- Еврей чего? Это что еще значит? – не понял Гаузен.

- Это значит… Это значит для меня…что я везде чужой, - пытался, как мог, объяснить Ленон.

- А мне-то как везде рады, ты не заметил? Я что, тоже тогда еврей? Да какая вообще разница? – желчно поинтересовался Гаузен и, досадно сплюнув, отпустил Ленона. - В твоей болтовне нет никакого смысла.

- Если бы не мой нос, то я мог бы и не заметить, что горит кожа на переплете. Мы, вегетарианцы, к такому чувствительны, - продолжал оправдываться Ленон.

- А у мясоедов, что ли, чувств нету?! – не выдержал Гаузен, - Ну что за дела?! Хуже ушной инфекции! Мне такое и в дрянном сне не привиделось! О чем ты думал? О чем ты только думал, Ленон?!

Ленону было неловко признаться, что он думал о Руфи, и он молчал, а Гаузен продолжил сокрушаться, переключив свое недовольство на Книгу Знаний.

- А я ведь знал, что она проклята! Надо было выкинуть ее еще тогда, когда обнаружил у себя в сумке. А Лин бы сказал, что потерял вместе с сумкой, не зная, что там внутри. Она бы тогда никуда не отправилась, и мы были бы теперь вместе! А теперь приходится таскать эту вшивую книгу…

- Вообще-то вшивые - это пострадавшие от насекомых-паразитов, - вступился за реликвию Ленон.

- Не заткнешься - пострадавшим будешь ты! – пригрозил Гаузен. - Закопать бы ее вообще, да она магическая! Она только и делает, что привлекает чудовищ и неприятности! Вдруг еще все мертвецы в округе из-под земли повылазят?

- Я сжег ее не целиком, – заверил Ленон и показал обгоревшие страницы.

- Ну, спасибо! Ну, успокоил! Это как утопающему глоток воздуха перед тем, как захлебнуться! Прямо камень с плеч свалился и прямо на ногу! – издевательски поблагодарил велит.

- Ее еще можно читать, - не сдавался Ленон.

- Ну, тогда почитай мне что-нибудь, - потребовал Гаузен.

И Ленон все еще дрожащим голосом начал читать первое, что попалось ему на глаза:

- …И сказал пастырь, да будет день – и был день. И сказал пастырь, да будет ночь – и наступила ночь. И сказал пастырь – обеда не будет. И народ вскричал: Побить его каменьями! Но тут выпала манна небесная…

- Да нет, не свою ерунду, - отмахнулся Гаузен. - Как, например, называется столица Хаслинии?

- Калистан, - неуверенно вычитал Ленон.

- Ну, может оно так и есть. Они точно заслужили столицу с таким дурацким названием, - предположил Гаузен, который и сам точно не помнил, как называется столица хаслинского государства. – Назови-ка мне лучше, как назывался орден, который основал Демиан?

- Орден Всезнания.

- Всемзнания! – поправил Гаузен. - Книга стала давать неверные ответы!

- Может, я просто неправильно прочитал? – оправдывался Ленон.

- А может, я уже раньше упоминал его при тебе, и ты просто вспомнил? Ладно, другой вопрос - кто был главным врагом ордена Всемзнания? – сделал еще одну попытку Гаузен.

- Четыре короля, - порывшись, ответил Ленон.

- Неверно! Орден Охранителей Книг! Из-за тебя в книге все смешалось, Ленон! Как ты теперь думаешь вернуться обратно в свой мир? – снова начал негодовать Гаузен.

- Может, еще что-то спросишь? – испугавшись, что его кошмар сбылся, робко предложил Ленон.

- Ладно, так уж и быть. Чего-то в голову ничего не приходит… А! Знаю! Как зовут наследного… Хотя нет, пусть лучше будет так. Как зовут самого большого ублюдка во всей Велитии?

- Лекант, - произнес Ленон. На этот вопрос у него вычитать ничего не получилось, и он выдал услышанное от Гаузена ранее имя наугад.

- Похоже, она еще работает, - довольно хмыкнул Гаузен, но тут ему пришло в голову, что когда они вернут Книгу Знаний, им обязательно зададут вопрос, как получилось, что реликвия оказалась в столь плачевном состоянии.

- Подожди, Ленон! Спроси у нее, кто ее поджог!

Ленон, услышав эти слова, испугался, побоявшись, что его может настигнуть кара за неосторожное обращение с огнем. Но, поколебавшись, юноша все-таки заглянул в книгу:

- Гаузен, нет ответа…

- Попробуй еще раз! – потребовал Гаузен.

- Тот же результат, - ответил Ленон.

Заставив Ленона повторить запрос несколько раз, Гаузен пришел к следующему выводу:

- Ладно, если письменных доказательств нет, скажу, что такой ее и нашел. Ты, главное, в случае чего не сознавайся! Что там за это по закону будет, я не знаю, но у нас - не как у вас! Мораториев всяких еще не навыдумывали.

От последней фразы Ленона буквально передернуло, но, поняв, что худшее позади, юноша начал понемногу приходить в себя и даже выдвинул некоторые претензии.

- И совсем не обязательно было меня бить, - пожаловался Ленон.

- Совсем не обязательно было сжигать книгу! - парировал Гаузен.

- Я ее не сжег - я ее лишь слегка подпалил, - защищался юноша.

- Вот и я же тебя не убил? – отшутился Гаузен.

Ленон, чтобы как-то успокоиться, вспомнил, что Руфи очень любила стихи, и попытался что-то сочинить. Но после сегодняшнего происшествия ему в голову не приходило ничего романтичного. Да и рифма у него тоже не заладилась.

- Гаузен, не знаешь рифму к слову «катастрофа»? – спросил у друга Ленон, которому не удавалось сложить и пары строчек.

Вместо ответа Гаузен неблагозвучно выругался.

- Это не рифма! Это часть тела! Ее нельзя вставлять в стихи! – запротестовал Ленон.

- Это не только рифма, - вступился за свой не очень высокохудожественный вариант Гаузен. - Это по сравнению с той ситуацией, в которой мы оказались, одно и тоже.

- Ты хотел сказать, синоним? – поправил Ленон.

- Я хотел сказать: «Проклятье, Ленон! Заткнись уже! Ты мешаешь мне думать!» - снова сорвался Гаузен. - Но как приличный человек промолчал, а теперь, Катапак тому свидетель, ты вынудил произнести меня это в слух. Из-за тебя мы теперь глубоко в … - и Гаузен снова повторил слово, которое не подходило Ленону в стихотворение.

- Но вылезать-то все равно вместе будем? – с надеждой поинтересовался Ленон.

- Представить не могу, чтобы случилось что-то хуже, чем это, - вместо ответа проскрежетал зубами Гаузен. - Хотя бы ампула цела. И хватило же мне ума не доверить ее тебе!

После происшествия с Книгой Знаний ни к Ленону, ни к Гаузену сон никак не шел, а рассвет уже маячил на горизонте. Гаузен решил, что после небольшого завтрака нужно, надолго не откладывая, продолжить дальнейшее путешествие в столицу Велитии.

Во время завтрака Гаузен поразмыслил над сложившейся ситуацией и пришел к неутешительным выводам:

- Я-то думал, что отдадим ампулу тете Галатее, а потом отыщем Орден Всемзнания при помощи книги, а теперь она, похоже, изрядно привирает. - обратился юноша к своему спутнику, но тот испуганно промолчал. - Придется все искать самим. Надеюсь, что они не сильно прячутся, а не то придется таскаться по всей Альдории с этой погорелой книжонкой!

- Она не сгорела, она просто плохо выглядит, - оправдываясь, подал голос Ленон.

Тут Гаузен подумал, что пора преподать урок своему спутнику и приучить его к какой-никакой ответственности:

- Послушай, Ленон. Ты ерундой всякой занимаешься! Я понимаю, что может, ты в ней, специалист, и даже зарабатывал ею там у себя… Но в Велитии все это ни к чему! Я тебя о чем недавно просил? Постоять на карауле. А ты даже сражаться толком не умеешь!

- И чем же мне драться? - спросил Ленон. Он вспомнил про свой карманный нож, но решил не упоминать его, так как его мало радовала перспектива превращения в воина.

- Ну да, ну да! Клинок-то только один! А вот мы с тобой пока поучимся на деревяшках.

Гаузен подобрал две палки приблизительно одинаковой длины, которые не успел сунуть в костер. Одну он оставил себе, а другую протянул Ленону.

- Начнем с самого простого. Я ударю, - увидев испуг на лице Ленона, Гаузен поправился. - Несильно ударю, а ты блокируй удар.

Стукнув и заметив, что Ленон схватил палку за оба конца, велит снова поправил приятеля: