Он крепко сжал мою ладонь, для надежности переплетя пальцы. Вторую руку поднес ладонью к центру колеса, но не успел коснуться экрана, как спицы дрогнули и начали крутиться, быстрее и быстрее. У Димы была похожая игрушка, волчок. Если его раскрутить, цветные полоски сливаются в сплошной белый круг. Разница была в том, что колесо на дисплее светилось. Все ярче и ярче.

Вспышка, и кабинет в стиле ретро исчез.

Первую представшую перед глазами сцену я осознаю не сразу. Сложно это, когда лицо, которое ты обычно видишь в зеркале, залито кровью из жуткой раны на голове, а рядом лежит скрюченная детская фигурка Димы и из его живота торчит рукоять ножа. Разум отстраненно замечает: у нас никогда не было такого ножа и бежевых в красный горошек кухонных занавесок.

К мужчине, держащему меня за руку, подскакивает полицейский и рапортует:

— Товарищ капитан, бабка в комнате еще жива. Говорит, это сделал сожитель младшей сестры жертвы. Убийство на бытовой почве, докажем в два счета.

— Фото есть? Объявляй в розыск...

Вспышка.

Та же девушка с моим лицом бежит по ночной улице с мальчиком на руках, поминутно оглядываясь и спотыкаясь. На ее ногах кеды, которые я порвала и выбросила еще два года назад. Она отчаянно рыдает, а в огромных и сухих глазах мальчика, выглядывающего из-за ее плеча, безнадежный ужас. Грохот выстрела, и девушка падает лицом в асфальт, от ее головы расплывается черное пятно крови. Ветер бросает мне в лицо удушливый запах пороха.

— Добегалась, сука! — говорит вдалеке чей-то мерзкий, довольный голос. — Леха, добей сучонка. Хозяин сказал, обоих замочить...

Вспышка.

Она бежит под дождем изо всех сил, кричит: “Такси!” и машет рукой проезжающей машине, с трудом удерживая на второй руке улыбающегося Диму. На ее спине рюкзак с прицепленной к клапану игрушкой зеленого зайца. У племянника никогда не было такой игрушки. Желтое такси с шашечками на дверце проезжает мимо, но из-за поворота выныривает черная BMW с затененными стеклами и с разгона таранит бегущую девушку с ребенком. Они разлетаются в разные стороны, падают изломанными куклами...

Вспышка.

Девушку с моим лицом, грязным и исцарапанным, вталкивают в комнату с пятью обнаженными самцами в масках. Воняет потом, плохим алкоголем и чем-то тошнотворно-приторным. Еще один держит камеру, а Лариса снимает на смартфон. Это все, что я успеваю заметить до того, как в глаза бьют вспыхнувшие прожектора, и я слепну. Лишь слышу смеющийся голос сестры:

— Она целка, парни. Кто первый? Да не толпитесь, все там будете. Картинку не заслоняйте, я ее аккаунт взломала, видосики там выложу на светлую память.

Ту, вторую меня, хватают за волосы и грудь, трещит рвущаяся одежда. Я кричу, вырываюсь и кричу, пока чья-то рука не закрывает мне рот...

...И лишь через долгие секунды конвульсий я осознала, что никто не рвет с меня блузку, а меня бережно, но твердо обнимают, и голос Михаила уговаривает мягко и ласково:

— Тише, тише, Элина. Всё, мы вынырнули. Всё, больше ничего не будет. Я должен был вынырнуть раньше, прости. Без якоря тяжело контролировать… Всё, тише, девочка, этого никогда не случится, клянусь!

Я перестала кричать, и Михаил разжал руки, помог мне сесть в свое кресло.

— Воды?

— Дайте весь графин, если не жалко, — с трудом прохрипела я. И присосалась к поданному сосуду. Напившись, прижалась лбом к прохладному запотевшему стеклу. Прошептала: — Это было жестоко.

И самое жуткое: это была правда. Я там была, видела своими глазами. Не знаю как он это сделал, но это не кино по телевизору.

И это не инсценировка. Никто не будет так заморачиваться, чтобы нанять на работу секретаршу или даже координатора. Но если это ролевые игры… К черту, какие ролевые игры? Там был Дима! Мертвый Дима! Это самая что ни на есть жестокая, мерзкая, убийственная реальность. В шаге от меня. В миллиметре.

Вытерев слезы, я повторила:

— Жестоко. Но убедительно. Я соглашусь на что угодно, если есть хоть малейший шанс этого избежать для меня и Димы. У вас салфетка есть?

Михаил протянул мне белейший батистовый носовой платок. Я высморкалась, скомкала тряпочку и сунула в кармашек юбки.

— Постираю, верну.

— Не стоит. У вас есть время до завтрашнего вечера. Подумайте. И особенно тщательно подумайте о своем желании. Его нельзя будет изменить. И еще подумайте вот о чем: если ваше желание изменит вашу реальность, тот Дима, которого вы любите, перестанет существовать.Здоровый Дима и больной Дима не могут сосуществовать в одной реальности. Это будет тот же, но совсем другой человек, и у него все будет другое — характер, личность, судьба, жизнь. Можете ли вы решать за него, каким ему быть?

Что за странный вопрос! Но я его давно обдумала и даже обсудила с самой близкой подругой Ксю. Конечно, могу и готова отвечать за свои решения. Иначе надо признать, что никто из взрослых не может и не имеет права совершать выбор за детей. Особенно, когда дело касается их здоровья.

— Да, — просто сказала я, ничего не объясняя. — Но у меня тоже есть вопрос. Я не подвергаю сомнению, что все увиденное мной — правда. В альтернативной реальности или где-то еще. Но скажите, почему там у меня были некоторые вещи, которых не было здесь, в моей реальности?

— Вы их запомнили? Отлично! — обрадовался управляющий. — Это очень важно. Запишите все расхождения, которые вы успели заметить и запомнить. По этим нюансам мы вычислим примерную дату разветвления и сможем более точно нырнуть в узловой момент.

Еще раз? Я больше не выдержу! Видимо, кровь отлила от лица и я побледнела так сильно, что Михаил погасил экран и закрыл адскую машину.

— Мы это сделаем без вас, Элина. Чем глубже нырять в прошлое или будущее, или чем дальше заплывать в параллели, тем опаснее. Вы не обучены, да и вам не надо. Координатор вероятностей — это высшее искусство управления реальностями. Есть еще корректор, или дайвер, который ныряет в море вероятностей и занимается одной из них. Но все они не могут работать без якоря, который остается на базе и держит дайвера, чтобы он не утонул. Такие сотрудники очень ценны для нас, ими мы не можем рисковать, отправляя на глубину. До завтра, Эли, вас проводят, — он нажал на пульт, вмонтированный в торец столешницы и видимый только со стороны хозяина кабинета. — Охрана, проводите нашу гостью.

В глубокой задумчивости я направилась к распахнувшейся двери, на пороге которой появился шкафоподобный охранник. Второй маячил за его спиной. Это больше походило на конвой, но я даже не пискнула. Не в моем положении.

Даже в страшном сне мне не могло присниться, насколько изменится моя жизнь за последние сутки. Но я даже не предполагала, насколько она изменится завтра.

* * *

Микаэль шумно выдохнул, проводив взглядом девушку. Она выглядела слишком бледно даже для выбранного ею образа. Как бы в обморок не свалилась. Впрочем, раз до сих пор не свалилась, нервы у нее крепкие. Но он на всякий случай набрал личный номер ее горничной и попросил подготовить успокоительный чай для гостьи. Потом он вынул из папки фотографию девушки. Не ту, которую она прислала с резюме, а ту, которую добыла Марго, собиравшая по его заданию любые сведения о жизни Мишель.

Микаэль улыбнулся задумчивым синим глазам юной красавицы и, положив фото во внутренний карман пиджака, тихо сказал:

— Мы еще вернем тебе саму тебя, Эли.

* * *

Димка сладко спал, когда я вернулась. Гувернер Палыч читал что-то на планшете. Перед ним дымилось две чайные чашки. Одну он придвинул ко мне:

— Добрый вечер, Элина. Меня предупредили, что вы вот-вот вернетесь, и Зоя принесла чай. Я позволил себе налить, чтобы чуть остыл.

— Спасибо, Леонид Павлович, — поблагодарила я, вымыла руки и села за стол. — Как Дима?

— Без последствий, слава звездам. Никаких симптомов отравления не осталось. Мне было с ним интересно. Очень вежливый, смышленый и жизнерадостный мальчик. Позвольте поинтересоваться, как прошло собеседование?