Гарпия продержалась ещё около десяти или пятнадцати минут — методом пряника и другого пряника, то прерывая ласки вопросом на самом пике, то наоборот, усиливая их насколько возможно, мы заставили её рассказать… Кое-что. То ли она и вправду мало знала, то ли не смогла сосредоточиться, чтобы рассказать больше, то ли всё-таки смогла сохранить остатки своей ненависти к нам и утаить детали — было уже не важно. Ниже по течению, довольно далеко по нашим пешеходным меркам, но вполне близко по птичьим, примерно с полгода назад поселилась новая пиджи, каких никто здесь раньше не видывал. Поселилась в редколесье, где река особенно далеко отошла от обрыва, почти до самого леса. Всех, кто пытался зайти на её территорию, она прогоняла, кто не уходил сам — того била молниями. И гарпии придумали себе развлечение — загнать на запретную территорию кого-нибудь, и смотреть, как те погибают в разрядах. Я подозреваю, что они хотели прогнать эту электрическую пиджи, но не смогли придумать способ и пробовали всё подряд… А потом им понравилось… Не знаю. Не важно! Там видно будет.

Оставив полностью измотанную гарпию валяться на земле — Настя всё-таки сняла с неё паутину, пожаловавшись, что эти муравьи ей теперь покоя не дают — мы отправились дальше… Только решили сначала сделать привал на час… на два… В общем, переночевать, а то уже вечер — допрос гарпии не прошёл для нас бесследно…

Несмотря на наши опасения, гарпии за нами в лес не сунулись, и переночевали мы совершенно спокойно. Мне, конечно, хотелось бы добраться до цели как можно быстрее, но рисковать не хотелось. Ещё возник такой момент: единение с природой — это, конечно, хорошо и всё такое, но к людям лучше бы выйти одетыми… И, в моём случае, без занозы на самом интересном месте. Концепцию одежды Настя не очень одобрила — и так тепло, но рассказ про карманы и уже почти зажившая царапина на руке послужили хорошими аргументами. Впрочем, я думаю, она бы постаралась для меня и так — просто потому, что я попросил, но злоупотреблять её доверием я не хотел.

Одежду, в которой Настя меня нашла, паутина растворила бесследно, а сама она её помнила плохо. После нескольких экспериментов она просто обмотала меня паутиной, соорудив своего рода шорты, а потом просто заставила их отлипнуть от тела. Дополнив шорты верёвочкой в качестве пояса, я испытал радость сродни Робинзону — это был первый шаг на пути к цивилизации! С карманами мы провозились с полчаса, но ничего путного не вышло и идея была отложена на потом. Вспомнив какие-то фрагменты, вроде бы, связанные с походами, я предложил сделать ещё и верёвку в запас, но Настя сказала, что устала, и вообще пора спать. Как я уже сказал, сон наш прошёл без происшествий.

Наутро я обобрал фрукты с ближайших деревьев, а Настя поймала какого-то кролика, ловко метнув в него паутину метров с двадцати. Мои попытки развести огонь опять потерпели неудачу — кто бы сомневался! Мнение, будто наши далёкие предки были тупыми и примитивными, в корне неверно… Примитивными — были, так что быть ещё и тупыми им было никак нельзя — съедят-с. Ну или вымрут. В общем, уже второй день я сидел на вегетарианской диете и злился. Фрукты — это здорово, здесь они вообще чудесные, хоть и мелкие, но без мяса — это не еда. Покосившись на Настю, с явным удовольствием уплетающую распущенного на ленточки кролика, решил, что сегодня всё-таки потерплю. Сплетённый ею мешок мы дополнили простенькими лямками и получился вполне себе рюкзак — пусть мягкий и немного кривой, но нам ведь не на выставку, да и тащить особо нечего.

Путь наш лежал через лес, так, чтобы видеть реку в качестве ориентира, но не слишком к ней приближаясь. Слова гарпии про «вернутся с подмогой» всё ещё звучали в наших ушах. В качестве ориентиров границ территории электрической пиджи гарпия назвала обугленные стволы и скелеты — в лесу такое увидишь не часто, так что пропустить мы их не боялись. По дороге я продолжал рассказывать Насте об одежде. Разговор наш перескакивал с одного на другое, с карманов на их содержимое, с морали на деньги и устройство общества, я рассказывал всё, что только мог вспомнить, и честно признавался, если чего-то не знал. Настя порой пыталась что-то предполагать, как это делают дети, слушая интересную историю, иногда, как ребёнок, промахиваясь, а иногда попадая на удивление точно.

Всё-таки, она потрясающе умная. Если бы она была родом с фермы и соответственно обучена, я бы сказал, что она — какого-нибудь интеллектуального типа, научный ассистент или детектив, не знаю… для дикой же пиджи её ум был вообще чем-то потрясающим. Плюс паутина, плюс магия — я что-то не помню, чтобы у арахн была магия, по-моему, ненужную паутину они просто съедают, как обычные пауки. В общем, похоже, что Настя — гибрид, кажется, по-здешнему это называется g-splice… Кстати, вот тоже интересно — большинство терминов, касающихся пиджи, у меня на английском, лес вокруг — явно тропический, в языке Насти хватает японизмов, а сам я — точно русский… это вот как так?

Крепко задумавшись о загадках мироздания применительно ко мне лично, я упал и откатился вбок. В дерево возле меня с шипением и треском вонзилась молния. Повалил дым.

— Стой! Wait! Nicht schiessen! Бхай-бхай! — заорал я на адской смеси разных языков. — Давай поговорим! — добавил я на местном наречии, размахивая руками над головой и высматривая автора молнии.

* — Wait — подожди (английский), Nicht schiessen — не стреляй (немецкий), бхай-бхай — братья/братство (индийский).

— Уходите, — раздался спокойный, какой-то даже безжизненный голос. — Я ни с кем не хочу разговаривать.

В отдалении стояла пиджи в ярко-жёлтой броне. Из-под шлема выбивались волосы — такие же яркие, как броня, только зелёные.

— Пожалуйста, скажи, где ближайший покецентр? — попросил я. Пиджи не выглядела дикой и был шанс, что она может нам помочь. — Ну хотя бы разреши нам пройти через твою территорию!

— Пожа-а-а-а-алуйста! — протянула Настя с самым умильным выражением лица. — Мастер хороший!

Пиджи в жёлтой броне заметно вздрогнула.

— И где же ваш мастер? — интонация была неоднозначной, в её голосе звучали и сарказм, и горечь, и толика надежды.

— Ну, вообще-то, у меня есть небольшая надежда, что я всё-таки человек, несмотря на внешний вид. — я немного виновато развёл всеми руками.

— Какая ещё надежда? — сердито проворчала жёлтая.

— Вот такая! — с гордостью ответила Настя, показывая двумя руками нечто сантиметров двадцать длиной и около восьми диаметром.

— Настя! — рявкнул я возмущённо. Жаркая волна накрыла моё лицо и поползла вниз, по шее, по плечам, до самой груди. Давненько я так не краснел…

— Ну, может, чуть поменьше… — Настя хлопала глазками с самым невинным видом.

— Надежда… — с какой-то тоской протянула жёлтая.

Сознание вернулось мгновенно, как будто меня включили, щёлк! — и вот он я, удобно лежу на мягком, слегка покачиваясь — гамак, наверное — тепло, ничего не болит, над головой светлый полог, видимо, день на дворе. Интересно, где тут выход? Садиться я не рискнул, гамаки — штука коварная, а легонько пошарил руками вокруг. Полог сбоку разошёлся и внутрь заглянула малость обеспокоенная Настя.

— Рассказывай подробно! — потребовал я, вывалившись из полога и натягивая свои шорты. Надо будет ещё какую-нибудь рубашку соорудить, или хотя бы футболку — я что-то сразу не сообразил, что теперь мне с голой грудью расхаживать совсем не стоит.

— Ну, смотри, — начал я в ответ на удивление в её глазах. — Ты, конечно, ОЧЕНЬ умная, гораздо умнее меня, даже немного завидно, но опыта у тебя пока маловато. Не переживай! — успокоил я, заметив, что она напряглась. — Я уже не маленький мальчик, и хоть мне и вправду завидно (и, наверное, даже больше, чем хотелось бы признать), я не собираюсь комплексовать, что кто-то меня в чём-то превосходит. Лучше буду дружить и бессовестно злоупотреблять способностями друзей, — подмигнул я.