Юнец на меня внимания не обратил. А вот лектор очень даже. Не дойдя до двери, за которой уже исчез эйчар, схвативший за руку и уволокший Таню, как паук муху, лектор развернулся и в два шага оказался рядом:

— Стажерка, что с вами? Вам плохо?

— Нет, всё хорошо, — поспешила я уверить в своем полном благополучии, но, как назло, пошатнулась, едва сделав шаг.

Тут же жесткие пальцы вцепились мне в локоть, не дав упасть. Лектор заставил меня сесть и оглянулся на ближайшего стажера:

— Принесите воды.

Ближайшим оказался кудрявый геннадий, который тут же делегировал поручение юнцу:

— Сашка, бегом за водой, я врача вызову, — и, вытащил планшет.

— Не надо врача! Я в порядке! Просто устала, слишком много непривычной информации.

— Врача, — одобрительно кивнул лектор.

Геннадий набрал номер на своем планшете и отошел в сторону, чтобы мы не оглохли, когда он заорал:

— Тут стажерке плохо! А я откуда знаю? Полагаю, когнитивный диссонанс… Бледная, шатает. Аудитория “Зэ-ноль”...

Я успокоилась: по такому адресу аудиторию номер тридцать вряд ли кто-то найдет. Но странно, что лектор не сделал замечание этому шутнику.

Тут передо мной поставили стакан — такой холодный, что даже стенки запотели. Вода в нем была странного желтого оттенка.

— Лимонад, — пробасил Сашка. — Глюкоза быстро восстанавливает силы при нервном истощении. Это мне маман говорила, она у меня медсестра.

Я из вежливости сделала пару глотков, поблагодарила и спросила:

— Почему “зе-ноль”?

Ответил мне лектор:

— Вы опоздали к началу лекции, стажерка, я как раз в самом начале рассказывал, кто помнит? — он взглянул на мужчин, не торопившихся покидать кабинет.

— Это не номер аудитории, это код, — сказал пухленький Матвей, нервно вытер ладонью намечающуюся лысину и, порозовев, смущенно спрятал руку за спину. — Он обозначает, что это помещение находится в нулевой, или истинной реальности планеты Земля. Учебная аудитория тут одна и нет смысла присваивать ей порядковый номер, но стажеры еще плохо ориентируются в вероятностях, потому это обозначение скорее для них. И для вспомогательных служб корпорации.

— У вас отличная память, стажер Матвей, — кивнул седовласый. — Вы трое свободны, ступайте, у вас уже не слишком много времени осталось для полноценного обеда и отдыха. Мы с Элей дождемся врача.

Старый и малый стремительно убрались, а кудрявый спортсмен немного замешкался, но под строгим взглядом лектора нехотя ретировался.

Седовласый провел пальцем по своему планшету, послышался щелчок замка. Мои брови удивленно поднялись, но я даже вякнуть не успела, как мужчина с офицерской выправкой опустил руку на мое плечо, прижав меня к сиденью:

— Сидите спокойно, Эля. Врач вам действительно не понадобится, я отменил вызов.

А меня как-то вдруг сразу отпустило. Голова перестала кружиться, сердце — болезненно сжиматься, даже шум в ушах резко утих. И ощущение неимоверной хрупкости бытия, мучившее с момента, как я проводила Диму в его новую жизнь, исчезло напрочь.

— Что все это значит? — я не стала вырываться, даже внешне расслабилась, но на самом деле подобралась и стала как пружина, напрягла ногу, чтобы, если понадобится, неожиданно вскочить и ударить возвышавшегося надо мной мужчину головой в подбородок. Отлетит как миленький. кем бы я ни была раньше, в исчезнувшей из памяти жизни, но явно не размазней и привыкла бороться до конца. Вот и сейчас взгляд пробежался по фигуре мужчины, отмечая слегка оттопыренную полу пиджака. Вооружен?

— Это значит, нам надо поговорить без свидетелей, Эля. Или как вас там… — лектор кинул взгляд на планшет, — … по документам Мишель-Мария Елисеева, корпоративный псевдоним — Элина. Кто вы такая на самом деле?

— А вы? — не осталась я в долгу.

Темные глаза мужчины гневно сверкнули. Странная реакция. Нормальный вопрос, ничем не хуже его собственного. Двойные стандарты?

— Ах да, вы же опоздали и не слышали, поморщился он и отступил на шаг. Я перевела дыхание и чуть ослабила толчковую ногу. — Что ж, назовусь персонально для вас. Я — профессор, со-изобретатель технологии темпоральных порталов, директор и совладелец корпорации “Колесо желаний”. Можете обращаться ко мне лорд Эйгер или сэр Джандар. Но для вас, Элина, главное, что я — отец той самой исчезнувшей девушки, Амелии Инэль дан Эйгер.

— Почему это для меня должно быть главным?

Как говорила одна литературная героиня, всё чудесатее и чудесатее.

Он ответил вопросом на вопрос, причем, резко и без объявления войны перешел на “ты”:

— Как ты думаешь, почему я читаю вводную лекцию всем новичкам корпорации, даже если ради этого приходится по сто раз на дню перескакивать из мира в мир, из реальности в реальность?

Он сделал паузу, словно и в самом деле ждал от меня какого-то разумного ответа. Я лишь молча на него взирала.

Не дождавшись от меня никакой реакции, седовласый хмыкнул, криво усмехнулся и ответил сам:

— Потому что я знал, что ты не умерла. Знал, что рано или поздно ты попадешься. Твой стихийный дар оказался настолько силен, что помог тебе выжить, но я знал: такой дар обязательно притянет тебя либо в поле зрения корпорации, либо к подпольной сети черных дайверов. Оставалось только раскинуть сети в наиболее вероятных точках твоего появления. Я математически просчитал вероятности, определил… впрочем, тебе это не интересно, ты же считаешь себя гуманитарием. Лишь напомню, что это именно я усовершенствовал темпоральные порталы и дал человечеству возможность путешествовать в прошлое. И как создатель, я держу еще кое-что в рукаве и могу гораздо больше, чем какой-то стихийный дайвер. Мне даже не было нужды самому искать твой след по всей Мультивселенной. Узнаешь? — лорд Эйгер вынул из кармана и положил передо мной полосатую заколку из якобы старинного набора семьи Елисеевых. Точно в таком украшении Артур нашел “жучок” слежки. — После твоего исчезновения подобные датчики, настроенные на твой психопортрет, были размножены и рассеяны в тысячах реальностей и ждали своего часа. Едва ты переступила порог корпорации, я об этом узнал в тот же миг.

— Подождите. Вы что, считаете меня своей пропавшей дочерью?

Дан Эйгар недоуменно поднял брови и… расхохотался. Отступил еще на шаг, развернул стулу соседнего стола, сел, перегородив проход.

— Нет, разумеется нет. К счастью, ты не моя дочь. Но ты, именно ты, Элина, — та, чье существование угрожает благополучию моей девочки. Та, из-за кого она вынуждена исчезнуть и прятаться вдали от светской жизни уже почти шесть лет. Та, кого она смертельно боится. И я намерен положить этому конец.

Его рука потянулась к карману, и я снова напряглась. Он что, решил меня убить?! Да за что?

— Простите, но вы глубоко заблуждаетесь. Я впервые видела лицо вашей дочери на фото сегодня. Да я вообще о существовании вашей истинной реальности не подозревала!

— Ну да, ну да, полная амнезия — это побочный эффект при внезапном глубоком дайвинге и внедрении в тело донора, — пробормотал сумасшедший профессор, вытащив из кармана что-то маленькое, похожее на таблетку. — Но я не намерен рисковать. Вы сейчас примете этот порошочек, и закончим на этом.

Он потянулся к моему полупустому стакану, разломил над ним белую капсулу и высыпал порошок. Остатки лимонада помутнели и потемнели, а через миг стал прозрачным и бесцветным.

— Благодарю, сэр, я уже не испытываю жажды, — соврала я. После сладкого лимонада пить хотелось еще сильнее.

— Выбирай, — предложил дан Эйгер, явно свихнувшийся после пропажи дочери. — Или ты пьешь эту жидкость, и остаешься жива и здорова, но с гарантией, что память о прошлом к тебе не вернется. Или я стреляю тебе в лоб, с той же гарантией.

Я протянула руку к стакану. Он оказался горячим! Что за термоядерная отрава?

— Ай, жжется! — я отдернула руку и демонстративно подула на пальцы. — Конечно, я выбираю яд. Но прошу вас подождать, я боюсь обжечься. Это так неприятно!