Вечер наша дружная компания проводила, как обычно, в кабачке. Мой барашек, на расчесывание которого ушел битый час, превратился в симпатичную волнистую прическу. Юбку я подарила Отто – его заинтересовал удивительно цепкий материал. Корсет я решила оставить, все-таки любая девушка в приличном корсете выглядит симпатично.

– Ола, что ты пишешь? – поинтересовался Отто, пытаясь заглянуть через мое плечо и не расплескать пиво.

– Жизненную мудрость. Чтобы не забыть.

– Ну и?..

– Жизненная мудрость номер один. Не стоит охотиться за тем, что не воспримет тебя в истинном обличье. Жизненная мудрость номер два. Нечего быть молодой овцой. Мудрость номер три. Одна из составляющих счастья – удобная одежда.

– Глубокомысленно,– заметил Отто.– Младшей сестре письмо строчишь?

– Угу.– Я была довольна. Приятно, когда есть кому передать накопленный опыт, побыть умудренной старушкой.

– И что ты теперь думаешь делать?

– О! – Я закатила глаза.– У меня созрела идея, куда с пользой потратить свободное время!

– С пользой? – недоверчиво протянул полугном.

– С пользой! – решительно тряхнула я головой.– Надо наконец серьезно заняться учебой. Сессия на носу!

Трохим выронил из руки кружку с пивом.

– Ола, Ола, золотце, я знаю, что ты где-то здесь,– ворвался в мой сон голос Отто. Эх, не удался послеобеденный отдых!

– Чего тебе? Я сплю! – пробурчала я.

– Ага.– Полугном с треском проломился через заросли кустов к Гаю Влюбленных, где я решила соснуть часок-другой на уединенной полянке.– Значит, ты на Летний бал не идешь?

– На какой Летний бал? – спросила я, не открывая глаз.

– Тот, которой проводит городской голова.

Ежегодно наш городской правитель проводит Летний бал – самое желанное светское мероприятие года. Там завязывались деловые связи, намечались будущие супружеские пары, плелись интриги, назначались фавориты и уходили в небытие прежние любимцы. В общем, высокоаристократическое действо.

– Рожами мы с тобой не вышли на этот бал идти.– Я попыталась вернуться в приятный сон.

– Это ты – рожей,– уточнил друг.– Я – лицом. Но на этот бал мы идем.

Я рывком села на подстилке и уставилась на Отто.

– Я выиграл пригласительный в лотерею,– старательно сдерживая счастливую улыбку, сказал полугном.

– Выиграл. В лотерею. Пригласительный.– До меня медленно доходила ошеломляющая информация.

На Летний бал можно было попасть тремя путями:

1. Будучи аристократом или очень успешным и очень-очень богатым дельцом или их отпрыском;

2. Будучи кавалером/дамой кого-то из вышеперечисленных;

3. Выиграв в ежегодную лотерею один из двадцати пригласительных на двоих.

Лотерея ежегодно приносила в городскую казну сумму, с лихвой покрывавшую все недостачи бюджета. Даже самый бедный житель города считал своим долгом купить билет – а вдруг, вдруг Госпожа Удача улыбнется именно ему?

Я билеты лотереи не покупала. Год назад Отто подсчитал сумму, которая у меня уходит на всевозможные лотереи, акции и прочие мероприятия с «гарантированными призами» и строго запретил тратить деньги на ерунду. Для пущей надежности почти всю мою выручку от общего дела полугном откладывал в банк «на старость». С такой концепцией дела я согласилась не сразу, но, проведя вечер за расчетами собственного бюджета и поразившись своему умению спускать деньги на радость всем торговцам и проходимцам города, возмущаться перестала.

– Ты же мне запретил лотерейные билеты покупать! – возмутилась я.

– Вот она, женщина! – вздохнул друг.– Я ей про бал, а она мне про лотерею. Я же не ты. И если я раз в год куплю два билетика лотереи, то голодной смертью не помру. Тебе напомнить «счастливый» билетик?

– Не надо,– пробурчала я.

Как-то я провела ритуал, призванный выяснить счастливые для меня номера билетов лотереи. Номеров оказалось много. Я честно купила их все, положив на это две стипендии и еще заняв денег. И выиграла. Конечно, выиграла – ритуал был проведен по всем правилам.

Четыре простеньких деревянных расчески. Пять пар шнурков. Кусочек мыла. Детскую погремушку. Всякой дребедени набралась целая полотняная торба. Единственным приятным выигрышем оказался кулек леденцов. Отто, икая от смеха, принес мне собственный подсчет моего убытка. Скрипя зубами от злости, я два дня стояла на рынке, пытаясь продать хоть что-то и вернуть себе часть денег. Потом привезла «выигрыш» домой и отдала сестрам. Мама тогда еще подозрительно осведомилась, не ограбила ли ее старшая дочь бедного торговца?

– Бал! – мечтательно проговорила я, пока мы шли к общежитию.– Танцы! Платья! Прически! Украшения!

– Деловые связи! Контракты! Полезные знакомства! – вторил мне полугном.

– Отто, мне нужны деньги! Я хочу выглядеть на балу не хуже других.

– Я знал, что ты это скажешь,– вздохнул друг.– Вот твои деньги, я забрал их из банка. Постарайся распорядиться ими с умом, хорошо?

Я кивнула.

– Мне нужна будет твоя помощь. Чтобы не попасть на подделки твоих ушлых родственников. Хочу все по высшему классу!

– У моих родственников все подделки только высшего класса,– обиделся полугном и призадумался.

– Это ведь и мне придется одеться прилично,– дошло до него.– Галстук... Ненавижу! Новый сюртук купить, туфли. Эх...

– И все модное! – добила я.

Отто задумчиво подергал себя за бороду.

Мысль, пришедшая в голову, заставила меня остановиться.

– А что, если меня никто, совсем никто не будет приглашать на танцы? И я простою возле стены весь лучший вечер в своей жизни?

– Мне бы твои проблемы,– махнул рукой полугном.– На первый танец я тебя приглашу, а потом будем завязывать полезные знакомства. Скучать будет некогда.

– Ты умеешь танцевать бальные танцы? – удивилась я.

Отто покраснел, и я не стала дальше развивать эту тему.

Что-то в последнее время я часто стала ходить по модным магазинам. Повзрослела, что ли? Как бы там ни было, к подготовке к балу я отнеслась очень серьезно. И купила действительно все самое лучшее. На настоящие бриллианты денег не хватило, но бижутерию я купила очень даже приличную. При этом пришлось потратиться на парикмахершу, долго колдовавшую над моими волосами под охи-ахи Лиры.

Полное облачение состоялось за час до начала бала. Я повернулась к зеркалу и открыла глаза, чтобы замереть в изумлении. Это была одновременно и я и не я. Платье, неимоверной стоимостью сорок золотых – моя стипендия за четыре года! – сидело на мне великолепно. Оно подчеркивало то, что надо подчеркнуть, и скрывало то, что надо скрыть. Куда-то подевался животик, талия стала узкой, бедра – округлыми, грудь – соблазнительной. Кажется, я разгадала секрет красоты эльфиек: одно такое платье, и ты красавица! Я прошлась по комнате, привыкая к аккуратным туфелькам на маленьком каблучке. Платье замерцало голубыми блестками, мои движения утратили угловатость и порывистость и стали текуче-танцующими. Я снова посмотрела на себя в зеркало. Как же я раньше не замечала этой длинной красивой шеи, гордо держащей на себе голову? Как мимо моего внимания прошли черные брови вразлет и выразительные серо-зеленые глаза? Аккуратный носик? Пухлые губки? Пышные волосы, спадающие на открытую спину красивыми волнами?

– О Силы Небесные! – застонала я.– Ёшкин кот! Неужели я такая красавица?

Лира пожала плечами. Ее снедала зависть.

В дверь постучали. В комнату вошел знатный гном в строгом зеленом сюртуке, подпоясанном широким кожаным поясом с серебряными заклепками. На поясе висела небольшая секира с искусной гравировкой. Коричневые панталоны и чулки подчеркивали крепко сбитые, мускулистые ноги. Аккуратные зеленые туфли ступали по полу бесшумно. Я посмотрела на бороду, причудливо заплетенную в косички, в которых поблескивали украшения, на аккуратно расчесанные волосы и неуверенно спросила:

– Отто?

– Это ты, Ола? – дрожащим голосом отозвался он.