— Я разрываюсь между желанием оставить тебя здесь с Саймоном и взять с собой, чтобы я мог защитить тебя.

Я покачала головой, глядя на него.

— Если ты хоть на секунду думаешь, что я брошу тебя или Масего сейчас, когда им необходима помощь, то ты не в своем уме, — сказала я ему.

Он сел, все еще держа меня за предплечье, и наклонился к моему лицу. Он нежно поцеловал меня.

— Я должно быть самый эгоистичный человек на этой планете, потому что не собираюсь спорить с тобой по этому поводу. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной.

— Всегда. — Он поцеловал меня еще раз, на этот раз гораздо сильнее, прежде чем отстраниться.

Тук. Тук.

Я слезла с кровати, и он ответил на стук. Это был Саймон.

— Я готов, если ты тоже, принцесса, — поддразнил он, дернув меня за косу.

Он кивнул брату, прежде чем уйти.

Ян встал и схватил мою сумку. Я предположила, что об обеде с его родителями не может быть и речи.

Когда мы подошли к входной двери, мы заметили, что оба родителя Яна стояли внизу, разговаривая с Саймоном. Они, казалось, были погружены в глубокую дискуссию, но успокоились, когда мы приблизились.

— Было приятно познакомиться с тобой, — сказал мне Генрик, обнимая и целуя в щеку. — Надеюсь, что это не последняя встреча.

— Я тоже, — сказала я ему, улыбаясь. Я поцеловала его в щеку и повернулась к Абри.

— Спасибо, что пригласили меня, Абри.

Она отмахнулась от моего комментария, как будто это был комар, кружащий у нее над головой, и избегала зрительного контакта.

Я была готова поспорить, что именно это она приравнивала ко мне. Я не собиралась надрывать задницу, чтобы что-то ей доказать. Я бы просто позволила времени сделать это.

Ян положил наши сумки на заднее сиденье маленькой спортивной машины Саймона. Я задержалась возле них, когда Ян вернулся, чтобы попрощаться со своими родителями. Он обнял своего отца, но не мать. Он открыл пассажирскую дверь и попытался сесть на маленькое заднее сиденье, но я остановила его и протиснулась внутрь.

— Я не собираюсь заставлять твою большую задницу ютиться там. Я сяду, — сказала ему, но вместо этого меня игриво отшвырнули назад и оттолкнули в сторону.

— Я не собираюсь заставлять твою костлявую задницу ютиться там. Сяду я, — поддразнил он, втискивая свое невероятно большое тело на самое крошечное заднее сиденье, которое я когда-либо видела.

— Ты сумасшедший, — провоцировала я, устраиваясь рядом с Саймоном.

Мы пообедали с Саймоном перед вылетом, а Имоджин встретила нас там. Она была невероятно очаровательна, и мы обменялись электронными почтами, прежде чем попрощаться. Мы согласовали, чтобы Риббон Кей был свободен двадцать шестого января, чтобы у них было больше времени на подготовку, и чтобы они смогли уведомить гостей за месяц. Я позвонила Пэмми, в не самое подходящее время, упс, и он подтвердил, что они могут провести там целую неделю, и что моему отцу, как ни странно, было все равно, возможно, из-за того, кем были родители Саймона.

Масего был там, где мы его оставили, но в тот момент, он был совершенно другим для меня. Его ворота представляли собой нечто такое, на что я не могла точно указать пальцем…

— Хорошо быть дома, — сказал Ян Чарльзу, вздыхая.

…И, как лампочка, Ян щелкнул выключателем. Масего ощущался для меня как дом. Все, кого я так нежно полюбила, жили там. Ян, Мандиса, Карина, Чарльз, Кейт, Марси, дети и остальной персонал. Я вдруг поняла, что сделаю все, чтобы защитить их, все что угодно, лишь бы они были в безопасности.

Когда Пэмбрук прибыл со строительной бригадой, я знала, что заставлю его позаботиться о защите, о какой-то безопасности. Это сразу же стало моим приоритетом номер один.

Когда ворота открылись, мы встретили улыбающихся Карину и Баобаб, такой же крепкий, как всегда. Я вспомнила, как однажды Карина объяснила, что пока дерево находится в Масего, она всегда будет там, и от этого мне стало тепло внутри.

Мы прибыли слишком поздно, чтобы дети могли поприветствовать нас, но Кейт и Марси остались с Кариной, чтобы проводить нас домой. Как только мы припарковались, я выпрыгнула из джипа и заключила Карину в самые крепкие объятия.

Она громко хихикнула.

— Прекрати, глупая девчонка, — сказала она, но также крепко вцепилась в меня.

— Я скучала по тебе, Кей, — сказала я, целуя ее в щеку.

— Я тоже скучала по тебе, Софи.

Она отстранила меня и осмотрела.

— Что? — спросила я, задыхаясь от смеха.

— Ты выглядишь… я не уверена, — сказала она, склонив голову набок. — Ты выглядишь слишком счастливой.

— Это плохо? — поддразнила я, соприкасаясь своим бедром с ее.

Ее глаза ярко вспыхнули, отражая звезды над головой.

— Тебе идет, любовь моя.

Она схватила меня за талию, и мы направились к Яну, Чарльзу, Кейт и Марси, чтобы она тоже могла поздороваться с Яном. Он схватил ее и развернул, и она взвизгнула.

— Что, черт возьми, на вас двоих нашло? — спросила она в замешательстве.

— Ничего, — ответили мы оба одновременно.

— Если думаешь, что это странно, — сказал Чарльз, — ты должна была видеть, как они вели себя со мной.

Мои щеки покраснели, и я никогда еще не была так благодарна, что сейчас ночь.

— Пойдем на кухню, — сказала Карина, улыбаясь и махая нам рукой в ее направлении. — Я испекла тебе хлеб по случаю вашего возвращения.

— Какой? — спросил Ян, обнимая своей большой рукой ее крошечные плечики.

— Банановый, конечно. Какие еще фрукты у нас здесь есть? — засмеялась она.

Мы вместе вошли в маленькую кухню, и все набросились друг на друга, собирая тарелки, чашки и остальную посуду для нашей миниатюрной вечеринки. Карина открыла кастрюлю с хорошим толстым банановым хлебом, и у меня потекли слюнки.

Мы все сели и начали есть в тишине.

Возвращение домой, да. Но также и дискуссия.

— Что мы будем делать? — спросил Ян Чарльза.

Чарльз сглотнул.

— Честно? — Его лицо побледнело. — Я не знаю, с чего начать. Они никогда раньше не заходили так далеко на юг. Они, несомненно, следили за нами в течение нескольких месяцев. Это не ошибка, теперь это бомба замедленного действия.

Кейт разрыдалась, встала, чтобы уйти в свою комнату.

— Кейт! — крикнула Карина, вставая, чтобы пойти за ней, но Кейт покачала головой, и Карина снова села.

— Тогда нужно действовать, — сказал Ян, беря на себя ответственность и заставляя меня невероятно гордиться им. — Мы вооружаемся. Попроси местных помочь нам работать посменно. — За столом воцарилась тишина. — Что? — спросил он, напряжение волнами исходило от него.

— Мы уже спросили, — сказала Карина, не отрывая глаз от своего хлеба.

— И они отказались? — недоверчиво спросил Ян.

— На самом деле, ты не можешь винить их, — попыталась объяснить Карина.

— Черта с два не могу! — воскликнул Ян. — Мы бы сделали это для них. Мы сделали это для них!

— У них есть семьи, Дин. Они не могут так рисковать.

Шея и уши Яна покраснели от разочарования.

— Тогда мы уходим, — сказал он.

— Куда? — спросила Марси.

— Куда угодно, — ответил он.

— Нам некуда девать детей, Дин, — сказала Карина, выглядя такой же раздраженной, как и ее голос.

— Что ты предлагаешь? — спросил Ян, нахмурив брови.

— Чтобы мы оставались здесь и продолжали наблюдать. Чарльз, кажется, думает, что мы можем сделать это сами.

— Чарльз, — сказал Ян, поворачиваясь к нему, — ты знаешь, что это безрассудно. Мы не можем так рисковать.

— Куда бы мы пошли? — спросил он в ответ.

— Куда-нибудь. Куда угодно, только не оставаться здесь.

— Как далеко на юг проходит граница собственности? — Спросила я.

— К югу от озера Ньягуо, — ответил Чарльз, — но это не имеет значения, потому что у нас нет возможности строить лагеря, нет возможности заботиться о детях, когда мы там окажемся.

Я глубоко вздохнула. Пора.