— Ладно, Джеймс, нам, кажется, пора возвращаться, — он освободил руку и сделал шаг к выходу, решив не показывать Джеймсу своей грусти.

— Знаешь, я тут подумал… — сдавленно протянул Джеймс. — Пожалуй, сделаю еще пару упражнений. А ты иди отдыхай.

Майкл остановился и круто развернулся к Джеймсу.

— Ну хватит уже! — выдохнул он, легонько встряхнув его за плечи. — Прекрати бичевать себя! Тебе его вернули, ну разве могло произойти нечто более важное? Разве что-то могло сделать тебя счастливее? Нет, — он покачал головой. — Ну так не омрачай свое счастье! Я очень тебя прошу! — он даже улыбнулся, желая показать искренность своих слов. Потому что счастья он Джеймсу действительно желал от всей души.

— Как я могу быть счастливым, делая несчастным тебя?! — воскликнул Джеймс. Он потер виски и тряхнул головой. — Ладно, хорошо. Ты прав, прятаться не выход, — он сжал кулаки. — Пойдем.

Когда они вернулись, Тай сидел на стуле посреди комнаты и жадно всматривался в изображение, транслируемое роботом прямо на стену. Он был так поглощен, что не сразу их услышал.

— Вот теперь я верю, что действительно был мертв пять лет, — вздохнул, наконец, обернувшись. — Это же надо! Единое государство Земля!

— Вот уж точно не самая лучшая идея человечества, — хмыкнул Майкл Джеймсу. Вступать в диалог с Валентайном по-прежнему не хотелось. — Что дальше в программе телепередач, КРИС?

— До сих пор были только новости, но я охотно покажу, что попросите, — отозвался КРИС.

— О нет, я хочу досмотреть все серии этого шоу! — запротестовал Валентайн.

— Все серии — не выйдет, у меня есть только та информация, что была доступна из ваших космолетов. Но там были не только новости, но и какие-то другие передачи, и фильмы.

— А какой твой любимый фильм? — внезапно спросил Майкл, только сейчас осознав, что он и понятия не имеет, что нравилось и что не нравилось Джеймсу.

— Хмм… Любимый? — Джеймс явно озадачился, а потом улыбнулся. — Знаешь, это, наверное, смешно, но мне нравятся мюзиклы. Чтобы костюмы красивые и музыка, которую потом захочется на гитаре подобрать.

— И в душе три дня потом петь, — фыркнул Валентайн.

— Отлично! — воскликнул Майкл, никак не отреагировав на реплику Валентайна. — КРИС! Есть что-нибудь музыкальное?

— Есть классическая комедия начала эпохи кинематографа "Моя прекрасная леди" и несколько более поздних образцов данного жанра: "Чикаго", "Мулен Руж" и "Девушка с планеты Джи-два".

— "Чикаго"! — обрадовался Джеймс и вдруг замурлыкал: — Хочешь в кашу соли — приправь мое рагу… — у него оказался удивительно приятный сильный голос, который креп по мере того, как он входил во вкус. Под конец Джеймс начал даже пританцовывать.

Майкл даже не заметил, в какой момент улыбка растянула его губы, да и сам он едва ли не начал танцевать.

— У тебя здорово получается! — искренне восхитился он. — О каких еще талантах ты молчал?

Джеймс пожал плечами и замурлыкал еще одну песенку.

— Так ты хочешь посмотреть фильм или спеть его нам? — с улыбкой поддел его Валентайн.

— О нет, у меня точно не получится быть Рокси Хард, — хмыкнул Джеймс.

Майкл тоже хмыкнул и с улыбкой покачал головой:

— Так как? Фильм смотрим? — спросил он и тут же добавил, поубавив энтузиазм: — Или отложим на другой раз?

Ведь вполне было возможно, что Джеймс захочет провести день с Валентайном вдвоем. А тут он со своими фильмами. А Джеймс ведь такой, что и не признается, чтобы его не обидеть. А Майклу совсем не хотелось, чтобы тот терпел его присутствие из жалости или постеснявшись сказать о своих желаниях.

Но его опасения оказались беспочвенными.

— Учитывая, что я смотрел фильм последний раз примерно лет восемь назад — еще как смотрим! — с энтузиазмом согласился Джеймс.

— Я знаю, о чем ты думаешь… — вдруг негромко сказал КРИС. Джеймс удивленно вскинул бровь и оглянулся, как если бы тот стоял у него за спиной. — Если хочешь, я подготовлю для тебя те материалы, которые ты хотел бы знать, — продолжил КРИС быстро. — Ты сможешь прочитать их в любое время. Если озвучить в общих чертах, мне нужно примерно две недели.

— Я понял, — Джеймс медленно кивнул. — И даже не удивлен. Так что? Ты поможешь?..

— Всем, чем смогу, — заверил его КРИС. — Фильм готов к просмотру, — объявил куда громче. Маленький робот завис над их кроватью.

— Отлично! — Валентайн едва ли не одним прыжком оказался на постели и приглашающе по ней похлопал. — Идите сюда!

— Нам надо в душ, — покачал Джеймс головой. — Лично я воняю как целый отряд.

Валентайн чуть заметно напрягся, скользнул взглядом по Майклу и отвел глаза.

— Давайте, — сказал он весело, и было совершенно очевидно, что это веселье дорого ему стоило. — А я пока попробую вытрясти из КРИСа поп-корн.

— Давай ты первый… — замялся Майкл, посмотрев на Валентайна украдкой. Честно говоря, было как-то не по себе. И не в Валентайне дело вовсе — на него Майклу было плевать. От Джеймса наверняка ведь тоже не укрылось то, что Валентайн по сути их просто сейчас отпустил, но происходящее ему явно не нравилось.

Так, стоп! Майкл едва не чертыхнулся вслух. Он действительно сейчас думал о том, что с Джеймсом они душ принимать будут вместе? От собственной глупости захотелось удариться головой о стенку. Джеймс ведь ничего такого и не предлагал!

— Да, давай ты первый, — намного увереннее произнес он. — Наверное, я не так усердно потел. Поэтому пропущу тебя вперед, — он даже постарался улыбнуться, и похоже, у него получилось.

— Да брось, — отмахнулся Джеймс, чуть нахмурившись. — Там две кабинки. Пойдем.

И первым направился в душевую.

На сей раз без промедлений Майкл пошел следом за ним.

— КРИС замучается стирать за нами одежду, — хмыкнул он, когда дверь душевой закрылась за ними. Он быстро избавился от своей и, удержавшись от того, чтобы не начать пялиться на раздевающегося Джеймса, встал под теплые струи. И едва не зажмурился от удовольствия. После тренировки тело так и просилось под воду.

— Не думаю, что он её именно стирает, — хмыкнул Джеймс. Шум воды усилился, и тут же раздался блаженный вздох. — Вот нет бы так сразу… А то стерилизаторами нас травил.

— Про стирку это я образно сказал, — выдохнул Майкл и, наконец, позволил себе посмотреть на Джеймса. Украдкой, пока тот не видит, и совсем не обращая внимания за затекающую в глаза воду.

Тот стоял, закрыв глаза, подставив лицо под струю, и улыбался. Отфыркивался от воды, сглатывал её, но все равно улыбался во весь рот, будто не мог сдержаться. И хотя Майкл видел уже так много маклейновских улыбок, впервые тот улыбался сам себе.

Совсем не стоило — не надо было делать первый шаг! Майкл должен был остаться стоять на месте. Он прекрасно это знал, но ничего не мог поделать. Будто кто-то толкнул его в спину и дальше повел за руку, чтобы он не оступился на полпути. А он даже не думал повернуть назад. Ведь было действительно плевать, что улыбка Джеймса была о Валентайне. Что у самого Джеймса и в мыслях не было приблизиться к нему. Сейчас важным было лишь одно — он почти до боли хотел чувствовать Джеймса. Хотел трогать его, прикасаться и прижимать к себе, крепко-крепко обняв.

Он остановился лишь тогда, когда шагни он дальше, он бы впечатался в Джеймса.

Джеймс заметил его не сразу, но потом будто почувствовал что-то и медленно обернулся, стирая воду с лица. Проморгался. Заглянул в глаза. И едва заметно покачал головой.

— Майк… — начал было, но так и не закончил.

— Я уйду раньше, чем ты мне об этом скажешь, — произнес Майкл, гладя Джеймсу в глаза. — Просто позволь побыть с тобой, — он сглотнул и прижался щекой к щеке Джеймса. — Чуть-чуть… — прошептал спустя несколько секунд, будучи совсем не уверенным, что вода не заглушит его слова. Но это не имело значения, важным было лишь то, что он обнимал Джеймса.