«Он сказал своему капитану, что через год будет владельцем Атийона…»

— Он теперь владелец Атийона? — спросил Тобин.

— Нет, Атийон переходит к тебе, — заверил его Фарин. — Но здесь должен быть лорд-протектор, пока ты не достиг совершеннолетия.

Привлеченные появлением знаменосцев, на рыночной площади за воротами собрались горожане. Сотни человек толпились вокруг, стремясь прорваться вперед и увидеть принца; они смеялись и махали шейными платками и лоскутами голубой ткани. Корин со свитой держались позади, позволив Тобину возглавить процессию. Вскоре беспорядочный шум приобрел ритм: толпа скандировала имя принца:

— Тобин! Тобин! Тобин!

Сначала он лишь изумленно озирался но сторонам, потом осторожно поднял руку, приветствуя горожан. Шум усилился. Все эти люди никогда прежде не видели принца, но как будто всегда эмали и любили.

Сердце Тобина наполнилось гордостью, какой он никогда прежде не испытывал. Выхватив меч, он салютовал толпе. Люди расступались перед ним, и Фарин ехал впереди по извилистой мощеной улочке, показывая дорогу к замку.

Рядом с лошадьми восторженно прыгали дети и собаки, из окон высовывались женщины, махавшие платками мужчинам внизу. Оглядываясь через плечо, Тобин видел на лице Ки такое счастливое выражение, как будто город принадлежал ему лично.

Поймав взгляд Тобина, Ки закричал:

— Что я тебе говорил?

— Наконец-то дома! — крикнул Фарин, перекрывая шум толпы.

Тобин всегда считал домом старый замок, но Фарин родился здесь, в этом городе, и отец Тобина тоже. Они вместе носились по этим улицам, играли у стен крепости, и на речном берегу, и в том самом огромном замке, что вырисовывался впереди.

Тобин вытащил из-под рубашки печать и кольцо и сжал их в ладони, представляя, как отец привез сюда невесту и как их точно так же приветствовала толпа. Но радость возвращения омрачили мрачные мысли — ведь это мог быть и его дом…

Город казался чистым и процветающим. Рыночные площади, мимо которых они проезжали, были окружены лавками и конюшнями, а за домами из бревен и камня явно хорошо следили и вовремя ремонтировали. И еще тут и там виднелись загоны с отличными лошадьми.

Они почти добрались до крепостных стен, когда Тобин вдруг сообразил, что не видел на улицах ни одного нищего и не заметил никаких признаков чумы.

Широкий ров с водой отделял город от стен крепости. Подъемный мост был опущен, и отряд проскакал по нему галопом, затем миновал ворота и очутился в гигантском дворе замка.

Внутри, под защитой стен, находилась целая деревушка казарм и конюшен, небольшие домики и ряды мастерских и кузниц.

— Великий Свет! — воскликнул Лута. — Да тут можно половину дворца разместить!

И здесь тоже были загоны с лошадьми и целые стада овец, коз и свиней, за которыми присматривали ребятишки. Дети восторженно махали принцу, когда отряд проезжал мимо.

Вдоль пути отряда уже выстроились солдаты; одни были одеты в цвета Тобина, другие — в цвета Солари. Они выкрикивали имена Тобина и Корина, приветствовали Фарина и стучали в щиты рукоятками мечей. Тобин попытался подсчитать солдат, но сбился со счета. Их были сотни. И Тобин с радостью заметил несколько знакомых лиц: это были те, кто служил его отцу.

— Наконец-то ты привез принца домой! — крикнул Фарину старый воин, удерживая огромного волкодава. Пес громко лаял и рвался с цепи; Тобину показалось, что зверюга нацелился именно на него.

— Я же говорил тебе, что однажды его привезу! — прокричал в ответ Фарин. Это вызвало еще больший восторг у толпы.

Солари и светловолосая леди стояли на широких ступенях перед, входом в замок, ожидая принца.

Герольд Солари поднял трубу и огласил воздух пронзительными звуками, потом громко, торжественно выкрикнул:

— Приветствуем Корина, сына Эриуса, наследного принца Скаты, и принца Тобина, сына Риуса и Ариани, наследного властителя Атийона. Герцог Солари, лорд земель Эвермере и Файра, лорд-протектор Атийона, и его досточтимая леди герцогиня Савия с уважением и радостью приветствуют тебя.

Тобин соскочил с седла и ждал, пока протектор подойдет к нему. Вьющиеся черные волосы Солари и его бороду посеребрила седина, но пышущее здоровьем лицо казалось все таким же молодым. Протектор опустился на одно колено и протянул Тобину свой меч рукояткой вперед.

— Мой сеньор, для меня великая честь приветствовать тебя в доме твоего отца, а теперь и твоем. Его величество король Эриус назначил меня лордом-протектором Атийона до достижения тобой года совершеннолетия. И я нижайше прошу твоего благословения.

Тобин коснулся его эфесом меча и внимательно всмотрелся в глаза мужчины. Несмотря на предостережение Брата, он видел в них лишь приветливость и уважение. Но разве Брат не мог ошибиться или просто солгать, чтобы навредить, как он это сделал с Ки?

Когда Солари улыбнулся ему, Тобину очень захотелось, чтобы Брат ошибся.

— Ты получаешь мое благословение, герцог Солари. Так приятно снова видеть тебя!

Солари встал и представил свою леди:

— Это моя жена, твое высочество.

Савия присела в глубоком реверансе, а потом расцеловала Тобина в обе щеки.

— Добро пожаловать домой, мой принц. Мне так давно хотелось познакомиться с тобой!

— Полагаю, теперь мне не выпадет такая честь — вскинуть тебя к себе на плечи, как это бывало когда-то? — сказал Солари, и его темные глаза вспыхнули веселым светом.

— Наверное, уже нет, — засмеялся Тобин. — Позволь представить тебя моему королевскому кузену. И ты наверняка помнишь сэра Киротиуса, моего оруженосца.

Солари обменялся с Ки крепким рукопожатием.

— Вы оба здорово выросли, я вас едва узнал. Ба, и Фарин здесь! Как поживаешь, старина? Давненько мы не виделись.

— Да уж, действительно.

— Я тут чувствовал себя как захватчик, пока бродил между этими стенами без тебя и Риуса. Но с прибытием его сына все изменится к лучшему.

— А давно ты здесь? — спросил Фарин. — Мы ничего не слышали о твоем назначении.

— Король отдал приказ перед тем, как мы отплыли из Мисены, а потом отправил меня вперед, чтобы я подготовил дом к приезду принца Тобина и к его собственному прибытию.

— А как лорд Нианис? — спросил Тобин. — Он здоров?

Нианис был любимцем Тобина среди отцовских генералов. Но после того печального дня в замке он больше его не видел.

— Насколько я знаю, он в прекрасной форме, мой принц. Но я давно не получал от него известий. — Солари повел их вверх по ступеням. — Весь последний год я провел с королем в его лагере. А Нианис все еще остается на позициях у Нанты, вместе с генералом Ринаром, и останется там до тех пор, пока мы не убедимся, что перемирие соблюдается.

Когда они проходили под величественной аркой входа, внимание Тобина привлекла резная панель над дверями: на ней изображалась рука в латной рукавице, держащая украшенный гирляндой меч Сакора. Тобин коснулся сердца и эфеса меча, проходя под ней, и Корин сделал то же самое. Но Фарин нахмурился, сначала глянув на резьбу, а потом на смуглого коренастого человека с серебряной цепью на шее и в длинном одеянии управляющего — этот человек низко поклонился вошедшим.

— А где Хакон? — спросил Фарин у Солари.

— Бедный старик, он стал слишком слаб, чтобы выполнять свои обязанности, — пояснил Солари. — Орун заменил его своим хитроглазым шпионом, но я его сразу выгнал и взял на себя смелость назначить на должность Эпониса, это доверенный человек из моей челяди.

— А заодно взял на себя смелость вывесить на стенах собственные знамена, — заметил Фарин. — На мгновение принцу Тобину почудилось, что он явился в чужой дом.

— Ваше высочество, это моя вина, — неловко проговорил Эпонис, снова кланяясь Тобину. — Я прослежу, чтобы их сейчас же заменили.

— Благодарю, — сказал Тобин.

Солари и его госпожа повели гостей в приемный зал, где перед огромной, как дом, усыпальницей тлели пьянящие благовония. У входа сидела черная кошка, обернув хвост вокруг задних лап, и следила за ними глазами, похожими на золотые монеты. Рядом с ней спокойно лежала старая собака с седой мордой, но когда Тобин приблизился к ним, она встала, пошатываясь, и медленно ушла куда-то. Кошка, безмятежно моргнув, продолжала умываться.