По дороге на меня наткнулась заместитель декана по учебной части Светлана Викторовна Милененко. Она всучила мне несколько папок с бумагами и велела отнести эти важнейшие документы в деканат немедленно. Вот потому-то я туда направляюсь.

— А где Тая? — останавливает меня Аланьев.

— С Сидельцевым обсуждают её реферат. Прицепился, как банный лист, — фыркаю, не тяготя себя корректностью.

— Мда, надоедливый аспирант, всю кафедру уже заел. — Откровенничает Марк, зная, что наш разговор дальше Таиных ушей не уйдет, а она и так об этом знает, — Что за ерунду тебе подбросили, Арина? — он смотрит требовательно и я, ругая про себя Жарову не спорю под его тяжелым взглядом. Какой смысл отпираться, он знает из первых уст!

— Вот, — найдя в телефоне фотку, сделанную вчера на всякий неизвестно какой пожарный случай, протягиваю ему.

— Нихрена себе! — ругается он и это только подкрепляет мою уверенность: все серьезно. — И это все?

— До этого были угрозы в инсту, но я думала, что это просто треп, а тут прямо детектив!

— Главное, чтобы детектив не перерос в хорор, — недовольно комментирует Марк, возвращая мне сотовый.

— Да ладно? Наверняка кто-то просто выбесить хочет, — говорю, как можно спокойнее, а у самой ладошки мокрые.

— Не ходи по улицам, когда стемнеет. Пока этого будет достаточно. Если понадобится, найму тебе охрану, — и вот спокоен абсолютно, но серьезен настолько, что по коже холодок проходится. Охрана? Черт…

— Однажды это не увенчалось успехом, — напоминаю и тут же жалею о своем длинном языке, потому что Марк резко дергает челюстью, припоминая те самые события, где телохранители облажались.

— И теперь они охраняют только двери супермаркета. Сейчас у меня и там знакомства есть, так что не беспокойся.

— Спасибо, я скажу если что. Хотя ты и так узнаешь, — пытаюсь исправить ситуацию, и он усмехается, — и передай своей невесте, что она ябеда, — я показываю ему язык и развернувшись на пятках иду туда, куда была послана зам. деканом Милененко.

Взглянув на время, понимаю, что на пару опаздываю, так что пишу Кате смс с объяснениями и дублирую его ябиде-подруге. Стучу прежде, чем войти и быстренько пересказав секретарю зачем я здесь, оставляю бумаги и спешу откланяться. Проходя мимо закутка, где за небольшим поворотом скрывается дверь подсобки меня кто-то резко хватает за руку и утягивает. На фоне всех событий я даже вскрикнуть не успеваю! Никогда не была набожной. «Отче наш» знаю только до первой строчки, собственно, «Отче наш» и все, но страшно так, что в пот кидает.

Когда сильные руки разворачивают меня, и я могу видеть обидчика, то вместо потока отборного мата просто выдыхаю. Шумно выдыхаю. Ноги немного подкашиваются от облегчения, и я даже чуть сгибаюсь пополам.

— Совсем с ума сошел, Попутный? — выходит сипло и мне приходиться прокашляться, но я определенно рада его видеть. Мысли о том, что вообще делать маньяку в универе сомнений не вызывает. Потому что никто здоровый не будет резать фотки, клеить их на валентинку и подписывать так.

— Испугалась? Зря! Хотя, у тебя такие красивые глаза, волосы и ты вся, что я тебя съем! — несвязно цитирует «Красную шапочку» и буквально вгрызается в мой рот.

Целует отнюдь не нежно, доказывая, подтверждая, насколько действительно скучал.

— Сумасшедший! — чуть слышно, забавляясь. Упиваясь тем, какую реакцию у него вызываю.

— Это все ты, Арина… Ты меня таким сделала!

Его хриплый шепот вместе с поцелуями действуют на меня тем самым образом, который как можно естественней пытаются сыграть героини известных мелодрам. Только мне вот играть не приходится. Приятный жар расходится по телу, я плавлюсь от его губ и желания, которое окутывает обоих. Наша дикость заканчивается далеко не сразу, и я уже понимаю, что на пару не иду. Она прошла где-то мимо меня.

— Ты что здесь делаешь? — немного отдышавшись, но все еще находясь в его руках спрашиваю, пытаясь вернуться в реальность после приятного помутнения.

— Приехал работы занести. То, что не хожу на пары не освобождает меня от сдачи рефератов и прочей волокиты, — он возвышается надо мной, сверля довольным потемневшим взглядом и все еще не готовый отпустить, — Ты так и не перезвонила мне, Арина, — обжигает дыханием ушную раковину, а после кусает мочку и чувствую, как спускается к шее.

Ну, нет.

— Макар, нет, — звучит ровно, и он поднимает голову, вглядываясь в мои глаза, — это слишком для меня.

Он кивает и немного отстраняется, давая мне пространство.

— Прости, не хотел пугать тебя. Но я не шутил, у меня от тебя крышу сносит.

От его слов по спине прокатывается жар и то, как он рукой зарывается в мои волосы, снова прижимая к себе.

— Мне нужно на пару, — шепчу, борясь с собой. Уходить совсем не хочется.

Всё меняет трель мобильника. Его мобильника. Он стоит довольно близко, чтобы я разглядела, кто именно ему звонит. Озвучивать, нет? Даяна.

Макар сбрасывает звонок и одновременно волшебную, окутывавшую нас атмосферу. Она просто рассеивается или меркнет, как и моя счастливая улыбка. Она, Даяна, все еще может звонить ему, когда вздумается.

— Это не то, что ты думаешь, Арина, — голос звучит твердо.

— Ты не обязан ничего объяснять мне.

— Я ничего никому не обязан, — он старается словить мой взгляд, но я смотрю куда-то вниз. Обидно мне, что уж тут, — Я делаю то, что хочу. И сейчас я хочу, чтобы ты знала: это не то, что ты думаешь, Арина, — повторяет, приподняв пальцами мой подбородок, найдя глазами мои глаза. Я киваю. Но мобильный снова звонит, и Макар отстраняется.

— Привет, папа, — этот вызов он принимает. Слушает, несколько раз кивает, сопровождая коротким «Да» и после «Скоро буду» отправляет телефон обратно в карман.

— Нужно ехать? — спрашиваю, чтобы нарушить молчание.

— Да, — звучит уже для меня, — я приехал на пятнадцать минут, а прошло уже сорок. Я же на работе.

И только сейчас окинув его взглядом я замечаю, что на Ветрове костюм. Белоснежная рубашка, явно дорогой пиджак и брюки. Не темно-синие джинсы, которые носят мальчишки под рубашки на вынужденный выход, а именно брюки, перетянутые строгим черным ремнем в тон костюму.

— Тебе идет, — улыбаюсь ему, а он снова касается моих губ.

— Волшебная ты девушка, Арина Туманова, — шепчет перед тем, как поцеловать.

Нас обрывает хлопнувшая неподалеку дверь, Макар косится на наручные эпл вотчи, хмурится.

— Опаздываешь? — спрашиваю, поправляя на нем воротник рубашки, а он почему-то замирает.

— Если придумаю, как срезать, то нет. Надеюсь, не нарвусь на столичные пробки, —когда заканчиваю, провожу руками по лацканам пиджака и выхожу из нашего укромного местечка. В коридоре никого нет. Повезло.

Макар выходит следом и догнав берет меня за руку. Проходя стеклянные двери, разделявшие деканат и аудитории почему-то оборачиваюсь, будто ощущая на себе чей-то взгляд.

Глаза находят невысокую фигуру там, где начинаются преподавательские кабинеты. Несмотря на расстояние я узнаю эту девушку. На нас смотрит Даяна. И почему-то, даже не видя ее взгляд я знаю, что она видела, откуда мы только что вышли. А значит, не сложно догадаться, что делали.

После пар заезжаю домой, чтобы кинуть сумку и переодеться, а когда спускаюсь по лестнице со второго этажа понимаю, что папа с мамой уже пришли домой. Слышу папин громкий голос и мамин ответ.

— На следующей неделе, Гриша. В четверг.

— В четверг? Нормальные люди собираются в пятницу перед выходными, а еще лучше на выходных! — отец от возмущения даже голос повышает. Их куда-то по работе пригласили что ли? — Она что, с луны летит? — я поправляю волосы у зеркала в коридоре. В разговоре вообще нет ничего интересного, да и подслушивать я не очень люблю, но выкинуть из головы мысли, что это бывает полезно не могу.

— Не знаю, откуда она летит, но мы не можем не пойти, сам понимаешь, — мама говорит спокойным нежным умиротворенным голосом. Папа от него всегда таять начинает. И сейчас, как я слышу, тоже сработало.