– И что ты с ним собираешься делать, если не секрет?

– Что собой представляет печать алломага, Элора?

– Не знаю.

– И я тоже, а хотелось бы знать, поскольку печать императора действует только в самой столице. Алломага тоже можно прибить, но без крайней необходимости с ними связываются редко. Может, расскажешь нам все, что знаешь об этих друзьях магов? Уверена, что у наших бойцов в головах только самые общие сведения.

– Только я начну издалека. Много тысяч лет назад, когда еще не было ни магов, ни магии, весь мир принадлежал знати: и земли, и леса, и реки с морями, и даже люди. Так продолжалось очень долго, пока на землю в своих железных колесницах не спустились боги.

Посмотрели боги на мир Алкены и пришли в страшный гнев от того непотребства, которое творилось знатью. И выбрали боги достойных, и вручили им знание и силу, право карать и миловать. Сделав это благое дело, они вернулись на небо, а на Алкене избранные стали постигать знание и копить силу. Но знать не смирилась с тем, что подарки богов достались другим. Собрали короли и императоры огромную, невиданную доселе армию и обрушили ее на город, в котором жили избранные. И закипела страшная битва. Плавились горы и выкипали моря, исчезали целые народы. И бежали в панике войска императоров, а на Алкене воцарила власть мудрых. Они освободили людей от рабства знати и дали им землю. Но не хотели и не умели они управлять народами, а народ без управления превращается в стадо. И поставили они над людьми тех из знати, кто поклялся им в верности, но ограничили жадность жадных и жестокость жестоких. И наступили на земле мир и справедливость.

– Красивая сказка и объясняет, зачем магам благородное сословие.

– Для того и рассказала. Дворянские титулы у нас, если их привести к земным понятиям, следующие: самый низкий – барон, дальше – виконт и самый последний, если не считать самого императора, – это граф. Все дворяне, имеющие поместья, являются вассалами дома, на территории которого проживают и приносят ему присягу. По большому счету все они нужны домам только в качестве управляющих и сборщиков дани с населения. За верную службу бароны и виконты могут получить печать алломага, но личную, и на их родных благосклонность домов не распространяется. Хочешь стать другом дома, изволь заслужить сам. С высшим дворянством немного иначе: все близкие родственники графа по мужской линии являются алломагами. Дворян, вообще-то, мало. Везде действует майорат, то есть родовые земли достаются одному наследнику, поэтому все имеющие земли дворяне после рождения наследника везут своих жен в дом, где их делают неспособными к зачатию. И это навсегда. Если наследник гибнет, то единственный выход у дворянина, который не хочет, чтобы его род пресекся, это развестись со своей женой и взять новую. Кроме дворян, печать алломага могут получить и другие люди, но случается такое довольно редко. Для этого надо оказать дому действительно существенную услугу, что, согласитесь, непросто. О печати мне известно только то, что она дает своим обладателям здоровье и долголетие. В рисунок печати вплетают герб дома, который ее ставил. Навредить алломагу – значит оскорбить дом, поэтому такое спускают редко. Но бывает, если виновен сам алломаг и вина доказана, или когда виновного найти не удается. Понятно, что «вес» печати алломага великого дома больше, чем какого-то захолустного дома.

– Вроде нашего, – ехидно вставил один из магов.

– Вот именно, – сказала Лена. – Но для нас с вами закон не писан, потому завтра открываем сезон охоты на алломагов.

Фламин

С поварихой им повезло: приготовленное на завтрак мясо с тушеными овощами было выше всяческих похвал, но Лена поела без аппетита, выпила отвар сушеных ягод теи, заменяющей здесь чай, и вышла в парк посидеть на скамейке за домом.

– Что это ты подруга такая смурная? – спросила вышедшая следом за ней Элора. – С Петром, что ли, поцапалась?

– Обидела я его вчера. Но, Элька, я его, дурака такого, больше жизни люблю, а он меня до сих пор воспринимает как девчонку! Коленку я ему, видите ли, описала, когда на руках качал. Если бы не любил, тогда ладно. Обидно, больно, но понятно. А то ведь вижу, что любит, да и сам этого уже не скрывает. Из-за своих комплексов и меня мучит, и сам мучится.

– Не гони лошадей, – посоветовала Элора. – Тебе через полгода уже семнадцать, а в России допускаются браки и с шестнадцати лет. В виде исключения, правда. Поговори сама с родителями, а они пусть поговорят с ним. Ему ведь, наверное, еще перед ними стыдно. И не надо на него давить, этим ты сделаешь только хуже.

– Мудрая ты у меня, Элька. Но как подумаю, что еще полгода ждать... А ведь с нами за это время всякое может случиться.

– А ты, чтобы ничего не случилось, думай не о своей любви, а о деле. Как думаешь все организовать вечером?

– А я сейчас ни о чем другом думать не могу! Все мысли только о нем. Как он там, сильно на меня сердится, или уже нет. Элька, – она всхлипнула. – Я такая несчастная!

– Ты такая счастливая! Дурочка! У тебя есть большая любящая тебя семья, ты сама любишь замечательного мужчину, и он любит тебя! – Эллора, в свою очередь, всхлипнула. – А у меня, кроме тебя, вообще нет ни одного близкого человека. Я тебя люблю, ты мне как сестра, но как же я тебе завидую!

Нанятый вчера садовник выглянул из стоящего в глубине сада небольшого домика для прислуги и, увидев самозабвенно рыдающих на скамейке девушек, поспешно закрыл дверь. Вволю наплакавшись, подруги с помощью несложной магии быстро убрали все последствия своей слабости и смогли спокойно поговорить, благо никого, кроме них, в саду не было.

– Так как ты все-таки думаешь спланировать сегодняшний день?

– С утра надо сходить на скотный рынок и купить лошадей, пока только для нашей группы, и договориться, чтобы доставили овес и сено. Ну и еще нужно кое-что приобрести по мелочи. Потом я возьму пару ребят и кого-нибудь из магов и смотаюсь за город. Надо выбрать место и установить портал, через который будем переправлять лошадей.

– Я с тобой!

– Как хочешь. После обеда начнем готовиться к праздничным мероприятиям. Я думаю, что в доме всегда должны находиться маг и двое бойцов, а остальных можно взять с собой.

– А Петр?

– И Петр. Для него, кстати, будет сюрприз. Надеюсь, ты мне поможешь его подготовить. С магом и ребятами все ясно: у них у всех печати дома Раум. Солдатские печати ребят временно заблокированы моей "печатью императора". Вечером я ее сниму. Себе я поставлю свою суррогатную печать, Петру тоже.

– Но он же не маг.

– А на нем написано? Я еще дома изготовила амулет, который превращает в магическом зрении ауру человека в ауру мага. До сих пор мы мага маскировали под человека, мне показалось забавным сделать наоборот. И вообще на нем амулетов будет, как игрушек на елке, так что никто не поймет, что он не маг.

– А если какой-нибудь придурок вызовет на поединок?

– А мы для чего? Трезвыми управлять можем, а в подпитии и подавно. Мы с Фотием много говорили о том, какой политики придерживаться дому. С одной стороны, надо привлекать как можно меньше внимания, по крайней мере, пока твердо не станем на ноги. С другой стороны, ничего хорошего не будет в том, что империя вообще забудет о доме Раум. Соседи совсем обнаглели, да и заключать союзы и торговые соглашения лучше с известным партнером, чем с незнамо кем. Опять же у нас очень мало информации о теперешнем раскладе сил среди домов и в Совете Магов. Так что скрывать свою принадлежность дому мы не станем. Причем надо быть готовыми к тому, что нас будут испытывать на вшивость. Постараемся не нарываться на неприятности, но и слабины давать тоже нельзя, иначе будет еще хуже: сейчас нас просто забыли, а будут презирать.

– Когда на рынок?

– Сейчас переоденусь в брючный костюм и тронемся.

– Тогда я, пожалуй, тоже переоденусь.

Когда купили лошадей и корм, девушки решили пройтись по лавкам и посмотреть кое-что для себя. С собой оставили одного из боевиков, самого сильного с виду, носившего редкое имя Малх. Выбор товаров в лавках оказался неожиданно богатым, а денег девушки взяли много, поэтому променад грозил затянуться. Малх, обе сумки которого понемногу наполнялись покупками, мрачнел на глазах: он с детства не любил хождение по магазинам, а уж с женщинами... Однако управились на удивление быстро. Единственная заминка произошла в большом доме, где шили одежду на состоятельных граждан и дворян и продавали готовую. У Лены была проблема: все платья, которые она взяла из дома, для задуманного не годились. Пересмотрев все, что предлагалось, и ничего не найдя, она уже решила было уходить, но тут к ней подошел приказчик.