Лера переваривала полученную информацию, затаив дыхание. Все же, несостоявшемуся архитектору в ней, была крайне интересна эта тема. И крайне волнительна. Она любила выступать за трибуной, хвастаясь перед собравшимися людьми, своим детищем. Господи, казалось, будто в другой жизни все было.

— Мелкая! — Присвистнул Герман. — Что за лихорадочный блеск в глазах? Ломка, да?

Пришел ее черед брызгаться. Плесканула от души, прямо в наглое лицо!

Да! Ломка! Но, ему об этом знать не обязательно.

— Ничего подобного. — Прикусила губу. — Просто…представила размах мероприятия.

— Верно. — Поддержал Станислав. — Грандиозный размах. Обещаю, дочка, ты все это увидишь!

— Спасибо!

Внезапно вода вокруг ожила. Забурлила.

Ее испуг прошел быстро, уступая место восторгу. Герман включил гидромассаж! Каждая клеточка тела пищала от восторга, когда Лера попадала под подводную струю, гейзер, или же воронку. Невероятно, но напряженные мышцы очень быстро расслабились под действием пузырьков. Только вот, данное новшество пришлось по вкусу не всем. Станислав Юрьевич недовольно расфырчался, аргументируя свою позицию банальным — старею видимо, и примочек современных не понимаю. А после обратился к жене:

— Рита, я голоден.

— Ты же недавно ел!

— Надоела еда твоя заумная, и порции ресторанные — они для детей придуманы? Я бутерброды хочу. Советские!

— Это…какие? — От изумления, голос Маргариты Алексеевны звучал выше.

— Обычные. Ты меня ими кормила, раньше. Когда у нас денег не было.

— Стас…

Столько нежности было в ее голосе, что Лера невольно улыбнулась.

Вся жизнь, пройденная рука об руку. И в горе и в радости. И в богатстве, и в бедности.

— Как сейчас, помню. Батон, намазанный майонезом с чесноком. А сверху огурчик, укропчик, и шпротина! Эх! Под водочку.

Лера звонко рассмеялась:

— Папа тоже их любит!

— И я не откажусь, — внес свою лепту Герман. — При случае.

— Ну, что, рыбка моя? Сделаешь?

Женщина едва сдерживалась от хохота:

— Сегодня бутерброды ему советские. А завтра что? Ностальгия проснется, и попросишь меня девственность вернуть?

— Да, не проблема, Марго! — Игриво подмигнул супруге. — Я слышал, сейчас зашивают.

— Себе что-нибудь зашей, извращенец! — Давыдова грациозно поплыла в сторону лестницы. На миг оглянулась, зазывая мужчину за собой. — Идем! Кормить буду.

Оставляя их наедине, Станислав громко пробасил:

— Не скучайте. Мы скоро вернемся. 

А они скучать и не собирались. Им предстоял разговор. И едва родители скрылись в доме, Герман его начал. На удивление, спокойно. Но, уверенно.

— Знай, я не уволю ее. Алина — опытный сотрудник. И ценный!

Как еще грудная клетка не пошла трещинами от запредельного количества втянутого воздуха. Казалось, вот-вот легкие наизнанку вывернуться.

Конечно, опытный! Конечно, с*ка, ценный!

— Почему ты говоришь мне об этом? — Прокаркала чужим голосом, превозмогая боль. — Разве, я просила, ее уволить?

— Пока, нет. Но, судя по реакции на ее имя, попросишь. Об этом, буквально кричит, твой взгляд.

— Не попрошу! — Повысила голос, подплывая вплотную. — Потому что это подло! А взгляд мой кричит лишь о том, ГЕНИЙ, как мне неприятно видеть своего мужчину рядом с с*чкой, которую он тр*хал довольно продолжительное время! Вот и все.

— Лера!

— А что с этим делать — не мне решать. Я могу лишь…чувствовать.

Давыдов довольно бесцеремонно схватил ее за локоть, и притянул к себе.

— У тебя есть то, чего не было ни у одной из них. Моя верность! Ты должна быть выше офисных сплетен, интриг и скандалов. Ты должна мне верить. Ты. Должна. Быть. Спокойна.

Отчего-то захотелось вырваться. Или по лицу его хлестануть, за столь холодный и чужой взгляд.

— И у тебя есть моя верность, Герман. — Голос предательски дрогнул. — Клянусь, я конфликтовать с ней не собираюсь, если сама провоцировать не станет. Но…Просто, поставь себя на мое место. Тебе было бы приятно? Или…безразлично? Ты был бы спокоен?

Не ответил. Плотно стиснул зубы, и отвел взгляд.

Ну, уж нет!

Яростно стиснула свободной рукой его подбородок, разворачивая к себе лицом:

— Скажи мне!

Вновь, тишина. Наверняка, чисто из упрямства. Не терпел чьих-либо указаний. А ее уже колотило от переизбытка эмоций.

— Не знаю, — пробурчал, наконец. — Допустим.

— Серьезно? — Из последних сил цеплялась за собственное самообладание. — И если он станет названивать мне в выходные, как она делает, это не испортит тебе настроение?

— Она названивает, потому что, после вчерашней ситуации, боится остаться без работы. Чертовски сильно боится, ведь ей нечем будет платить за квартиру. Вот и выслуживается.

А я без тебя остаться боюсь! В очередной раз!

— Исчерпывающе! — Усмехнувшись, отстранилась. — Я замерзла. Пойду, погреюсь.

Мужчина настиг ее у самого бортика, и резко развернув, прижал спиной к стене бассейна, не позволяя выбраться на сушу. Несколько мучительно долгих секунд, молча, смотрел в глаза, а потом вдруг признался:

— Я бы свихнулся, Лера. Будучи на твоем месте, я сошел бы с ума.

Ф-у-у-у-х! Точно гора с плеч!

— Тогда, ты меня понимаешь.

— Как никто другой.

— Мне будет неприятно, но я справлюсь.

— Дьявол! — Рыкнул тихонько, роняя голову на ее плечо. — Потерпи месяц, моя девочка. Я по уши увяз в тендерном проекте. Отвлекаться не имею права. Но, как только все закончится, слово даю — переведу Алину в другой отдел. Устроит такой вариант?

В душе Лера ликовала. Ей удалось достучаться до него. Внешне же, прикрылась за маской спокойствия:

— Более чем.

— Мне очень не хотелось бы увольнять ее, понимаешь? — Подался немного назад, чтобы лучше видеть лицо девушки. — Она, правда, толковая.

— Я поняла! — Желая избавиться от плохих мыслей, а особенно от Алины в его голове, обвила руками мощную мужскую шею. Слегка куснула за нижнюю губу, совершенно дурея от мгновенно потемневшего взгляда Германа. — Поплаваем наперегонки?

— Наперегонки, говоришь? — Грубый сиплый голос, находил отклик в самом низу живота, где разгоралось настоящее пламя. А прикосновения, наглые, порочные…простреливали кожу, точно статическим электричеством. — Мелкая, да ты азартна!

— Самую малость…

— Плохое качество. Н-а-к-а-ж-у!

— З-а-н-у-д-а! — Вернула тем же тоном. А затем, проворно развернувшись, прямо под водой, задиристо оттопырила попку. — Отшлепаешь, что ли?

Яростно зашипев, Давыдов прижался к ягодицам девушки. Всего секунда потребовалась на осознание — игры кончились. Ее глаза округлились от шока. Вода в бассейне прогреться не успела, оставаясь прохладной. И даже очень! Но, он был тверд, как скала. Такому каменному стояку позавидовали бы и порно звезды.

Лера с трудом нашла в себе силы, столкнуться с ним взглядом, и ошарашено прошептала одними губами:

— Господи! Это как же нужно…меня хотеть…чтобы…

— Не поймешь. Ты — женщина.

Именно. Женщина. И, от одной только мысли о его жажде, Валерия превратилась в сумасшедшую неуправляемую дикарку. Плевать, что на улице светит солнце. Плевать, что их могут застукать… 

— Возьми меня!

Здесь. Сейчас.

Сильная рука крепко сжалась на бедре девушки.

— Я никуда не еду. — Провоцировал, исследуя второй рукой край купальных трусиков, чуть выше лобка. Нет-нет, да просовывая палец под ткань. — Что значит, возьми?

— Наполни меня…собой, — нервно облизала пересохшие губы. — Отымей, как пожелаешь. Присвой. Заклейми. Сделай все то, на что есть право лишь у моего мужчины. Хочу чувствовать тебя…внутри. Даже, если кончить не успеем…один черт, хочу! Тебя хочу! Так доходчивее? Ай…

Не выдержав, Герман грубо развернул ее, и вновь, настойчиво вдавил в стену. И выглядел при этом так, словно загрызть Леру собирался.

— От подобных слов, знаешь ли, у любого мужика башню сорвет!