Клац!

Раскрыла сумочку, стала по полу собирать нужное. Сколько у нее времени? Нет у нее времени. Одна надежда, что естественные позывы господина Панкратова несколько более обширны, чем озвучено. Наверняка же замутило. Если некому было озаботиться таблеткой панкреатина, то его всегда мутит.

Стеша скоро-скоро перебирала документы, запихивая их к себе.  Руки наткнулись на раскрытую папку с двумя красными книжицами. Unión Europea. España. Pasaporte.

Два паспорта. Граждан Испании. Мужской и женский. Свеженькие, пахнут новыми. Страницы шуршат под пальцами.

Алехандро Креспо-Дельгадо, едва умудряющийся вместить свою морду в формат крошечного фото для документов.

Эстефани Эррера. Снимок тот же, что в Стешином загранпаспорте.

Паспортов два. Вопрос один: как?!

- Вот больной идиот… - пробормотала она. И на свое счастье была достаточно пьяна, чтобы сделать в очередной раз…

… клац!

Закрыть папку, подхватиться на ноги. Поправить ремешок.

В туалете сработал слив.

Ключи от машины вжимаются в ладонь, почти причиняя боль.

Кардиган с вешалки прижат к груди.

Телефон прощупывается в кармане сумки. 

Клац!

Щелкнула задвижка, и Панкратов снова показался в квартире.

Хлопнула входная дверь.

- Стешка! – глухо прозвучало за ней, когда Стефания уже оказалась в подъезде.

- Адьос, кабальеро! – себе под нос.

То, как она летела к лифту, было похоже на побег от маньяка. Когда поняла, что кабинка будет подниматься еще долго по причине своего пребывания крайне далеко от уже не ее Поднебесья, выругалась и рванула на лестницу, скинув еще и туфли и подхватив их на руки. Всего-то и надо – добежать фиг знает сколько пролетов до паркинга.

В себя она пришла лишь в салоне своей крохи, когда дрожащими руками набирала номер Ритки.

- Шо? – не сразу раздался в трубке голос невестки. Звучал он глухо и неразборчиво.

Стешина же речь звучала несколько более внятно по единственной причине – она часами занималась артикуляцией, а наработанное не пропьешь. В буквальном смысле.

- Ты где? Ты на Молодежной? Тебя Марик ещё назад не забрал?

- Пошел он на… на… - учительница внутри Риты не позволила ей вслух означить пункт назначения пути ее бывшего мужа, и потому она выдохнула: - Короче, пошел он!

- Спокойно, это все-таки мой брат. Так ты в Гунинском, да? Скажи, пожалуйста, что там, я до Марка просто не доеду! 

- Здесь я… - будто с того света отозвалась Рита. – А у тебя чего?

- От Олега сбежала... ты это... ворота откроешь? Машину загнать? – не обращая внимания на Риткин тон, попросила Стеха, озадаченная единственной мыслью: бросать Мини Купер здесь или на улице – плохая идея. Еще Панкратов обнаружит... нафиг!

- Я тебе, что ли, дворецкий? – возмутилась Рита, подумала и выдала: - Тьфу ты… привратник!

- Ри-и-ит!

- Чего? Сама откроешь, если надо. Там штырь… вроде… ну не замок точно!

- Время, Рит! – Стеша все-таки завела двигатель и настолько осторожно, насколько могла в таком состоянии, тронулась с места, постепенно выруливая с паркинга: - Он пьяный. Я его с сексом обломала. Сейчас попадусь – точно прибьет!  

- Мне б твои проблемы! – мрачно буркнула невестка. – Ладно, сейчас выйду.

- Спасибо! – радостно взвизгнула Стефания и отключилась.

А уже через пару минут, под вопли телефона, посредством которого пытался выплеснуть всю свою ярость (или досаду, или беспокойство, или обиду) Панкратов своими задалбывающими звонками, она объехала «Золотой берег» и частный сектор так, чтобы добраться до ворот Гунинского особняка со стороны шоссе. Рита уже стояла, что называется, бравым солдатом, впрочем, в бравости ее можно было усомниться, глядя, как она пошатывается под светом фонаря.

- Куда можно припарковать, а? – выпалила Стешка, сбрасывая очередной вызов и высовываясь из окна авто.

- Туда, - неопределенно махнула Рита в сторону затемненной части двора. – Под окнами будет.

- С той стороны дома?

Рита торжественно кивнула и буркнула:

- Заезжай уже! Там, наверное, уже кофе сбежал, пока ты тут разглагольствуешь.

- Мне сейчас не кофе надо, а что-нибудь покрепче! – объявила Стефания, спрятавшись обратно в салон и направляя машину во двор. Его она преодолела довольно быстро. И даже ни во что не врезалась. И даже ни одной скульптуры не завалила в темноте. И в фонтан, журчавший здесь же, не въехала. И вообще, можно сказать, отделалась легким испугом, отключив наконец свою дурацкую трубу. Если бы еще вещи из Панкратовской квартиры как-то забрать!

Она выбралась наружу. Вдохнула вечерний воздух и протопала к Ритке, уже поджидавшей ее на крыльце.

- Ну показывай, где живешь!

- В музее я живу! – по-прежнему ворчливо кряхтела невестка. – Я – музейный экспонат.

Эти свои слова она сопроводила неожиданным громким смехом, указывая на дверь своего нынешнего пристанища. И судя по всему, совсем не впечатлилась Стешиным внешним видом – ни туфлями, ни платьем, ни укладкой. А пока Стешка разувалась и осматривалась, появилась из кухни, держа в одной руке бокал, а в другой бутылку какого-то заморского горячительного.

Ну а после глазам госпожи Адамовой предстал совершенно очаровательный натюрморт на журнальном столике в ближайшей комнате: засохший лодочками сыр, кружочки колбасы и два бокала. В одном, рассудила Стефания, взяв его в руки, по цвету, запаху и консистенции – нетронутый кефир. Во втором – остатки винишка.

- Разумно! – постановила она. – Худеть и спиваться одновременно.

- Так и ты не за кофе пришла, - хмыкнула Рита и сунула ей в руки бокал. – Падай!

Стефания поставила кефир на место и с любопытством принюхалась к содержимому тары принесенной невесткой. Ром. Ром мы одобряем.  Ром – это вообще отличный напиток. Йо-хо-хо и все такое.

Сделав сразу большой глоток и подцепив лодочку сыра ногтем, она слегка поморщилась и пробормотала:

- За нас... не чокаясь.

Плюхнувшись рядом, Ритка допила свое вино, а потом туда же, последовав примеру Стефании, плеснула рома.

- Ну и что стряслось? – спросила она, прежде чем влила в себя пиратское пойло и крепко зажмурилась.

- Влюбилась не в того.

- В кого влюбилась? – икнула Рита. – В Панкратова, что ли?

- Да какого, нахрен, Панкратова... в сапожника!

Рита несколько раз моргнула, осмысливая полученную информацию, потом молча тяпнула, уже не жмурясь, а потом выдохнула:

- К… кто?

- Да в сапожника, говорю! – повторила Стефания, медленно произнося звуки. Сделала еще глоток и допила махом, потянувшись снова к бутылке. – Что непонятного?

- Все непонятно! Ты и… – Рита задумчиво пожевала сыр и все же возмутилась: - Не, ну ты б еще о дворнике мечтать начала!

- Да какая разница! – взвилась Стеха так, что даже ром пролила. – Все равно он спит с бабой Модж... жеевского!

- Я нифига не поняла…

- Ну Роман Моджеевский... бизнесмен... который вон... Берег строил. Ясно?

- Строил, - повторила за ней Рита, зачем-то глянув в окно, которое, собственно, выходило на противоположную от высотки сторону, - а сапожник чего делал?

- Блин! Заплатки на сапогах! Балда, он трахал бабу бизнесмена! Забабахал ей ребенка! Что тут такого непонятного? 

- И бизнесмен его грохнул?

- Ну нет! Бизнесмен думает, что это его ребенок! – Стефания вдруг замерла с открытым ртом и в ужасе посмотрела на Ритку. Потом одним махом выглушила половину следующего бокала, почувствовала, как к голове прилила кровь, и воскликнула: - Твою ж мать, а! Сапожника же правда того... в лесу за такое прикопают!

А Ритка вдруг весело рассмеялась, обновила концентрацию алкоголя в крови и выдала новую догадку:

- Тебя в кино позвали, да? Это сериал будет? Здорово! Мне нравится. Соглашайся!

- Тьфу ты! – рассердилась Стешка и мрачно посмотрела на бутылку. Потом – на колбасу. Потом – снова на кефир. – Может, ему позвонить, а? 

- Кому?!

- Андрею!