Но сейчас речь не об этом. Самое главное теперь — остаться воином и возвратиться на поле боя. Я использую свой шанс, когда вторжение возобновится.

Равиль Прайд продолжал что-то бубнить, но Джоанна не слушала его.

— Мне нужно идти и поздравлять победителя Большой Свалки. Хотя это было настолько неприглядное зрелище, что слова наверняка застрянут у меня в горле… — произнёс Глава Дома и ушёл.

Когда он скрылся, к Джоанне подошёл Жеребец.

— Интересные слухи, — сказал он. — Говорят, что на Стране Мечты Марта Прайд проводит учебные бои, имитирующие вторжение во Внутреннюю Сферу. Учения призваны устранить ошибки, допущенные во время первой нашей атаки. Марта, как говорят, гоняет своих бойцов до изнеможения — как мы не даём послаблений Диане. Да, ещё Саманту Клис непременно вскоре отзовут.

— Я не стану скучать по ней, — пожала плечами Джоанна.

Сейчас ей хотелось только поскорее убраться отсюда и заняться тренировками Дианы всерьёз, доведя её до пика формы, — ведь схватки за родовое имя наконец-то начались.

Если в скором времени Кланы не предпримут что-нибудь серьёзное во внешней политике — вроде широкомасштабного вторжения в пределы Внутренней Сферы, — то кто-нибудь может снова попытаться перевести её в звено солама. Но в планы Джоанны совершенно не входило стать солама: с гораздо большим желанием она погибла бы в бою на передовой.

— Завтра поединок, в котором участвует Диана. У нас есть ещё остаток дня, чтобы задать ей как следует перцу…

Рыночная площадь Гирфалкон

Айронхолд-Сити

Айронхолд

Кластер Керенского

Пространство Кланов

27 февраля 3060 года

Обычно на знаменитом рынке Гирфалкона все было тихо и спокойно — торговцы выставляли свои товары, покупатели спокойно занимались своим шопингом, совершенно уверенные в высоком качестве товара. Но когда в городе стали проводиться схватки за родовое имя, появились какие-то левые торговцы с товаром не всегда хорошего качества.

В итоге между конкурентами вспыхивали стихийные потасовки. Как правило, их устраивали торговцы-аборигены, которые нападали на кого-то из чужаков с желанием набить морду и уничтожить нелицензированные товары.

Пришлые появлялись на рынке со своими телохранителями — как подозревали, телохранители эти были из касты уголовников, поскольку куда-то пропадали при одном появлении блюстителей порядка.

Пери вряд ли знала об этом, когда перебирала пальцами платочки из газа, разложенные торговцем на прилавке. Узор приглянувшегося ей платка был неказист, но строчка была плотной, и трудно было сказать, где один цвет нити переходил в другой.

Продавец начал было называть ей цену, но она положила ткань и быстро отошла. Пери не столько хотелось что-нибудь купить, сколько нравилось бродить по рынку

Это успокаивало её, и она с удовольствием внимала звукам, запахам, ярким краскам, которых имелось в совершённом избытке.

Пери остановилась у лавочки, где торговали мебелью из дерева, выполненной под старину, и долго разглядывала дубовый стол, который она с удовольствием поставила бы у себя в кабинете. Только теперь у неё не было кабинета.

Имея в виду враждебное отношение к ней Этьена Бальзака и стремление касты учёных удалять своих несговорчивых и непокорных членов на самые задворки периферии, Пери понимала, что не было смысла засматриваться на такую изящную вещь, как этот стол. Ходили слухи, что Бальзак снова был готов заслать её куда-нибудь подальше от Айронхолда с новым назначением. Да и стол был ей не по карману. Дубы были очень давно привезены с далёкой Терры и считались редкостью в мирах Кланов.

Чтобы не ввязываться в торг с продавцом, Пери выглянула из тёмной лавки на ярко освещённую улицу. Привыкнув к свету, она увидела чью-то фигуру, показавшуюся ей смутно знакомой.

Пери шагнула ближе к порогу лавки и прищурилась.

Это была её дочь, Диана, задумчиво изучавшая прилавок с разложенным на нем оружием странного вида.

Пери было известно, что Диана состязается на Айронхолде за родовое имя, и поэтому она решила не беспокоить её своим присутствием. Она помнила Диану плаксивым и всем недовольным ребёнком, а потом смышлёной любознательной девочкой, которой Пери прочила карьеру учёного, однако слишком сильно дали о себе знать гены Эйдена Прайда.

Тем не менее как мать Дианы, даже несмотря на то, что её вернорожденность не способствовала проявлению глубоких материнских чувств, Пери гордилась успехами Дианы, в чьём характере, как в зеркале, отражался героизм её отца. Пери восхищалась смелостью Дианы и была рада тому, каким замечательным воином стала её дочь, но все же ей было неловко при мысли о том, что вольнорожденная претендует на родовое имя. Она испытывала довольно противоречивые чувства по этому вопросу, считая, что Диане не следовало бы состязаться, хотя и желала ей победы.

Пери сочла за лучшее не видеться со своей дочерью, пока шли состязания. Она так и простояла в тёмной лавке, пока Диана наконец не ушла, со знанием дела выторговав у продавца оружия нож с ручкой из слоновой кости.

Как давно это было, когда они получали друг от друга весточки? Все эти годы мать и дочь посылали друг другу сообщения, столь же холодные и безучастные, как экран, на котором они высвечивались. Диана обычно выглядела замечательно — высокая, сильная и красивая. Огонёк в её взоре был точно таким же, какой светился в глазах её отца. Этот огонёк был всегда, вопреки всему — горечи, подавленности, отчаянию, даже в самые тяжёлые моменты жизни он горел — лучик света в беспросветной темени.

Хватит думать об этом. Слишком много глупой сентиментальности, всякой нежности и так называемой доброты. Чувства вообще таят в себе большую опасность…

Вдоволь нагулявшись по рынку, Пери захотела вернуться в свой номер в гостинице, которую каста учёных содержала для своих командированных членов или официальных гостей. Там у неё была крошечная комнатёнка: Пери попросила дать ей самый маленький номер из имевшихся, и кастелянша постаралась в точности исполнить её просьбу.

Отойдя на три-четыре квартала от рынка, она поняла, что пропустила нужный поворот и зашла не туда. Дойдя до угла перекрёстка, Пери осмотрелась по сторонам. Совершенно незнакомые ей улицы имели унылый вид; она не помнила, чтобы когда-нибудь бывала в этой части Айронхолд-Сити.

— Вы заблудились, воут, — раздался чей-то низкий и довольно мягкий голос позади неё.

Вздрогнув от неожиданности, Пери обернулась и увидела высокого худого человека, одетого в мундир воина Клана Нефритового Сокола. Его лицо было безучастным, а глаза до неприятности светлые, какие-то бледные и жутко пустые. Воин был из тех мужчин, что постоянно кажутся небритыми.

— Что-то мне незнаком этот сектор, — ответила Пери.

— Это товарные склады. А что вам нужно?

— Гостиница касты учёных.

— А, это тут недалеко.

— Вы не могли бы объяснить, как туда найти дорогу?

— Я провожу вас туда.

Воин внезапно тронулся с места, потом, на перекрёстке, свернул направо. Пери чуть приотстала от него, так как она была не готова к стремительности его шага и тому, что он даже не оглянулся, чтобы посмотреть, идёт ли она за ним. Она чуть ли не бегом пустилась за воином вдогонку, а тот даже и не взглянул в её сторону.

Различив на его рукаве нашивку — пикирующего сокола, Пери спросила:

— Вы из Гвардии Сокола? Я слышала, что Равиль назначен Главой Дома, но мне казалось, что Гвардейцы Сокола все ещё дислоцируются во Внутренней Сфере…

— Совершенно верно, — ответил воин, даже не удостоив её взглядом.

— Вы участвуете в состязаниях?

— Состязаниях?.. А, ну да, конечно, участвую.

То, как он это сказал, навело Пери на мысль, что он не понимает, о чем она говорит.

— Вы случайно не из команды пилота боевых роботов Дианы?

— Дианы? Какой Дианы?.. Ах, Дианы! Да, я из её команды.