Учитель глянул на меня, опёрся на тросточку из красного дерева и спросил:

— Ну-с, голубчик, что-нибудь припоминаешь? Как ты здесь оказался три года тому назад? Откуда прибежал? Может, ты жил где-то неподалёку? Помнится, я как-то раз пытался выяснить это, но никто из жителей близлежащих домов не узнал тебя по портрету, набросанному карандашом.

— Нет, ничего не помню, — бросил я и присел возле канавы. Вонь стала отчётливее. — Помню только, как здесь лежал, и то урывками.

— Тут рядом есть любопытный квартал, — заговорил Марк и промокнул носовым платком лоб. И когда он только успел вспотеть? Только же из машины вылез. — Так вот в том квартале за стеной живут дворяне средней руки. Район тихий, сонный, посему в нём в основном обитают те, кто уже давно перестал зваться молодёжью. И вот я что мыслю… Может, матушка Вика работала служанкой в одном из особняков того квартала? Она вместе с Виком могла жить при доме хозяина.

— А сам Вик мог бегать к местным мальчишкам… играть или ещё чего, — азартно подхватила Вероника мысль некроманта.

— Хм, — задумался учитель и несколько изумлённо глянул на Марка. — А ведь это довольно здравое предположение. Что думаешь, Виктор?

— Удивительно, конечно, но Марк оказывается не только спать горазд. Что-то в его словах есть, — с толикой ехидства проговорил я и выпрямился. — Предлагаю чуток осмотреться здесь, а потом сходить в тот район и порасспрашивать местных о некой простолюдинке Ингрид, у которой был ребёнок. Авось что-нибудь да узнаем. А там и на след артефакта выйдем.

— Хорошо, — кивнул барон и скользнул взглядом вдоль убитых пятиэтажных домов, которые должны были рассыпаться от ветхости лет эдак десять назад. Однако они ещё как-то держались, хотя некоторые ушли в землю практически до середины окон первого этажа.

И вот из одного такого дома с трудом вышел явный чемпион по литрболу. Он был облачён в рваную робу грязно-синего цвета, а его правый ботинок широко раззявил «рот». И мне довелось узреть грязные пальцы ног с жёлтыми длинными ногтями. Да-а-а, с такими ногтями ни один гололёд не страшен.

При всём при этом, мужичонка обладал спутанной шапкой седых волос, красным носом, клочковатой бородой и трясущимися руками.

Ну, точно чемпион по литрболу. Правду говорят, что профессиональный спорт нешуточно гробит здоровье.

Люпен глянул на него и поморщился, но всё равно вскинул руку с тростью и позвал:

— Эй, мил человек! Подойди, сделай милость. Я переговорить с тобой хочу.

«Спортсмен» глянул на барона мутными глазами, облизал блёклые губы и просипел:

— Ноги, ваша милость, плохо слушаются меня. Могу и не дойти…

— А это вдохнёт силы в твои конечности? — понятливо проговорил Люпен и вытащил из кармана банкноту номиналом в десять крон.

— Чую, ваша милость, и правда силы в ногах прибавилось. Вы, небось, великий лекарь, — пропыхтел алкаш и вихляющей походкой двинулся к нам. При этом его руки гуляли по сторонам, словно мужичонка шёл по невидимому коридору и время от времени опирался о стены.

— Он идёт будто по палубе корабля, который сильно качает волна, — по-своему оценила походку мужика Вероника и следом прижала надушенный платочек к своему сморщенному носику.

Алкаш был уже рядом. И от него воняло едва не сильнее, чем от канавы. Я уловил нотки самогона, махорки и мочи.

— Добрый человек, — обратился к нему Люпен, которого, с виду, совсем не заботил аромат «чемпиона». — Ты давно тут живёшь?

— Давненько, ваша милость, — улыбнулся тот, продемонстрировав нам пять чёрных пеньков.

— Это хорошо. А жила ли тут простолюдинка Ингрид? У неё ещё имелся сын, а может и несколько. Она могла быть служанкой в доме благородных господ.

— Нет, не слыхал о такой, а я здеся всех знаю, — с гордостью сказал мужик, икнул и вытер губы тыльной стороной руки.

— А ты ничего не знаешь о… драке, которая произошла примерно три года тому назад где-то на этом месте? — с сомнением спросил барон, справедливо догадываясь, что алкаш вряд ли помнит, что было вчера, а уж события трёхлетний давности для него, скорее всего, подёрнулись непроглядной пеленой.

— Драку? — вскинул лохматые брови выпивоха. — Да тут постоянно дерутся.

— Один из участников той драки был вот этот молодой человек, — указал на меня тростью аристократ. — Правда, тогда он выглядел как малолетний оборванец, но лицо было такое же неучтивое.

«Чемпион» вперился в меня изучающим взором, пожевал губы и отрицательно покачал головой.

— Нет, я не помню этого юного господина. Звиняйте, ваша светлость.

— Ваша милость, — педантично поправил его Люпен, испустив разочарованный вздох.

А я вдруг краем глаза заметил какое-то движение в доме напротив и повернул голову. На меня из-за мутного окна второго этажа смотрел старый кот. И смотрел он на меня, точно царь с трона на очередного провинившегося холопа.

— Это Гришка, — неожиданно услышал я голос алкаша, который заметил куда был направлен мой взгляд. — Он часто на подоконнике сидит. Танька Глубокая Глот… всмыссе, Татьяна, хозяйка евойная, не пущает кота на улицу. Она в нём души не чает. Боится, что на улице его собаки бродячие разорвут, аль совсем уж оголодавшие нищие сожрут… Он же у неё толстенький, мягкий и вкусный поди…

Мужик причмокнул и алчно глянул на кота.

— И сколько он у неё живёт? — уточнил я, задумчиво глядя на животину.

— Да почитай лет десять, — ответил «спортсмен», почесав затылок, дабы простимулировать мозговую активность.

— То есть он вот так десять лет время от времени сидит на подоконнике и смотрит прямо на эту канаву, — резюмировал я и многозначительно посмотрел на Люпена.

Тот поиграл бровями, всучил алкашу банкноту и произнёс:

— Благодарю за оказанную помощь, добрый человек. Больше я тебя не задерживаю.

Алкаш неуклюже поклонился, а затем радостно посеменил прочь, бормоча себе под нос:

— Почаще бы меня так задерживали… Ух свезло, так свезло…

— Что будем делать дальше, пойдём в район к дворянам-старикам? — выдала Вероника, отняв от носа платочек.

— Хорошо что ты красивая, — беззлобно улыбнулся я девушке.

— Спасибо, — польщено пропела магичка, не уловив иронии в моём голосе.

А вот Люпен несколько расстроенно глянул на Веронику, а потом перевёл взор на меня и проронил:

— Думаешь, он мог видеть то, что произошло здесь три года тому назад?

— А почему нет? Стоит проверить, — хмыкнул я, пожав плечами. — Опытный менталист вполне может погрузиться в его память и увидеть воспоминания.

— Нужен очень опытный менталист. А услуги такого мага будут стоить весьма и весьма, — мрачно произнёс барон и поправил цилиндр.

— Вы сейчас о чём? — подал голос Марк, вопросительно заломив бровь.

— Ты тоже ничего не понял? — кисло спросил учитель.

— Понял, но, наверное, что-то не то… не то, что вы… — забарахтался в словах парень, уронив взгляд.

— Тот кот мог видеть то, что произошло здесь три года назад, — заявил я, ткнув пальцем в сторону животного, которое продолжало наблюдать за нами.

— Ах вот почему ты назвал меня красивой, Вик. Иронизировал, значит? — насупилась девушка, фыркнула и демонстративно отвернулась. — Если хочешь знать, то я обиделась. Сильно.

— А небольшой подарок заставит тебя простить меня?

— Какой? — заинтересовалась девушка, глянув через плечо. — Что ты хочешь мне подарить?

— Кота. Ретрокота.

Глава 13. Происшествие.

Автомобиль летел по туманным улицам Велибурга. И рёв мотора вторил недовольному мяуканью кота, которого я держал в руках. А рядом со мной на заднем сиденье картинно тяжело вздыхала до сих дующаяся на меня Вероника. Она порой бросала в мою сторону сердитые взгляды. А Люпен, словно ему было мало царящих в салоне звуков, ещё и мерно постукивал навершием тросточки по крышке бардачка. Один лишь Марк молчал. Ну и я.

Правда, вскоре я нарушил молчание:

— Ваша милость, вы припомнили того, кто смог бы влезть в голову этой животине, которая обошлась нам аж в тридцать крон?