Аркониэль даже не осознавал, насколько он отлично устроился, пока тот зыбкий мир, которым он наслаждался, не дрогнул.

Он был в саду, занимался с детьми лекарственными травами, собирая последние в этом сезоне растения. Ночью должно было наступить полнолуние, и Аркониэль ожидал мороза. Внезапно в нескольких футах от его носа возник маленький шарик света. Витнир и остальные с опаской следили за тем, как Аркониэль коснулся пальцем сферы послания. Он ощутил укол — ему передалось волнение Лион, когда шарик исчез, а он услышал ее встревоженный голос:

— Спрячьтесь немедленно! Приближается герольд!

— Скорее, дети, бежим в лес! — приказал Аркониэль. — Заберите корзинки и инструменты! Быстрее, быстрее!

Как только они спрятались в зарослях, он прочитал чары послания и отправил вопрос в мастерскую к Эйоли.

— За нами едут Гончие? — тихонько спросил Тотмус, съежившийся рядом с Аркониэлем.

Остальные сгрудились возле Этни, и она обнимала детей, прижимая к себе, но сама была так же напугана.

— Нет, просто гонец. Но все равно мы должны затаиться. Эйоли сообщит, когда опасность минует.

Всадник галопом поднялся на холм, и они слышали, как гулко простучали по мосту конские копыта. Аркониэль гадал, станет ли Нари предлагать гонцу обычное гостеприимство — еду и ночлег. Он и представить не мог, как заночует с детьми под открытым небом. И как нарочно, Тотмус тут же прижал ладошки ко рту, стараясь подавить кашель. Несмотря на хорошее питание и постоянную заботу Нари, мальчик все еще оставался слабым, болезненным ребенком, и у него, похоже, начиналась осенняя простуда.

Солнце медленно опускалось к горизонту, тени становились все длиннее. В темнеющем небе уже подмигивали первые звезды, когда они наконец снова услышали топот конских копыт. Аркониэль облегченно вздохнул, когда эти звуки затихли на алестунской дороге, но все же подождал, пока Эйоли пришлет шарик света с сообщением, что все могут вернуться домой.

В холле их встретили Нари и Катилан. Другие волшебники еще прятались наверху.

— Это от Тобина, — сказала Нари, протягивая Аркониэлю пергамент с печатью Атийона.

Сердце Аркониэля не раз сжималось, пока он читал письмо, хотя послание было радостным: компаньоны вернулись в столицу после долгого морского вояжа, путешествие было весьма успешным, и король одобрил намерение Тобина отпраздновать день рождения в его старом доме, чтобы поохотиться несколько недель. Вскоре будут отправлены вперед подводы со слугами и провизией, чтобы начать приготовления.

— Я так и думала, что рано или поздно это случится, — вздохнула Нари. — Все-таки здесь его родной дом. Но как же нам теперь всех спрятать, тем более от охотников?

— Да, в лес их не отошлешь, — сказала Катилан. — Кто-нибудь обязательно наткнется на лагерь.

— Аркониэль, а с тобой что делать? — добавила Нари. — Не говоря уже о кроватях наверху… А сад с целебными травами!

Аркониэль свернул письмо.

— Ладно, генерал, что ты предлагаешь?

— Дом приведем в порядок. Кровати все равно понадобятся, целебные травы объяснить нетрудно. Но вам всем надо куда-то перебраться, — ответила Катилан. — Только куда? Зима совсем скоро. — Она прижала к себе Тотмуса и многозначительно посмотрела на Аркониэля. — Вот-вот снег выпадет.

Эйоли, стоявший наверху у лестницы и слушавший их разговор, спустился и присоединился к обсуждению.

— Мы не можем отправиться в путь все вместе, как странствующие актеры. Такое уже проделывали другие. У Гончих приказ останавливать всех бродячих артистов на дорогах. Мы должны как-то разъединиться.

— Нет! — возразил Аркониэль. — Нари, присмотри за детьми. Эйоли, идем со мной.

Встревоженные волшебники ждали их в мастерской. Аркониэль не успел еще до конца разъяснить ситуацию, как они переполошились и все заговорили разом. Мелиссандра бросилась к двери, веля Дар собирать вещи, Хайн тоже встал, чтобы поспешить следом за ней. Малканус уже начал планировать маршрут ухода по проселочным дорогам. Даже самые старые явно были готовы броситься наутек.

— Послушайте, прошу вас! — крикнул Аркониэль. — Мелиссандра, Хайн, вернитесь!

Поскольку никто не обратил на него внимания, Аркониэль быстро пробормотал чары, которым его научила Лхел, и хлопнул в ладоши. По комнате прокатился оглушительный гром, и все ошеломленно замолчали.

— Вы что, успели забыть, кто вы такие? — резко спросил Аркониэль. — Оглянитесь вокруг! — Его сердце билось все быстрее и быстрее. — Третья Ореска, о которой говорила Айя, — это не далекая мечта. Она существует здесь и сейчас. В этой самой комнате. Мы и есть Третья Ореска, мы — первые плоды видения Айи. Светоносный собрал нас вместе. И какие бы цели он ни преследовал, нам нельзя сейчас разбегаться.

— Он прав, — сказал Эйоли. — Мистрис Виришан всегда говорила, что безопасность — в единстве. Подумайте о детях внизу. Они бы не выжили, если бы не она. Если мы будем держаться вместе, мы, возможно, выстоим и против Гончих. По крайней мере, я знаю, что одному мне это не под силу.

— Как и никому из нас, — согласился старый Ворнус, заметно помрачнев.

— Я сумел, — возразил Колин, резко, как обычно.

— Ты просто сбежал от них. И пришел сюда, — напомнил ему Аркониэль.

— Я сюда пришел ради безопасности, а не для того, чтобы потерять свободу!

— Может, ты предпочтешь носить их серебряный номер? — сердито спросила Серана. — Много у тебя останется свободы, если Гончие тебя сосчитают и запишут твое имя в свои книги? Я буду сражаться за твою королеву, Аркониэль, но больше всего я хочу, чтобы исчезли эти чудовища в белых балахонах. И как только Иллиор допускает такое безобразие?

— Может, мы должны доказать, что Светоносный этого не допускает? — предположил Малканус, прислонившийся к стене у окна.

Аркониэль удивленно посмотрел на него. Малканус пожал плечами, перебирая пальцами шелковое кружево на рукаве.

— У меня было видение, — сказал он, — и я в него верю. Я буду сражаться, если понадобится. Я бы сказал, нам надо держаться вместе.

— Мы и останемся вместе, — сказала Лиан. — Но мы не можем оставаться здесь.

— Можно уйти подальше в горы, — предложил Колин. — Я знаю потайные тропы. Если кто-нибудь из вас умеет добывать пищу, мы сможем там продержаться.

— Но как долго? — спросила Мелиссандра. — И что будет с детьми? Чем выше мы поднимемся в горы, тем раньше нас застигнет зима.

— Лиан, можешь отправить свое послание Айе?

— Нет, если не знаю, где она находится. Должно быть точное направление.

— Ладно, неважно. Сами справимся. Уложим в повозку столько, сколько потянут лошади, и посмотрим, куда выведет дорога. Будьте готовы к рассвету.

Это нельзя было назвать планом, но это было начало.

Нари и слуги позаботились о припасах. С помощью мужчин Аркониэль снова перенес все свое громоздкое оборудование в заброшенную комнату на третьем этаже. Когда они закончили, он отослал всех помогать на заднем дворе и впервые за многие месяцы остался наверху один. По его коже тут же побежали мурашки. Ведь уже почти стемнело…

Он стал торопливо укладываться, бросая в мешок одежду на несколько дней. Задерживаться он не собирался; как только все где-нибудь устроятся, он вернется и попытается поговорить с мальчиками. Аркониэль старался не думать о запертой двери в конце коридора, но в нем нарастало ощущение, что Ариани наблюдает за ним.

— Это все ради твоего ребенка. Все ради нее, — шептал он.

Схватив кое-как набитый мешок, он поспешил к лестнице, но на полпути сообразил, что забыл взять сумку с чашей. О ней он вообще не думал уже много месяцев.

Медленно повернувшись, он всмотрелся в темноту за кругом света, бросаемого его лампой. То ли действительно возле двери башни мелькнула белая тень, то ли это свет мигает? Наконец он заставил себя вернуться к мастерской. С каждым шагом воздух становился все холоднее, но Аркониэль не мог убежать. Без чаши — не мог.