— Так вот, — продолжает Бриа. — Я опасаюсь, что увлекшись своими чувствами к вам, капитан, она пропустит свой шанс на бессмертие.

Я не спрашиваю — «ага, значит, есть чувства». А то мне самому не понятно, что есть. Меня больше занимает этот самый «шанс на бессмертие». Смутно припоминаю то, что говорила адмирал Виоланна: талесианкам на самом деле не так просто прорасти, как они изобразили это в игре для легковерных землян. Наоборот, они всю жизнь соблюдают строжайший кодекс поведения, чтобы под старость получить этот шанс, резко начав ублажать себя. И то не у всех получается.

— То есть вы опасаетесь, что она забросит свои… тренировки, аскезу, что вы там делаете? — спрашиваю я. — Ради меня?

— Именно, — кивает Бриа. — Она уже пару раз соглашалась зайти с вами в кафе… Раньше для нее это была редкость. Если когда-нибудь вы поселитесь вместе, маловероятно, что вы сможете и захотите жить в холодном помещении и спать на полу, как нам положено.

У меня в голове крутится сразу несколько вопросов, от «а вам действительно так положено?» до «ну ладно, до жить вместе нам как до пешком отсюда до земной Луны — мы еще даже не целовались!» И вообще наша взаимная симпатия и то, что нам хорошо работать вместе, еще абсолютно ничего не значит…

Но сказать я ничего не успеваю: раздается негромкий хлопок, и на соседнем стенде причудливый леденец в виде фантастического (или просто неизвестного мне) животного взрывается мелким крошевом. «Ничего себе, он что, прямо во рту должен так?» — думаю я, но в этот момент Бриа зачем-то бросается в мою сторону, оттесняя меня плечом. Еще один хлопок — и она падает.

— Расступись! — плечистый Превосходный, сотрудник службы безопасности, проталкивается ко мне через толпу, за ним ужом вьется тонкая и легкая соноранка в той же форме.

Мне кажется, что проходят доли секунды, но дежурные защитники уже оттесняют меня к стене между прилавками. Белкин взбалмошно мяукает и норовит вцепиться в меня когтями. Кто-то кричит, кто-то смеется, кто-то — таких голосов больше всего — чему-то возмущается, но мне почти не слышно, чему. В ушах звенит. Я внезапно соображаю, что это было покушение. На меня.

Странно, размышляя, скольким я мог наступить на любимую мозоль, я почему-то не ожидал ничего подобного…

Все это остается не на уровне мыслей даже — некогда мне формулировать мысли — а на уровне странного смутного ощущения. На переднем плане сознания у меня бьется одно: Бриа! Как там она? Неужели она закрыла меня собой?!

— Бриа! — это наконец-то вырывается вслух. — Как там?!

— Все в порядке, — не оборачиваясь, говорит мне охранник-Превосходный. — Жива.

Я вижу только его широкую спину, и, понятное дело, не могу сам убедиться, жива Бриа или нет. Шарахаюсь в одну сторону, в другую — Превосходный маячит передо мной, как приклеенный.

Белкин нервно шипит и наконец выпускает когти, но я его игнорирую. Другой кот сейчас бы рванул куда подальше, но, слава всему святому, мой компаньон приучен видеть во мне самую надежную защиту.

— Да пропустите, мать вашу! — кричу я на Превосходного.

— Не мешайте, капитан, — бросает мне тот.

— Уволю!

— Увольняйте. Лучше вы, чем шеф.

Все, что есть во мне рационального велит мне не путаться под ногами и дать профессионалу спокойно делать его работу. Все, что есть во мне трусливого — больше, чем я думал! — хочет схорониться за широкой спиной охранника и не отсвечивать, а потом собрать манатки и рвануть на Землю, укрыться в моей маленькой уютной съемной квартире. Сегодня, сейчас же!

А весь остальной я то ли реально рвется увидеть Бриа, то ли притворяется, чтобы потом самого себя не стыдится… как-то так. Но этой части вроде бы реально плевать на опасность.

— Капитан, со мной порядок, — слышу слабый голос Бриа.

Тут мне все же удается заглянуть за спину Превосходного, и я вижу, что талесианка сидит посреди коридора в луже воды, правой рукой держась за левую, которая выглядит как-то странно.

Сперва я даже не понимаю, что именно вижу. Потом до меня доходит: ниже локтя и до кисти у Бриа вместо руки какое-то разлохмаченное месиво, розовое и бледно-желтое. Прозрачная жидкость, в луже которой она сидит, на самом деле не прозрачная, а скорее желтоватая, и хлещет именно оттуда.

«Кровь, — понимаю я. — Это ее кровь. Ей пулей руку разворотило!»

Очень хочется упасть в обморок, но нельзя. Нужно оказать первую помощь… а как оказывать первую помощь инопланетянкам?! И обойдешься ли первой помощью — тут?!

Человек с такими повреждениями уже валялся бы в обмороке от кровопотери, и там главное было бы побыстрее наложить жгут и вколоть что-то противошоковое (ну, настолько я это себе представляю). А талесианка?

Соноранка уже опускается на колени рядом с Бриа.

— Вас надо в модуль Дочерей Талес, — говорит она. — Сейчас вызову транспорт.

— Тогда отрежьте мне руку, — совершенно спокойным тоном говорит Бриа. — Иначе я потеряю слишком много сока.

— Нет! — сам от себя не ожидал, но лезу вперед. — Академия Аллероп ближе, можно спуститься туда на лифте! Он тут рядом.

Соноранка и Бриа смотрят на меня как на психа. Потом Бриа вдруг улыбается.

— А что, отличная идея, капитан, — говорит она. — Спасибо. Не хочу год сидеть без руки.

Год? Почему год? Они так долго протезы делают? Или талесианки могут отращивать конечности? Хорошо, если так!

Соноранка подхватывает Бриа на руки — легко, будто та ничего не весит — и тащит к двери лифта. Хочу рвануть за ними, но Превосходный берет меня за плечо.

— Нет, капитан, — говорит он. — По регламенту я должен доставить вас в безопасное место, то есть в рубку или в кабинет шефа. Склад на нижнем уровне точно не подходит.

— Нет, — говорю я, — мне нужно с ними.

— Убийца может сделать вторую попытку, — возражает Превосходный. — А вдруг в следующий раз вашего зверя зацепит?

Белкин трясется и жалобно мяукает, прижатый к моей груди. Это решает дело. Мы отправляемся в рубку.

Меня пытались убить! Взаправду! Жесть какая-то.

Впервые я остро жалею, что вокруг не игра.

Иду с Превосходным из службы безопасности по коридору, а сам думаю — какое, черт побери, непрофессиональное покушение: шуму много, а толку чуть! Как будто не высокопоставленного чиновника должны убрать (меня, то бишь… я — высокопоставленный чиновник, млин… охренеть!), а так, проходной экзамен для подручных ассасинов устроили, на мелкой сошке тренируются.

Или зря я паранойю, и я все же мелкая сошка? Хорошо бы!

Но нет, мелкую сошку вот так убирать не будут, ее скорее по ложному обвинению закатают в места не столь отдаленные или просто с должности попрут, если мешает кому. Что уж проще — уволить за служебное несоответствие, да и отправить на родную планету!

Так вот, думаю, а если весь этот шум, гам да непрофессионализм — действительно только для отвода глаз? А настоящий убийца совсем другой. Например, ведет жертву малоизвестными хозяйственными тоннелями якобы в рубку, а на самом деле…

Я совсем по-другому смотрю на широкую спину Превосходного в форменной куртке, на завитки рогов, поднимающиеся над затылком. Но у того как раз звонит коммуникатор.

— Да, шеф? — говорит он, снимая его с пояса.

Выслушивает, что ему сказали, оборачивается ко мне.

— Преи с пневмотрубкой был отвлекающим маневром, — говорит он. — Настоящий убийца, тоже преи, в этот момент прятался в лианах омикра над головой.

— А там был преи с пневмотрубкой? — слабо удивляюсь я.

— Два преи, — поправляет Превосходный. — Первого Гер-Ни скрутила прямо тут же и положила отдыхать, вы что, не видели?

Мотаю головой. Поговорка «врет, как очевидец» взялась не на пустом месте: во время таких вот критических моментов внимание и память работают в каком-то очень специфическом режиме. Наверное, когда-то он помогал нашим мохнатым предкам драпать с ветки на ветку, сходу выбирая те, что попрочнее, и не отвлекаясь на всякое постороннее, но сейчас от него сплошные неудобства. Вот и я кроме размочаленной руки Бриа ничего не разглядел.