- Линочка, убери свою палку, а не то тебе придется отведать моей метлы! – пригрозила лавочница. - Вы могли бы мне оба объяснить, что между вами произошло?

И Лин, перебиваемая время от времени выглядывающим из-под прилавка Гаузеном, стала рассказывать об их совместном приключении. Иногда функцию рассказчика брал на себя Гаузен, и теперь уже девушка дополняла или оспаривала произошедшие события. Наконец, когда предположения и разъяснения закончились, тетушка Галатея попыталась свести обе версии воедино:

- Итак, значит ты, Гаузен, искал подходящее место для замка Леканта, но тебе, Линочка, он об этом не сказал? – уточнила лавочница.

- Я же говорю, он по натуре подлый лжец! – пояснила Лин.

- А что я мог сказать? Задание же тайное! А проболтайся я кому, не миновать мне беды. Принц на расправу скор! Живьем сварит, порежет на куски и скормит своему ручному стервятнику, - оправдывался, как мог Гаузен.

- Линочка, я тебя, конечно, знаю давно и только с хорошей стороны, но зачем Гаузену разбалтывать все первой же встречной? – поинтересовалась Галатея.

- Да он просто верный пес своего господина и лижет ему пятки! Как такому доверять? – не сдавалась девушка.

Гаузен чуть было не захлебнулся от возмущения и хотел все объяснить, как на духу, но и в этот раз тетушка Галатея его опередила:

- И это неправда. Еще до того, как ты пришла, он костерил принца на чем свет! Никакой любовью и преданностью тут не пахнет.

- От этой сволочи у меня одни беды! – подтвердил Гаузен. - Да и если бы я был на стороне бандитов, разве сберег бы книгу? Разве предупредил бы тебя об их появлении? Да и вообще, при чем здесь Лекант? Мало что ли мерзавцев, жаждущих завладеть чужим сокровищем?

- Он принц Велитии. А книга должна находиться в Альдории, - продолжала настаивать девушка.

- Ну, я тоже велит, но мне эта штуковина даром не сдалась. Я же отдал ее тебе обратно! А ведь из-за нее меня хотят в тюрьму посадить. Может, даже казнить. На чьей совести будет моя смерть, Лин? Разве ты не будешь жалеть обо мне? – решил сыграть на чувственной стороне девушки Гаузен.

- А почему тебя ищет стража? – не поддалась Лин. - Зачем ты носил книгу в монастырь? Ты хотел продать ее!

- Ничего подобного! Я просто хотел узнать, как разыскать орден Всемзнания, - объяснил Гаузен. - Кто же знал, что Арсин за прошедшие годы так оскотинится? Но мне удалось спастись вместе с книгой!

- Линочка, может быть, он поступил глупо, но не злонамеренно, - заступилась за Гаузена лавочница.

- Хорошо, я сохраню ему жизнь! – снисходительно согласилась Лин.

- Сохранишь мне жизнь? Ничего не скажешь! Это как утопающему дать воздуха на глоток перед тем, как захлебнуться. Да сдалось мне твое сохранение! Не нужна мне твоя благотворительность!!! Я и сам без тебя прекрасно сохранюсь!!! - вспылил Гаузен.

- Ой, нашел кого смешить! Да стоит тебя оставить одного, как ты снова обделаешься, как маленький! – огрызнулась девушка и осеклась. Гаузен же потерял дар речи на несколько мгновений, потому что не ожидал от спутницы столь болезненного удара.

- Хорошо! Просто отлично! Если уж я такая мерзость и вонючка, то чего со мной тогда и возиться?! Если уж собралась в плавание, то лишний груз ни к чему! Вот только когда меня наконец поймают и начнут пытать, где книга, я всю правду скажу! Что она у самой жестокой и бессердечной девушки, которую я встречал! Из кожи вон рвешься, чтобы сберечь самую большую для нее ценность,и делишься с ней сокровенным, лишь только затем, чтобы она потом издевалась!!! За последнюю пару дней мне встретилось много подлецов, но чтобы от тебя, Лин! Чтобы от тебя!!!

В лавке повисло неловкое молчание.

- Я понимаю тебя, Лин, - тяжелым голосом произнесла наконец Галатея. - Ты несешь ответственность перед орденом в не меньшей степени, чем я - перед Салочкой. И я вижу, как этот юноша искренне хотел помочь ей и тебе. Я не могу вечно держать его в подвале. А на выходе из города его уже могут поджидать для расправы. Но если ты заберешь его на корабль, то это спасет его от поимки.

Лин серьезно посмотрела сначала на тетушку Галатею, потом на Гаузена, чья судьба зависела от решения девушки, и, наконец, сообщила:

- Хорошо, я тебя не оставлю, Гаузен. Но не рассчитывай сесть мне на шею до конца жизни. Моя благосклонность небезгранична, - выдвинула свои условия Лин.

- Не волнуйся, Лин. Я тебя не обременю. Тебе больше не придется жалеть, что ты связалась со мной, - сбивчиво пообещал Гаузен.

- Скажи еще что-нибудь вроде того, что сделаешь все, чтобы это плавание осталось для меня исключительно приятным воспоминанием, – скептически отнеслась к его словам девушка.

Гаузен понял, что настало время прощаться с доброй торговкой Галатеей.

- Плащ жалко, - вздохнул Гаузен, посмотрев на то, во что он был одет для путешествия. - Не плащ, а обрывки былого великолепия.

Тут в голову Гаузена пришла бессовестная мысль:

- Я, конечно, понимаю, что у покупки не совсем товарный вид. Но раз порвалось почти что надвое, так может, возьмете его назад… За полцены? Ну, или можно просто отремонтировать, - уступил юноша, нарвавшись на осуждающий взгляд портнихи.

- Корабль скоро отплывает, и я не успею его зашить, - заявила Галатея. - Но у меня есть кое-что взамен, - торговка немного порылась в закромах и достала кожаную куртку с металлическими заклепками. - Ну-ка, примерь.

– Такая хорошая курточка! Но мне нечем расплатиться за нее, - смутился Гаузен, на котором новое одеяние сидело просто великолепно.

- И речи быть не может. Это подарок! – отрезала лавочница, и Гаузен горячо поблагодарил ее на прощание. Та, в свою очередь, пожелала счастливого плавания, и он вместе с Лин отправился в порт.

То, что порт близко, Гаузен понял задолго до него. Пристанский воздух напоминал тухлую селедку, которую ему клали в кашу в монастыре. Однажды он целый день чистил на кухне рыбу, и его нос надышался настолько, что ничего кроме этого запаха он не ощущал целых два дня. Впрочем, в воздухе витало кое-что еще. Веселая песня, разудало распеваемая слаженным хором.

Уже на корабле стало ясно, что голоса принадлежат матросам, лихо отплясывавшим на палубе и мачтах:

Мэри давно хочет

В плавание уйти.

Днем или темной ночью -

Мэри как всегда в пути.

Сможешь ли возвратиться

И прекратить мечтать

О золоте, что искрится?

Мэри, не хочу я ждать!

Постучавшись в дверь, дождался.

Постучавшись в дверь, пытался.

Постучавшись в дверь, вернулся.

Мэри, выйдешь за меня?

Став пиратом Мэри,

Грезит клад найти.

В море сильный ветер -

Мэри как всегда в пути.

Чуешь ли ты сирену

И волн седую прядь,

Мрачный дождь вдали и пену?

Мэри, не хочу я ждать!

Мэри, став морячкой,

В шторм не смогла спастись -

Впала средь рыбы в спячку,

Мэри на своем пути.

Встретить ее я так ждал,

Видеть лица овал.

Моя любовь на дне -

Не вернется уж ко мне!

Неизвестно, были ли в запасе у матросов еще куплеты или новая песня, так как из рубки на палубу вышел длинноволосый крепко сложенный мужчина в зеленом камзоле. Его лицо раскраснелось от гнева и он, силясь перекричать хор, схватил ближайшего матроса за рубашку и заорал ему в лицо: Кто такая Мэри, и где она живет - плевал я на самом деле, безголовый идиот! А ну все заткнулись!