Всем был красив и хорош праздничный пир, разложившийся на десяти столах в пряном саду среди зацветшей по такому случаю пышной сирени. В золотистых осенних тонах под пение малых птах и звон колокольчиков, доносящийся со дна миниатюрных фонтанов, до краёв полных сладким цветочным и игристым вином.

Отовсюду звучала переливчатая эльфийская речь, хозяева радовались долгожданным гостям и стремились подарить им незабываемый вечер, предчувствуя, как нескоро удастся собраться им вновь.

Что Калиста, что Деян были рады встретить родных в далёком от родины краев — территория эльфов забиралась глубоко на Север и только их волшебство удерживало великие Ауэрские леса от холода и вечных снегов. Стоит только выйти за его пределы, как тотчас окажешься в ледяной пустоши, где не встречаются живые существа и есть только снег, лёд и голые камни.

Но здесь, под густыми кронами, преобразованных под себя эльфами, деревьев — тепло. Солнце, холодное снаружи, проходя через магический покров, нагревает землю и спокойно прогревает воздух до тёплых летних температур. Однако сейчас сами эльфы по давно заведённому графику установили время осени, чтобы дать природе отдых, получая её щедрые дары. После случится кратковременная, серебристая зима, а за ней придёт разноцветная весна и цикл закончится очередным прекрасным летом.

Кали весело рассказывает о приключениях, настигших их в череде переходов через порталы, её мать Алиста Винцель, поглаживая округлый живот, с удовольствием слушает девушку, не забывая легонько прикасаться к ней, как бы убеждаясь в её реальности, поминутно вспоминая о другой дочери, в новую встречу с которой она потеряла веру.

Тем временем Деян, уединившись с Артаном в отдалении от всех остальных, рассказывал, что ему удалось найти благодаря указаниям Томара Бай.

— Даже не верится, что этот колдун мёртв, а в его теле настоящий старый бог, — говорил Деян, удручённо качая головой и поправляя маску на лице — кожа под ней временами немилосердно чесалась и почти жгла, словно вспоминая о встрече с ядом чёрной пьетты. — Он будто знал, что так будет и заранее предусмотрел своё отмщение. Он с таким убеждением говорил, что крайне важно найти эти карты и документы, чтобы отыскать затем отступника Шэ. Томар искренне верил, что морвиусы смогут воскресить старых богов, а Шэ — единственный, кто знает, как их уничтожить.

— И король, несмотря на смерть наставника, привечает бога Ктуула, торопя их возвращения. Клянусь своим именем, он будто сам стал морвиусом! — вторил Артан, отпивая из бокала слабое цветочное вино. — До сих пор сложно свыкнуться с мыслью, что Никлос так глупо поддался влиянию старого бога. Он будто не понимает, чем в конечном итоге всё это обернётся.

Деян, который во многом не разделял чувств Артана, промолчал, думая о будущем своей семьи. Он выбрал сторону Артана и эльфов лишь по настоянию жены, которая день ото дня мрачнела, собирая слухи и сплетни с родины. Именно она, узнав из материнских писем о случившемся с сестрой, настояла на их скором приезде к эльфам, что фактически поставило их в положение изменников короны. И Деян до сих пор не мог понять, почему так поступил. Его верность идеалам в очередной раз потерпела поражение и теперь он просто следовал за интуицией. И за разболевшимся шрамом, который, будто обладая разумом, противился возвращению в столицу.

Одно его утешало — любовь Калисты. Настоящая любовь, а не то, что демонстрировали его родители, о смерти которых он совсем не сожалел, особенно когда узнал, что именно они сделали с его братом. Избежав такой судьбы, ему вовсе не хотелось лезть в королевское змеиное гнездо, подозревая, что в столице сейчас дела идут совсем плохо. И для безопасности его жены будет лучше, если они останутся среди эльфов. Сюда король не сунется.

— Ждём приезда Се́дова и начинаем готовить экспедицию к неизведанным землям? — уточнил он, издалека наблюдая за расцветшей Кали, которая с удовольствием болтала с повзрослевшей Миртой и матерью. — Уже известно, кто в неё войдёт?

— Есть один член команды, без которого ничего не выйдет. Но его появление здесь — сродни чуду, — мрачно ответил Артан, а на недоумённый взгляд, пояснил: — Одно дело найти изменника, и совсем другое — его разговорить. Вообще, мы же не знаем, что именно нас там ждёт. Вдруг он безумен? Или пребывает в таком же сне, как и остальные? Это неизведанный земли. Нам потребуются великие силы.

— А разве в команде Се́дова не было такой силы? Помнится, он упоминал, что шаман обладает огромными возможностями.

— Недостаточно огромными, — отрицательно мотнул головой Артан, замечая пристальный взгляд Райли. Немолодой эльф уж слишком хорошо помогал с переводами, так что был в курсе почти всех идей дракона. — Я намереваюсь вызволить Селесту и вместе с ней отправиться в те земли. Есть способ, как спрятать её от сил Никлоса.

— Ты говорил, что между ними заключена Сделка. Как ты собираешься её обойти? — осторожно спрашивает Деян, понимая, что Арт балансирует на грани.

Со стороны слишком хорошо было видно, насколько отчаялся бывший солнечный маршал королевства. С детства Деян завидовал Артану, сумевшему самостоятельно всего достичь и при этом остаться всеобщим любимцем. Заводила и балагур, весельчак, добродушный увалень, умудрявшийся всегда отстаивать интересы друга-короля.

В академии студенты и новобранцы брали с первого маршала пример и всегда тянулись к своему кумиру, как щенки за вожаком стаи. А теперь Артан превратился в собственную бледную тень. Опальный маршал, мертвец для своего королевства. Потерявший и жену, и лучшего друга, и своё место в обществе. Отчаянно ищущий способ спасти этот мир, как бы пафосно это не звучало. Настоящий герой, а сам кажется полностью потерянным. Доведённым до края, за которым скрывается настоящее безумие.

Он изрядно исхудал. Кудрявые волосы сбрил до мелкого ёжика, на щеках — щетина и порезы от неудачного бритья. Глаза мрачно сверкают и кажутся слишком большими на осунувшемся лице. И то, как он держится, как смотрит, как говорит, — всё показывало, что Арт готов вцепиться зубами в этот мир, чтобы отстоять то, что считал правильным. Такой человек больше не видел компромиссов. Не верил в них. А верил в грядущую драку и даже бойню за свою любовь.

Переведя взгляд на Калисту, Деяна уколола малодушная мысль-облегчение: "Как же хорошо, что у нас нет слияния". И парень действительно думал, что это самое слияние толкает Артана на безумную выходку — спасти Селесту от короля.

* * *

Дни как близнецы повторяли друг друга. План грядущего путешествия почти полностью составлен, а Артан ни на йоту не приблизился к осуществлению задуманного: ни в одной эльфийской книге не было ни слова о том, как разрушить или обойти Сделку. И даже Райли, сначала лишь осторожно выказывавший сомнения, теперь говорил прямо:

— Это невозможно. Уничтожение Сделки — как разрушить ядро мира. А обмануть книгу… что же, морвиусы тысячелетиями пытаются сделать это и всё, что им удалось, — только вытащить разум Ктуула из клетки, да и то — лишь потому, что сейчас идёт излом эпохи — смена подводного короля. Как только Агондарий окрепнет, Ктуула вернут обратно, откуда он выполз, и всё придёт в норму.

— Но он не даст Селесте помочь подводному королю. Ктуул скорее убьёт её, чтобы полностью завладеть вниманием Никлоса, — упорствовал Арт, захлопывая ставшую бесполезной книгу.

Райли в ответ ухмыльнулся, протягивая следующую с историями одного небольшого крылатого княжества, исчезнувшего больше тысячи лет назад. Среди их легенд, как и во многих других, были истории о Книге Сделок.

— Девушка жива только потому что король одержим ею и Ктуул это понимает. Если Селесты не станет по его приказу — Ник сделает всё, чтобы отомстить. Поэтому игра вечного тоньше и умнее. Как и ты, он одержим поиском способа разорвать сделку. И на его стороне предсказание почившей Нэрвы. А мы лишь пытаемся его предотвратить. Чувствуешь разницу?

Артан ничего не чувствовал, кроме желания разорвать бесполезные книги на множество мелких кусочек да напиться вдрызг и хоть на мгновение изгнать из памяти прошедший ночью сон, где король целовал Селесту, а та отвечала ему. Его мучила ревность и бесконечный вопрос: а было ли это на самом деле или же это проекция его собственных сомнений и страхов?..