Следующим утром собираюсь с особой тщательностью. Я уже решила, что не поеду, но давать по зубам всегда эффектнее шпилькой, чем шлепанцем. В переносном смысле, конечно. Надеваю платье цвета оливы. Ничего такого, кроме того, что сидит оно второй кожей и выглядит потрясающе, ботильоны на тракторной подошве и пару массивных колец. Готова. Волосы у меня от природы ровные и сейчас лежат, как надо. Долго смотрю на вишневую помаду, но в руки не беру. Подумает еще, что ради него нарядилась. В конце концов, платья в моем гардеробе не редкость, как и массивные украшения. А вот с помадами я еще только начинаю играть. Лучше не перебарщивать.

До универа подкидывает папа и чмокнув его в щеку на прощание, я открываю дверь и застываю. Вижу Попутного, Мишу и ее тоже. Она здесь не учится и вовсе не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы соединить очевидное и понять, что Даяна тут с ним. Папа сигналит, спрашивая, чего застыла, и я машу ему рукой, мысленно закатив глаза из-за того, что привлек внимание.

К счастью, на парковку въезжает машина Аланьева, и я выдыхаю. Не хочу идти в универ мимо них одна. Так что пользуюсь устаревшим методом: достаю мобильник, принимая вид президентской занятости. На компанию стараюсь не смотреть, но сомнений, что меня заметили нет.

— Привет, — чмокает в щеку Тая. С профессором мы обычно вежливо друг друга обнимаем при встрече, но не на глазах всего университета, конечно, так что обходимся кивками.

— Марк, а можешь спросить у той девушки рядом с Ветровым что она тут делает, а? Она тут не учится, а мне надо знать, — тараторю, когда мы направляемся к входу вуза. Мы уже близко, боюсь не успеть.

Аланьев сначала странно смотрит на меня, а потом ухмыляется, явно все понимая. Да плевать! У меня тайное оружие есть: незаметно толкаю Таю локтем, подмигивая.

— Милый, ну пожалуйста, — касается она его руки. Ну все! Дело сделано!

— Здравствуйте, Марк Валентинович! — звучит везде. Менее желанным для студенток Аланьев не стал, но понимаю, почему Тася этого не замечает: он на них смотрит, но не видит.

— Доброе утро, Макар, Михаил, — отвечает на их приветствие Марк и даже останавливается, чтобы руки пожать. Нам с Таей достаются кивки, — а Вы перевелись к нам недавно? Не помню, чтобы видел Вас, леди, — вежливо интересуется он, как бы между прочим. Прикладываю все усилия, чтобы не блестеть, как начищенный самовар.

— Нет. Я учусь в Италии. Туда переехала моя семья около пяти лет назад. Но у отца тут филиал, вот приехала на зимние каникулы и немного задержалась, — откровенничает она.

— Тогда счастливого пути! — желает Марк, отметив мою улыбку. Вроде бы, кроме него никто не увидел, — Тебе стоит поработать над эмоциями, Арина, — замечает он, входя внутрь.

— Что, так заметно? — смотрю на него. Даже не пытаюсь нос задирать, Аланьев людей на сквозь видит.

— Довольно сильно. Ты эмоциональна и тебе сложно выйти из момента, даже когда ситуация уже закончилась, а в ситуации, которая злит и подавно. Поэтому старайся думать о чем-нибудь другом и следи за жестами и мимикой. Со временем научишься.

— Спасибо.

Марк прощается с нами и уходит в другое крыло. Совещание у них какое-то. Это мне уже Тая сказала, по дороге на пару.

— Какой-то он чужой, — говорю Жаровой, когда сидим на большом перерыве в буфете.

— Марк? — округляет глаза.

— Нет же, Макар.

— Все-таки Макар? — и кивнув себе, продолжает, — отстраненный он какой-то был утром. Словно не в этом мире…

— Вспомнишь солнышко… — бормочу про себя, потому что король и его шапито вваливается в кафетерий.

Они набирают еды, проходят к своему столу и рассаживаются. Вижу, как Мишка кивает в мою сторону и парень, что сидит с ним рядом оборачивается. Делаю вид, что болтаю с Таей, но боковым зрением замечаю, как Ветров наклоняется через стол и что-то говорит. Ехидная улыбка сползает с Мишиного лица, и он подымает руки в жесте, мол, сдаюсь. Макар поворачивается, я не успеваю отвернуться, и мы сталкиваемся взглядами. Он просто смотрит, а я не вижу в его глазах ровным счетом ничего. Отворачиваюсь первой.

— Ты доела? — спрашиваю для праформы.

— Ага, — поджимает губы Тая и встает за мной.

Даяны с ними нет, но Попутный точно не тот, каким был, когда кормил меня долмой, обсуждал фильм и играл в боулинг. И когда ехал спасать меня от того гопника.

Расстроилась… Навыдумывала себе воздушных замков, а оно все совсем не так. Но когда выхожу из универа и прощаюсь с Жаровой, Попутный стоит у машины и смотрит на меня.

Совсем обалдел, а?!

Прохожу мимо, он хватает за руку и поворачивает к себе лицом.

— У меня все готово, Арина, поехали. Мы договаривались вчера, помнишь? — заглядывает мне в глаза, как ни в чем не бывало. Ладно, не заглядывает, как такса, а просто смотрит, но мне прямо хочется, чтобы заглядывал!

— Прости, сладкий, много дел накопилось, приходится решать. Кому как не мне, знаешь? И да, я с тобой ни о чем не договаривалась, вообще увидела сообщения только поздно вечером, когда вернулась от гостей и ничего тебе не обещала. Так что, всего хорошего. Катай на своих Попутных ветрах кого-нибудь другого!

Слишком быстро разворачиваюсь, чтобы уйти, поэтому просто не вижу довольную улыбку на губах Макара. Последние слова явно были лишними. Прав Аланьев, нужно лучше себя контролировать.

Но как это возможно, когда тот, кто только-только начал нравиться, уже так сильно бесит?!

— И это ты так сильно из-за Даяны взбесилась? — спрашивает Тая шепотом на логике.

В этот раз мы сидим на заднем ряду. Уж больно хочется поболтать и не хочется слушать. Обычно в этот день юристы перед нами, но сегодня пары поменяли местами, и они после нас. Так что я собираюсь как можно быстрее собрать манатки, чтобы не пересечься с дуновением Ветра. Приходить за три минуты до начала нравилось мне больше.

— Да не из-за Даяны. Ну, не только из-за нее, — уточняю со вздохом, — Он вчера меня весь день игнорил и ни разу не сделал вид, что мы не только знакомы, а проводили время вместе. Да вообще-то это он за мной волочился, Тась! И мне обидно. Все выглядит так, будто он меня стесняется, понимаешь?

— Не могу ничего посоветовать. Марк так себя не вел…

— Потому что Марк взрослый мужчина, который знает, чего хочет, а не вот это вот все, — жестикулирую излишне широко.

Кожедуб опускает очки на кончик носа и смотрит на меня исподлобья, а я кладу руки на стол ладонями вниз и пожимаю плечами в извинительном жесте. Хорошо, хоть не говорит ничего. Валерий Валерьевич продолжает лекцию, а мы разговор.

— Но тебе же он нравится?

— Знаешь, я люблю все эти заигрывания и забавные разговоры, но больше всего люблю, когда все понятно. Когда легко, просто и прямолинейно.

— Ну тогда тебе к Артему Лукашину, — кивает в его сторону.

— Ой нет, — отвечаю взглянув. А Тёма еще и рукой мне помахал. Мда…

Пара подходит к концу, и я быстренько хватаю свою сумку, чтобы удрать первой. Хотя первой получится в любом случае, потому что никто, кроме Кожедуба не уходит. Сидят и ждут, пока придут магистры. Ручка моей сумки цепляется за край стола, я тяну её на себя и все содержимое вываливается на пол, да ещё и летит по ступеням подскакивая. Тая спускается и помогает собрать, а я больше не тешу себя надеждами не столкнуться с Попутным.

Он входит, когда я кидаю в сумку разбитую пудру. Точнее, сначала входит огромный букет темно-алых роз, а следом Макар. Стоит в проходе первого ряда и смотрит на меня. А я… Во все глаза гляжу на него. Ошарашенная. Он поднимается и останавливается на ступень ниже меня. Букет в правой руке, левая в кармане джинс. На нем черный бомбер и синяя футболка. Замечаю, как кто-то снимает на телефон, надеюсь, в своем вязаном зеленом платье я выгляжу хорошо. Утром мне казалось, что на все сто, но в связи с теперешней ситуацией…

— Это для тебя, — говорит он и подносит букет ближе ко мне.