— Все молодцы, — довольно улыбнувшись, резюмировал Переслав. — Марика, ещё Вадиму помоги, ему, кажется, тяжело пришлось.

— Старость — не радость, — усмехнулся Вадим. — Давненько с такими потоками дел не имел.

Только дед Пётр стоял с недовольным лицом.

— Ну что, Переслав, посмотрел? — спросил он.

— Посмотрел, — не стал тот отрицать. — Силён твой внук, как тот медведь, силён. Глянь, даже не вспотел.

— Так а я-то что, — искренне удивился я, — вон, Марика, через себя весь поток пропустила!

— Миша, ты что! — Марика повернулась ко мне. — Меня бы разорвало! Я его только направила!

— Илью Львовича же не разорвало?

— Так целью был не Илья Львович, — объяснила Марика, — а данная им клятва. Энергоинформационная структура, да, Маргарита Николаевна? — обернулась она к своей наставнице.

— Она, клятая, — та кивнула головой. — И можешь не сомневаться, вот её-то выжгло без следа!

— Пётр, — обратился к своему союзнику Переслав, — а ты то, о чём я тебя просил, взял?

Утро началось с поцелуев. Катя опять ночевала у меня в комнате, но проведённый ритуал снятия клятвы с Ильи и предстоящие похороны Марка создавали довольно тягостное настроение, так что даже озабоченная Рики притихла. Никто никого не соблазнял, и в кои-то веки целых двенадцать часов подряд в моей жизни ничего катястрофического не происходило.

А когда Катя убежала в свою комнату, на связь неожиданно вышла Аврора.

— Доброе утро, Миша, Рики. Дело есть.

— Слушаю внимательно!

— Настя Минина так и не назначила управляющего. Говорит, никто из руководителей отдельных предприятий, как родственников, так и нанятых, не потянет общее руководство семейным бизнесом. Пытается сама решать вопросы, советуется с отцом. И там всё не очень хорошо идёт, начали накапливаться проблемы.

— Чего ж она ко мне сразу не обратилась? — я задумался, что надеть. Надо домой сгонять...

— Она стесняется, — кажется, Аврора улыбнулась.

— Понятно. Приеду — поговорю с ней.

— Если хочешь — можешь сейчас поговорить. Она в вирте, как раз жалуется Тимофею, что не справляется.

— Давай, — вздохнул я, натягивая джинсы и футболку.

Открылся голографический экран. Настя и Тимофей, видимо, не ожидали такого сюрприза. Настя что-то внимательно слушала, что отец ей объяснял, и кивала.

— Доброе утро, — поздоровался я, усевшись в кресло напротив экрана.

— Доброе... — подвисла Настя. — Миша, а ты как? Ты где?

— Я сейчас в Москве, ещё не вернулся. Аврора сказала, у тебя проблемы с бизнесом отца?

— Да... — девушка опустила голову. — Мне всегда было всё интересно, но подсматривать и управлять самой — разные вещи, да и учёба...

— Настя на себя наговаривает, — Тимофей потрепал дочь по волосам. — У неё получается очень и очень достойно. Жаль только, не успел её всему научить.

— А если дать Вам такую возможность — поможете?

Оба посмотрели на меня как на сумасшедшего, и в то же время с надеждой в глазах.

— Да что угодно! — обрёл, наконец, дар речи Тимофей. — Но как это возможно?

— Примерно так же, как мы сейчас разговариваем. Но есть одно «но». Я не могу разрешить Вам взаимодействовать с реальным миром, кроме Насти. Но получать информацию напрямую Вы сможете. Этого хватит?

— А какую информацию? — осторожно спросил Тимофей.

— Свободный доступ к Сети... на чтение, ко всем компьютерам, видеокамерам, серверам, которые есть на ваших предприятиях. При необходимости, если Настя будет с кем-то общаться, вести переговоры — Вы сможете ей подсказывать в реальном времени, и об этом никто не будет знать. Документы какие-то подготовить тоже не проблема. Если понадобится что-то ещё — можно обсудить. Но всё в рамках консультирования Насти.

— Оооо! — лицо Тимофея вытянулось, когда он понял, какие перспективы перед ним открываются. — И что взамен?

— А взамен Вы помогаете Насте развивать ваш семейный бизнес. В течение ближайшего года я официально встану во главе своего клана, и я рассчитываю, что Настя ко мне присоединится. Так что я напрямую заинтересован в её успехах. Надеюсь, Ваши друзья революционеры мне планы не подпортят.

— Я Вас понял, Михаил, — Тимофей чуть поклонился. — Постараюсь быть максимально полезным.

— Очень на Вас рассчитываю, Тимофей. Настя, увидимся завтра в Академии!

Я отключил связь.

— Решил дать Тимофею пряник? — чуть задумчиво спросила Аврора.

— Два пряника — помочь дочери и не скучать в, по сути, тюрьме. Он ещё на заточение не жаловался?

— Нет, он всё понимает. На заточение у нас Петрович жалуется. Мол, ни в чём не виноватый, а приходится сидеть взаперти.

— Может, выпустить его в большой игровой мир? Пусть немного внешность подправит, и имя другое возьмёт, чтобы его никто случайно не узнал. Ну и клятву о неразглашении с него взять. Пользы-то от него никакой. Пусть развлекается.

— Хм, ну давай выпустим, посмотрим, что будет. Обратно запереть недолго.

Внизу нас ждали мои родители и какой-то немолодой мужчина в костюме, причёска которого, если её можно так назвать, напоминала одуванчик.

— А мы тебе костюм привезли, — встретила меня мама, кивнув на лежащий на спинке кресла костюм в упаковке.

— Спасибо, мам! Как раз думал, что надо домой смотаться.

— Уже не успел бы, — ответил отец, пожимая мне руку.

Вскоре спустилась Катя, откуда-то из глубины дома пришла Ольга Алексеевна с подносом напитков.

— Я вижу, что здесь присутствуют все заинтересованные лица, — произнёс, поднимаясь, «одуванчик».

— Можете начинать, — кивнула Ольга Алексеевна.

— Мы собрались здесь для оглашения завещания Марка Алексеевича Воронова, — торжественно сказал, видимо, адвокат, или кто он там.

Далее он зачитал само завещание.

“Я, Воронов Марк Алексеевич, на случай моей внезапной смерти, настоящим завещанием делаю следующие распоряжения:

– моё оружие, всё какое окажется мне принадлежащим, и боеприпасы к нему, в знак моего уважения и с надеждой на прощение, я завещаю Михаилу Кирилловичу Медведеву;

– родительский дом, как и всё находящееся в нём, кроме оружия, я завещаю моей сестре Ольге Алексеевне Лоленко, и прошу её распорядиться этим домом по своему усмотрению;

– всё иное имущество, какое окажется мне принадлежащим, в чём бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось, я завещаю моей любимой племяннице Катарине Сергеевне Лоленко, которую о прощении не смею даже просить”.

— Остальное — стандартные формулировки, к сути не относящиеся. Данное завещание заверено лично мной пятого августа две тысячи тридцать седьмого года. Кроме того, у меня имеется конверт для Вадима Максимовича Тихомирова, который мне велено передать ему лично в руки.

— Вадим будет на церемонии прощания, — промокнув глаза, ответила Ольга Алексеевна. — Доберётесь, или Вас подбросить?

— Доберусь, не переживайте. Все необходимые документы я вам пришлю. До свидания.

Одуванчик ушёл, а ко мне подсела Катя. Без слов. Обнял её. Слёз у неё уже не было, просто нужна была поддержка. Это я понимал даже без подсказок Рики.

Отец внимательно на меня посмотрел.

— Почему Марк завещал оружие тебе? — спросил он, наконец.

Свободной рукой я показал на Катю.

— Чтобы мне было чем защищать его любимую племянницу.

— Символично, — усмехнулся отец. — Оля, ты не в курсе, о каком оружии речь? У Миши ведь нет лицензий.

— Всякое, Кирилл, — ответила она. — И холодное, и огнестрел. Думаю, с лицензиями ты разберёшься. А сейчас нам пора выдвигаться. Церемония на десять утра, но нам лучше приехать заранее.

Прощание с Марком проходило в вестибюле главного здания корпорации Mind Technologies. На это время лифты из вестибюля на рабочие этажи остановили, а вход для сотрудников сделали через другое здание. Предполагалось, что засвидетельствовать своё уважение подойдут только те, кому это действительно надо, а остальные смогут беспрепятственно заниматься делами. Всем сотрудникам заранее выслали инструкции, чтобы непоняток не возникло.