможно!

«Ты так уверовал в свои возможности, что забыл о противостоящей силе», — пронёсся противный шёпот в голове. Догадка как разряд молнии ударила его и он, поводив рукой по воздуху, сунул палец в рот. Соль! Проклятая морская соль вновь отравляет воздух, а значит все их усилия опять пошли прахом!