— Мастер! Мастер Коля! Очнись! Очнись, пожалуйста! Очнись, там Настя плачет! И Света с Верой плачут! И Магда тоже! А то я сейчас тоже заплачу!

С трудом выпрямившись, я потянулся по нашей связи к трём моим самым первым пиджи. «Я здесь! Я с вами! Вместе мы справимся!». Ноги почти свело от долгой неподвижности, но я всё-таки доковылял до палатки и упал внутрь. В последний момент Лила подскочила и попыталась удержать меня за хвост, но только свалилась на нас сверху. Обняв всех, я тихо прошептал:

— Всё, уже всё! Она ушла, я всё вспомнил… МЫ всё вспомнили, правда, Настя… Мидори? — Она вздрогнула и попыталась отвернуться, но я крепко прижал её к себе. Жуткие, разрывающие сердце рыдания потихоньку превратились в просто горькие-горькие слёзы. — Я с тобой. Правда с тобой. Что бы ни случилось. И теперь «навсегда» — это не до конца конференции, а совсем навсегда. Я тебя никому не отдам! А кому не нравится — тот может пойти и повеситься!

Лила смотрела на нас с тревогой, не понимая, что происходит. Магда плакала вовсю — просто за компанию, как иногда маленькие дети. Веру и Свету накрыло эхом эмоций Насти… Мидори…

Когда так и не представившаяся мегами-сама вытащила на свет мои воспоминания, по нашей связи, по дельта-связи между мной и Настей, по родству душ между мной и Мидори, по связи, к которой Настя «подключила» Свету и Веру, чтобы опять вытащить меня с того света, мегами-сама пробудила и настины воспоминания… Её звали Мидори и она была худенькой миниатюрной брюнеткой — в очках, ниже меня на две головы, маг-исследователь из Эдо, больше похожая на школьника… Я не услышал её фамилию, как будто оглушённый — это была любовь с первого взгляда. Почти всю ночь мы гуляли по городу, заблудились, вышли к отелю и снова заблудились… Мы говорили обо всём и ни о чём определённом… У неё был муж, у меня была жена, но детей не было у обоих — слишком много времени и сил отдавали мы работе и слишком слабо нас тянуло домой. Но о семьях мы вспомнили только утром, и нам было всё равно. Я сказал тогда «Мы теперь вместе навсегда. Даже если это „навсегда“ лишь до конца конференции. Сердце не обманешь.»

После нападения бандиты закатали её в лавболл… ПОСЛЕ того, как «поиграли»… и после того, как она сошла с ума. Мне они просто вкололи какую-то дрянь ещё раньше, и я не знаю подробностей. Но им не повезло — они сделали остановку на «проклятом» острове, как и несколько раз до того… Только в этот раз там была мазоку, которая увидела их первой, и у неё ещё оставалась одна последняя помощница. В суматохе боя и последующего бегства — больше из-за неожиданности нападения, чем реальной опасности — бандиты умудрились меня потерять, а Настя, в своём безумии превратившаяся в фарфак, вырвалась из лавболла и утащила меня в лес, чтобы спасти… Стремительно дичая, она, видимо, решила, что является девочкой-пауком, эволюцией спиннертит, рядом с которыми поселилась, и напрочь отказалась помнить всё, что было до того — даже зачем замотала мою покалеченную тушку… Вот только она мало знала о пиджи-пауках и ошиблась в некоторых деталях…

У жизни странное чувство юмора… что ж, будем смеяться над её шутками, как сможем.

— Я убью их. Найду и убью их всех. Порву на части, как ту мазоку. А потом найду тех, кто их нанял, и тоже убью. А тебя никому не отдам.

Через долгое-долгое время её слёзы стихли. Веру и Свету отпустило раньше, и они кое-как успокоили Магду, выведя её из палатки. А мы с Настей-Мидори ещё долго сидели, прижавшись друг другу.

— КТО Я ТЕПЕРЬ? Кто я для ТЕБЯ? — Откат от вызванного вернувшейся памятью потрясения вылился у Мидори в агрессию.

— Жена. Единственная, которая мне нужна.

— А кто тогда они? — Она указала на Свету и Веру. Магда с Лилой сочли за лучшее взлететь повыше «патрулировать лагерь» — лишь бы не попасть под горячую руку.

— Друзья. Настоящие, проверенные в горе и радости. НАШИ друзья. — Я выделил голосом. Света и Вера, явно не в своей тарелке, слегка расслабились.

— А они кто? — Жест в сторону Лилы и Магды был почти пренебрежительным.

— Ученики. Но очень стараются стать друзьями. Сейчас ещё рано судить.

— У тебя на каждый вопрос готов ответ, да? — Голос был обвиняющим.

— Нет. — Я мрачно усмехнулся. — Я не знаю, где мы будем жить дальше и как будем зарабатывать на жизнь. Я вообще про нашу жизнь знаю пока только одно: мы теперь будем вместе.

— А если я откажусь? — Её уже несло на волнах истерики.

— Тогда я, чёрт возьми, сделаю такой покеболл, который-таки сможет тебя захватить, прогоню через третий цикл[52] и всё равно не отпущу!

— А если…

Я не дал ей договорить, просто обнял, прижал к себе и поцеловал.

— Никаких если, Мидори.

— Нет больше Мидори! — Она опять кричала. — Я теперь — НАСТЯ! Ты сам меня так назвал!

— Хорошо, Настя. Мне, в общем-то, всё равно. — Повторил я то же самое, что сказал ей в кодварском покецентре. — Ты — всё равно ты, главное, что мы вместе, ты и я.

— А как же они? — Маятник качнулся в другую сторону. — Теперь же…

— Ничего не изменилось. — Голос Светы был невесёлым, но твёрдым. — Коля — по-прежнему наш мастер, ты — по-прежнему наша альфа. Мы — по-прежнему гарем. Теперь у вас дельта-связь? Что ж, это случается сплошь и рядом. Ты была человеком, а стала пиджи? Так тоже бывает. Мастер назвал тебя женой? И так бывает, и когда ты созреешь — у вас будут дети. А мы будем рядом, чтобы помочь и защитить.

Простая уверенность этих слов наконец-то затормозила маятник настиных эмоций. Её всё ещё бросало между горем, радостью, ненавистью, страхом… Но всё медленнее и слабее. А я просто крепко держал её в объятиях и не отпускал, спокойно и честно отвечая на все её вопросы, даже на самые странные («а если у нас не будет мальчиков — вообще?» — «значит, у нас будут девочки, и самую нахальную я научу драться — пусть остальных защищает»).

— Но если я — всё-таки фарфак, то… КАК?!! — Недосказанный вопрос повис в воздухе.

— А вот так! — Я демонстративно навёл на неё покедекс, запустил сканирование и повернул экран к ней.

— G-splice? Опять? — Лицо её скривилось в скептической гримасе.

— Я тут подумал. Есть два варианта: или ты фарфак, которая обманывает скан, или ты и вправду гибрид. В первом случае ты скоро перестанешь обращать внимание на «неправильные» факты. Во втором — твоя психика и так вне опасности. И второй вариант, как мне кажется, больше похож на правду. Остаётся, правда, вопрос «КАК?», ведь после лавболла становятся обычными, «чистокровными», пиджи, но с ним мы можем разобраться потом. Если захочешь.

— Что значит «если захочу»?

— Ну, ты же учёный! Если тебе интересно — найдём подходящую лабораторию и разберёмся. Но ты живой человек, и если тебе не хочется саму себя препарировать — то и не надо.

— А тебе самому разве не интересно?

— Немного. Твоё мнение интереснее. И по другому вопросу. Ты выйдешь за меня?

— Думаешь, я могу отказаться? — Спросила она после длинной-предлинной и удивлённой паузы.

— Я бы не советовал. — Честно ответил я, и пояснил: — Я всё равно не отстану, пока не согласишься.

Мы отказались от комфорта ради скорости, решив, что новые обстоятельства требуют спешки. Я скинул Ленке сообщение «есть новости, скоро буду» и оставшуюся тысячу с четвертью километров проехал за неполных шесть часов, благо наш предыдущий расслабленный темп позволил полностью зарядить оба аккумулятора.

— Я в городе. Назначай место. Что-нибудь нейтральное и безопасное, где не прицепятся к мирно беседующим пиджи. Со мной будет Настя, девочка-паук… И длинная-длинная история.

— Стадион? Там сейчас пусто.

— Плохо, там слишком близко жилые дома. Если… Словом, не стоит.

— Тогда старый город?

— Отлично! Тебе понадобится прикрытие. Я буду на месте минут через пятнадцать, подожду тебя.