— Нет. Речь идёт совсем о другом. Марта, а именно так зовут девушку, очень хочет стать певицей. А достойного репертуара у неё нет. Вот секретарь — гер Вебер и хотел попросить, чтобы Александр подобрал ей что-то подходящее. Он тоже готов заплатить.

— Вот как, — хмыкнул Екшин, подняв бровь, секунду подумал и, улыбнувшись, высказал вердикт: — Мы подумаем и через некоторое время Вам сообщим.

— Хорошо. Я буду ждать, — вежливо кивнул Тейлор, поднялся и сказал: — У меня всё. Встретимся завтра на студии, — удалился.

Через два часа Екшин вернулся из нашего посольства, куда ездил на консультации. Вызвал меня в коридор и стал шептать на ухо.

— Саша, дело очень серьёзное. Оказывается, секретарь имеет влияние на канцлера. Получив его расположение, мы можем существенно снизить напряжённость в наших международных отношениях. Ты можешь постараться и сделать для его дочери песню?

— Чёта мне неохота, — зевнул Саша, рассматривая стоящую рядом колонну.

— Но… ты что… Это же дело… — начал было он.

— …государственной важности, — закончил за него я. — Только есть проблема — я не государственный человек, а частное лицо. Поэтому ваши дела меня не касаются.

Дальнейший диалог был разбит на этапы. Первым этапом шли призывы к патриотизму, вторым этапом было запугивание, третьим этапом шёл подкуп и обещание благ, ну а четвёртым этапом стало банальное нытьё, которое можно смело свести к одной фразе: «Ну сделай. Чего, тебе сложно что ль?!»

И крепость в конечном итоге пала, ибо её — крепости, то есть мне, уже изрядно надоело слушать всевозможную лабуду и самому стало интересно — что за фрау Марта появилась у нас на горизонте?

16 декабря.

Репетиционная студия.

Предоставленная нам студия, была великолепна. Новенькая аппаратура, новейший профессиональный инструмент, всё разложено по местам, а не разбросано по студии — чистота и порядок. Ну а в довесок, обходительный и культурный звукорежиссёр. В общем, всё было по высшему разряду.

Екшин посмотрел на всё изобилие техники и, одобрительно покачав головой, понятливо вздохнул.

— Вот и я о том же, — поддержал я мидовца, который, хотя и не был профессионалом в данном вопросе, но понимал, что наши студии лишь блеклая тень, по сравнению с таким шедевром.

Чтобы не терять времени даром, сразу же приступил к расспросам звукорежиссёра, стараясь понять и запомнить, как у него коммутирована и работает вся его кухня.

Через двадцать минут, всё стало предельно ясно, и я приступил к записи фонограммы песен для «Скорпионс» и Марты.

Половину ночи, ну или чуть меньше, я думал над репертуаром, который предложу немецким музыкантам. В голове крутились тысячи идей, разные песни, разные стили, разная манера исполнения, разные тембры голосов. Думал я думал и пришёл к выводу, что предлагать «скорпионам» их же материал без их хитов будет моветон.

Ну а хиты типа: «Still Loving You» и «Wind Of Change», данным давно были мной приватизированы и уже давно устроились на своей полке в хранилище под наименованием — «Золотой фонд Васина». Пока, правда, лишь в голове, но я был уверен, что не за горами то время, когда советские исполнители начнут петь «мои» прекрасные баллады.

https://www.youtube.com/watch?v=CjRas1yOWvo Scorpions — Still Loving You

https://www.youtube.com/watch?v=n4RjJKxsamQScorpions — Wind Of Change

Подобных им композиций у немецкой группы было, или будет, гм… а точнее сказать не будет, около десяти штук. И все они, естественно, уже давно хранились в хранилище загребущего золотого фонда пионера. Ну а сам пионер их никому и ни за какие коврижки, пока, отдавать не собирался. Тем более импортным исполнителям. Без них же творчество супергруппы несколько блекло и становилось «как у всех».

А вот именно этого я допустить и не мог. Взять и просто украсть у людей славу? Нет-нет — это не про меня. Я не был бесчувственной сволочью. Да, да… Может быть, где-то, совсем чуть-чуть я сволочью-таки и был, раз так делал — занимался экспроприацией элементов будущего, но не бесчувственной, а чувственной. А посему, я не мог оставить легенд без оригинального материала. И решил действовать — то есть исправить свой антисоциальный поступок и написать несколько хороших песен для этой прекрасной группы.

Однако, как только я принял решение помочь, тут же возникла проблема — все супершлягеры, которые я мог «написать» и подарить, уже давным-давно были в «золотом фонде» и хорошо охранялись неким ЭГО, которое, даже при упоминании о любом из шедевров, всячески посылало сразу всех на***…

Впаривать же таким клёвым людям всякий шлак, я посчитал делом абсолютно не благодарным и не благородным. А посему мной было принято решение, помочь-таки немецкой группе стать заметными на Западноевропейской сцене в обход противного «эго» и его фонда. Я нашёл в себе силы и с большим трудом мобилизовал все войска и отбил-таки у деспота и тирана пару-тройку неплохих песен, которые «эго» ещё не успело себе зацапать в загребущие лапы.

Нет, естественно, речь о их будущих хитах не шла и идти не могла, ибо я сам себя бы даже не понял. Нет. Я им соизволил выделить другой, но тоже, на мой взгляд, очень даже неплохой материал, надеясь, что он им понравится и подойдёт.

Разобравшись в ту ночь с группой, стал обдумывать, что я могу предложить такого абсолютно непрофессиональной певице, которая пела лишь дома для мамы с папой. В результате размышлении понял, что всё же элементы понимания музыкальной гармонии и темпа у певицы должны быть обязательно, если, разумеется, она не хочет всю свою жизнь петь под фонограмму. Приняв это за аксиому, опять погрузился в размышления. И, в конечном итоге, таки надумал, поняв, что надо делать…

Если певица будет справляться, то материал с легкостью можно будет подобрать любой. А вот если она толком петь нормально не сможет, то споёт Юля, а в видеоклипе открывать рот будет Марта. Решено, ибо других вариантов нет. Я не профессиональный преподаватель, который может своим ученикам поставить голос и научить петь. А значит, в данном случае фонограмма — наше всё и нечего себе голову забивать!

На том и порешив с самим собой, сегодня я собирался действовать по мною утверждённому генеральному плану, стараясь от него не отклоняться.

Екшин отпустил своих помощников и, сев в гостевую комнату, занялся своими бумагами, лишь изредка заходя в наши палестины. Ну а я играл, записывая всё фактически с первого раза. Барабаны, за ними бас гитара, гитара.

К одиннадцати подъехали Сева с девчонками. Естественно, не сами приехали, а их привезли наши посольские, но, тем не менее, на студии они появились в назначенный срок. И это было как нельзя кстати. Я их тут же запряг, и они помогли мне записать партии клавишных и на некоторые песни женский вокал.

Всё то время пока мы записывали, звукорежиссёр смотрел на всё ошарашенными глазами и как-то в паузе подойдя ко мне прохрипел: — Как это у тебя получается? Как ты так можешь? Почему ты записываешь всё с первого раза? Почему не сбиваешься с ритма? Всё чётко в метроном. Ни разу не сбился. Ты записал восемь песен фактически за четыре часа! С ума сойти!! Восемь песен — это же фактически полноценный альбом! Как такое возможно? Многие, да что там, все группы и все исполнители, что тут записывались, тратили намного больше времени лишь на одну песню! Это просто нереально! Ты просто гений! Ты лучший из всех музыкантов, которых я знаю! Я поражён!

— Спасибо, конечно, но признаюсь. Это мы ещё еле шевелимся, — хмыкнул я, естественно, приврав для большей солидности, ибо на самом деле я носился по студии как угорелый.

В час дня прибежала секретарша с ресепшена и позвала мидовца ко входу, сказав, что приехали люди, о которых он предупреждал и тот, быстро поднявшись, взяв с собой бумаги, над которыми работал, ушёл встречать гостей.