— Ах, это… — Задумчиво протянул лейтенант. — Не знаю деталей, но он очень не любит людей с… дополнениями. — Несколько неуверенно закончил он.

— В смысле, с покемутациями? — Я пошевелил лишними конечностями.

— Ну да, — подтвердил Алексей с облегчением, явно успокоенный моим ровным тоном, — с мутациями. Сам он, правда, выражается несколько иначе… и всячески их избегает. Мол, он сильно предвзят, а это непрофессионально. Кроме меня никого свободного не было, так и получилось. В смысле, из тех, кто относится к мутациям спокойно.

— Я понял, спасибо. — Перебил я Алексея. — И не за что извиняться, у всех есть свои… взгляды. И ваш шеф решил вопрос, на мой взгляд, оптимальным способом. Ладно, вот и дно. Это вот магическая боевая ангелица. Она пряталась в стене, поэтому я её не сразу заметил, и во время боя фазировала туда-обратно. К сожалению, оглушить её, как я хотел, не получилось — она отдёрнула голову и вот… — Я развёл руками. Алексей посмотрел на меня с некоторым недоумением.

— В смысле, оглушить?

— Я же рассказывал, вы даже записали. — Я указал на его планшет. — В колодце я наткнулся на эту ангелицу, подрался с ней, удачно подловил, но вместо оглушения — сломал ей шею. Наверху, в сарае, ещё валялся труп слайсера. Скелет армсмистресс я уже показывал. — Всё ещё недоумённо косясь на меня, Алексей перечитал собственные записи.

— Вы хотите сказать, что последовательно справились с тремя боевыми пиджи?

— Ну да, а что? Они же медленные… Только с армсмистресс было чуть сложнее, у неё броня прочная и силища немереная.

Мы уже шагали по коридору в сторону комнатки с кадабрами.

— Вот, здесь лежат две кадабры, они так и не очнулись после того, как попытались влезть ко мне в мозги. С ними работали алакавамы, но без особого успеха.

— А это что? — Спросил Алексей, указывая на пробитую мной дыру.

— А это я отсюда вышел. Я же рассказывал.

— То есть, вы хотите сказать, что вот это вот всё, — он потряс планшетом с записями, — правда?

— Ну да, а что?

— То есть, вы утверждаете, что трём кадабрам понадобилось почти двадцать часов только на установление контакта, а после этого вы с ними справились меньше, чем за секунду? А потом четыре алакавамы не смогли привести их в порядок, но увидели что-то такое, что сами к вам в голову лезть отказались…

— Нет. — Перебил я Алексея. — Просто опасались. Лаборанты их убедили, но они всё равно не смогли. И да, химия и пытки на меня тоже не подействовали, а потом я вырвался из креплений и пробил стену.

— Из креплений, рассчитанных на пятикратную силу? — Уточнил Алексей, ещё глянув в пролом на металлическую плиту.

— Я сжульничал! — Искренне улыбнулся я в ответ. — Умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт.

— Метровую бетонную стену? Голыми руками?

— Во-первых, в этом месте бетон хреновый, а во-вторых, не руками, а вот этим. — Я призвал и продемонстрировал кирку. — Пришлось немного повозиться.

Ощущение безмерной гордости таким замечательным мной, нахлынувшее от моих девочек, и их не менее гордый и самодовольный вид, с которым они косились на остальных пиджи, показались мне невероятно забавными… Впрочем, откровенная зависть, мелькнувшая на лицах некоторых сопровождающих, была ещё забавнее.

— Итак, вот эти две кадабры. Третью, которая была в сознании, они забрали с собой, не знаю куда. По этой лестнице мы можем подняться в контрольную комнату, оттуда идёт другая лестница наверх. Прямо над ними — три этажа магический склад, насколько я могу судить, над ним — два этажа склад оружейный, над ним — химическая лаборатория, пять этажей, а потом — только лестница и лифт.

С каждым моим словом у Алексея медленно отвисала челюсть.

— Но, чёрт возьми, как?

— Я же говорил — я способен чувствовать… вариации… в плотности материи и энергии вокруг меня на некотором небольшом расстоянии. При некотором опыте и толике удачи можно даже примерно понять, что есть что.

Взяв с меня подписки о неразглашении (не очень-то и хотелось!) и невыезде (а под это дело я выбил себе льготу в половину годовой нормы отлова пиджи), спецназ отправился по квартирам. От Иры в приватном порядке мне удалось узнать, что за этой бандой следили уже давно, но не могли найти базу или поймать за руку — им явно сливал информацию кто-то с самого верха, а сейчас, под благовидным предлогом штурма, удалось провести всю операцию не оповещая начальство, и появились шансы предателя изобличить. Порадовавшись за правоохранительные органы и получив обратно свой покедекс, найденный среди прочих трофеев, мы наконец-то смогли отправиться домой. Меня ждали новые вопросы и, надеюсь, ответы.

После зачистки бункера я опять крепко засел в лаборатории: надо было разобраться со всеми этими «кнопочками» у меня в голове и откуда они взялись. Ответ нашёлся быстро и порядком меня напугал: моя ДНК была почти стабильна… но всё-таки — нет. За два месяца с предыдущего скана она изменилась — несильно, нет, но более чем достаточно, чтобы заставить меня нервничать. Наблюдения в течение недели только подтвердили мои опасения: я всё ещё продолжаю превращаться… в кого-то. И судя по скорости и объёму изменений, бункер Коконер тут был ни при чём… Надеюсь, что так.

Хорошие новости: изменения касались только моей «симбиотической» пиджи-части, остатки человеческого во мне никуда не девались, пока, по крайней мере. Подтвердилась и беременность Насти: абсолютно нормальный эмбрион, примерно 5 недель, если верить справочникам.

Плохие новости: ДНК менялась не только у меня, но и у всего моего гарема. И, насколько я могу судить, в этом случае Коконер тоже не виновата… Точнее, «визит» в её бункер — процесс явно начался раньше.

Ещё неделя наблюдений показала крайне незначительное снижение скорости изменений — на пределе точности приборов (в который раз захотелось придушить собственную жабу: если бы я разорился на оборудование классом выше — знал бы точно) — и принесла добрые вести из милиции.

Ирина, взявшая на себя роль посредника между страшным мной и крайне не любящим покемутантов шефом группы спецназа, так и сидевшей в нашем городе всё это время, выискивая локальные зацепки, по страшному секрету сообщила, что «началась какая-то движуха, никто никому ничего не говорит, все бегают, как наскипидаренные, но довольные, как маммарис[92]». Ната, составившая ей компанию, при виде меня опять поморщилась и принюхалась, на этот раз всё-таки пояснив, что я «неправильно пахну». Что именно не так, она объяснить не смогла, но сказала, что раньше такого не замечала… Раньше — это до встречи с Коконер, потом я с Натой не пересекался до самого штурма… Как гласит старая истина, «после того — не значит вследствие того», но сомнения всё равно оставались. Эпическая сила — это же Коконер! Легендарная пиджи, которую даже другие легендарные опасаются и как минимум однажды объединились, чтобы убить — причём безуспешно… Словом, настроение было трудноописуемым, но никак не хорошим.

Новый Год. Пока почти весь «цивилизованный» мир отмечает католическое рождество, Рубиновая и Опаловая лиги готовятся к встрече Нового Года. Когда весь остальной мир уже вовсю работает — у нас потихоньку приходят в себя и готовятся встречать Рождество православное… А потом — та-дам! — вынос мозга для всех иностранцев: Старый Новый Год. Многие, конечно, уже забили на эту добрую традицию, но у нас в семье его отмечали — больше ради самого факта отмечания никому непонятного праздника, чем из каких-то иных соображений. Да и ладно: если человек хочет праздника — любой повод сойдёт!

Я вручил своим пиджи приготовленные подарки и, неожиданно, получил ответные — не знаю, когда и как они нашли время и деньги, но было чертовски приятно. Но самый большой подарок принесла Ирина — по её словам, спецгруппа выловила-таки крота и повязала всю местную криминальную шайку, а меня вызывают для дачи показаний, как свидетеля.