Чанза покачал головой и отвернулся от осьминога, чтобы посмотреть на клубок тихо скулящих существ. Все они были разного цвета и очень противно корчились.

– Аватары не едят, Селин, – напомнил он ей.

– Ну да, поэтому я и не люблю аватар, – сказала Селин и положила в рот еще парочку младенцев. – Хм, лимонные.

– Селин, нам надо поговорить, – сказал Чанза.

– Хм? – проворчала она с набитым ртом.

– Ты заметила, что Пол становится каким-то странным?

– То есть словно спятил? – уточнила она. – Ну да.

– Я не уверен, что нам нужен именно такой лидер, – сдержанно начал Чанза.

– Метишь на его место? – спросила Селин, встала и подошла к одной из клеток у стены.

– Нет… – осторожно ответил Чанза, внимательно наблюдая, как она достает одного из своих маленьких уродцев. Этот, правда, был похож на обычного хомяка. Интересно, для кого он предназначен. – Я думал, не захочешь ли ты занять его. В Совете ты занимаешь следующее по старшинству место после Пола.

– Ха! Нет, увольте. Мне нравится быть самой собой. Она подняла хомяка и проворковала ему что-то, потом поднесла его к клетке с существом размером с огромную руку Чанзы. Этот зверь был похож и на паука, и на скорпиона: жало и клешни скорпиона и в то же время мандибулы паука, все тело тоже похоже на паучье, с длинными черными ногами с острыми кончиками. Селин одним движением руки отодвинула тяжелый затвор сверху клетки, бросила хомяка внутрь и снова задвинула затвор.

Паукоскорпион развернулся и двинулся к хомяку, стоило тому оказаться в клетке. Но хомяк неожиданно подпрыгнул и уцепился лапкой за один из прутьев клетки. Не успел чудовищный обитатель клетки развернуться, как хомяк уже запрыгнул ему на спину и оскалил длинные зубы. Быстро прокусив панцирь, он впился в паукоскорпиона, высасывая его кровь. Скорпион несколько раз тыкал в хомяка своим страшным хвостом, но на того яд, казалось, совершенно не действовал.

– Нет, Чанза, я не буду противостоять Полу, – ответила она. – Во-первых, начальные признаки сумасшествия даже забавны. Во-вторых, никогда не знаешь, насколько опасным может оказаться даже самое безобидное существо.

Они спускались по склону горной цепи. Рейчел остановилась и огляделась.

– Это и есть Воронья Мельница? – недоверчиво спросила она.

– Да, – ответил Том.

Он нашел их к югу от Виа Апаллия. Он очень переживал за Данаю и даже извинялся, что не успел найти их раньше, чтобы предотвратить то, что случилось. Том ясно дал понять, что сомневается в Герцере, хотя и принял заверения Данаи, будто тот тоже немного опоздал и потому не смог ей помочь. Сначала Том даже хотел отправиться на поиски бандитов, но Даная переубедила его.

Он вел под уздцы лошадь, на которой ехала Даная; остановился, посмотрел вниз и сказал:

– Но тут все изменилось даже за то короткое время, что я искал вас.

Рейчел не раз бывала на Реннской Ярмарке в Вороньей Мельнице. Долина здесь была поделена на четыре части. Юго-восточная была закреплена за Эдмундом. Там, на восточном берегу Вороньего ручья, стоял его дом, окруженный открытым пространством, которое он сам называл «огненными полями». В этом же секторе находилось несколько полей Мирона, тут он широко применял технику севооборота.

Юго-западная часть в основном принадлежала Мирону, здесь были сплошные поля, некоторые огорожены изгородями, тут же находился большой сад, а на юго-западном склоне виноградник. В холмах к югу, за фермами двух первых владельцев находилась и сама мельница, давшая название городку. Мельница приводилась в действие водой из Вороньего ручья, выше в холмах находились мельничная запруда и дамба.

Северо-западная часть долины была центральной и представляла собой территорию Ярмарки. Большое открытое пространство вплотную примыкало к северо-западным холмам. На холмах возвышалось несколько основательных построек. Северо-восточная часть долины, на противоположном от Ярмарки берегу ручья, была покрыта лесом, как и холмы. Многие предпочитали во время Ярмарки ставить палатки в этой части долины, потому что на основной площадке Ярмарки всегда бывало много народу, очень шумно и суматошно.

В центре находился городок Воронья Мельница – пять больших домов с мастерскими, таверна и несколько хозяйственных построек.

Сейчас, казалось, все переменилось. В ярмарочном секторе быстро возводились деревянные бревенчатые постройки. Несколько групп рабочих собирали два сруба. Большую часть материала для строительства добывали в северо-восточной части долины. Люди рубили деревья, выкорчевывали корни и расчищали территорию. Здесь тоже строили дома. Новые постройки появились и в самом городке, по крайней мере две точно. В общем, долина полностью преобразилась.

Но вот Рейчел заметила, что не полностью. Поля вокруг дома Эдмунда остались незастроенными, как и поля Мирона. Она обрадовалась этому. Но рядом с мельницей тоже появились новые здания. Значит, и там будут строить.

– Что это за здания? – спросила она, показывая на строения вдалеке.

– По-моему, там лесопилка, – ответил Том. – Быстро они ее поставили.

– Думаешь, мы можем отправиться прямо туда? – устало спросила Даная.

– Конечно, миледи, – ответил Том и обернулся к Герцеру. – Я отвезу женщин в дом. Там внизу есть зона приема беженцев. Направляйся туда.

– Хорошо, – сказал. Герцер. – Наверное, я увижу вас позже.

– Даже при таком стечении народа очень трудно будет потерять тебя, Герцер, – ответила Даная. – Береги себя.

– Вы тоже, мадам. – Юноша помахал рукой и пошел вниз по дороге.

– Интересно, где сейчас Эдмунд. – Даная оглядела долину.

– Он нас не ждет, почему мы должны искать его? – капризно заявила Рейчел.

Даная не стала даже отвечать. После происшествия с Мак-Кейноком Рейчел, казалось, все больше обижалась на отца.

– Он или в ратуше, или в доме, – неуверенно промолвил Том.

– Давайте пойдем в дом, – предложила Даная. – Больше всего на свете мне хочется залезть в ванну, а потом спать.

Эдмунд проводил у себя в доме очередное собрание. В какой-то момент он выглянул в окно и заметил, как к дому движется небольшая кавалькада.

На всех собраниях ребром вставал основной вопрос: чего-то всегда не хватало, то материалов, то фермеров, то профессионалов. Привезенный от Энгуса металл быстро закончился, ведь столько всего нужно было сделать, начиная от запасных частей для фургонов до новой лесопилки. Поэтому металла не хватало, не хватало и кузнецов.

А оружие и доспехи еще даже не начали изготавливать.

Эдмунд знал точно, чего не хватает в первую очередь; это знали и остальные члены магистрата, хотя иногда их мнения не совпадали, причем зачастую нельзя было сказать, что кто-то прав, а кто-то нет. Взять, к примеру, развитие фермерства. Было несколько начинающих фермеров, и Мирон считал, что у них хорошие перспективы. По новым правилам они могли взять заем. Торговать было нечем, поэтому все нуждались в займах.

Кроме земли и семян каждому хозяйству требовались самые разные вещи, в первую очередь топоры и мотыги. Тягловые животные и плуги значительно облегчали тяжелый фермерский труд. Чтобы починить нехитрое сельскохозяйственное оборудование нужно умение и набор самых необходимых инструментов. Дальше встает вопрос, как доставлять выращенную продукцию в город. Значит, требуется фургон. Да и веревки не помешают.

Получалось слишком много, нельзя давать такие крупные займы людям, о которых ничего не известно. Опыт подсказывал, что примерно шестьдесят процентов новоиспеченных фермеров потерпят неудачу. А если учесть все стоящие перед ними проблемы, то и больше. Восемьдесят-девяносто. То есть шесть, а то и все девять из десяти фермеров не смогут вернуть заем. Если выдать им больше семян, больше инструментов и орудий, больше животных, то и возможность успеха возрастет. Но тогда другим достанется меньше семян, орудий и животных. Так что спорили в основном о том, кому, сколько и чего давать.